Полное собрание стихотворений - Лохвицкая Мирра Александровна. Страница 19
Колокольцев серебряных звон.
1896–1898
«Пусть разрыв жесток и неминуем…»
Пусть разрыв жесток и неминуем,
Сны блаженства светят впереди.
Темный знак, прожженный поцелуем,
Я храню на мраморе груди.
И таю до праздника забвенья -
От ревнивых взоров и тревог -
Этот след бессмертного мгновенья
И грядущих радостей залог.
1896–1898
ЭТО ТЫ?
Нет прохлады над потоком,
Всюду зной и тишина.
Но в томленье одиноком,
Мнится мне, – я не одна.
Кто-то робкий еле дышит
На спаленные цветы,
Травы сонные колышет,
Что-то шепчет… Это ты?
Кто одежды легкой складки
Шевельнул и с темных кос,
Разметав их в беспорядке,
Ленту белую унес?
И, кружа ее над нивой,
Кто концом моей фаты
С лаской нежной и ревнивой
Стан обвил мне? Это ты?
Это ты, чей гнет суровый
Так жесток для южных стран,
Где клубишь ты с силой новой
Грозных смерчей ураган.
Где ты мчишься вместе с тучей,
Гнешь деревья, рвешь листы,
И коварный, и могучий,
И незримый, это ты!
1896–1898
«Нивы необъятные…»
Нивы необъятные
Зыблются едва,
Шепчут сердцу внятные,
Кроткие слова.
И колосья стройные
В мирной тишине
Сны сулят спокойные,-
Но не мне, не мне!
Звезды блещут дальние
В беспредельной мгле;
Глуше и печальнее
Стало на земле.
И томят мгновения
В мертвой тишине.
Ночь дает забвение,-
Но не мне, не мне!
1896–1898
ДВОЙНАЯ ЛЮБОВЬ
Приблизь твое лицо, склонись ко мне на грудь,
Я жажду утонуть в твоем прозрачном взоре,
В твои глаза хочу я заглянуть,
Зеленовато-синие, как море.
В их влажной глубине, как в бездне водяной,
Два призрака мои притягивают взгляды.
В твоих зрачках двоится образ мой,
В них две меня смеются, как наяды.
Но в глубь души твоей вглядеться страшно мне,
И странное меня томит предубежденье:
Не тожественных скрыто там на дне,
А два взаимно чуждых отраженья.
1896–1898
СОПЕРНИЦЕ
Да, верю я, она прекрасна,
Но и с небесной красотой
Она пыталась бы напрасно
Затмить венец мой золотой.
Многоколоннен и обширен
Стоит сияющий мой храм;
Там в благовонии кумирен
Не угасает фимиам.
Там я царица! Я владею
Толпою рифм, моих рабов;
Мой стих, как бич, висит над нею
И беспощаден, и суров.
Певучий дактиль плеском знойным
Сменяет ямб мой огневой;
За анапестом беспокойным
Я шлю хореев светлый рой.
И строфы звучною волною
Бегут послушны и легки,
Свивая избранному мною
Благоуханные венки…
Так проходи же! Прочь с дороги!
Рассудку слабому внемли:
Где свой алтарь воздвигли боги,
Не место призракам земли!
О, пусть зовут тебя прекрасной,
Но красота – цветок земной-
Померкнет бледной и безгласной
Пред зазвучавшею струной!
1896–1898
«Если прихоти случайной…»
Если прихоти случайной
И мечтам преграды нет,-
Розой бледной, розой, чайной
Воплоти меня, поэт!
Двух оттенков сочетанье
Звонкой рифмой славословь:
Желтый-ревности страданье,
Нежно-розовый – любовь.
Впомни блещущие слезы,
Полуночную росу,
Бледной розы, чайной розы
Сокровенную красу.
Тонкий, сладкий и пахучий
Аромат ее живой
В дивной музыке созвучий,
В строфах пламенных воспой.
И осветит луч победный
Вдохновенья твоего
Розы чайной, розы бледной
И тоску, и торжество.
1896–1898
«Эти рифмы – твои иль ничьи…»
Эти рифмы – твои иль ничьи,
Я узнала их говор певучий,
С ними песни звенят, как ручьи,
Перезвоном хрустальных созвучий.
Я узнала прозрачный твой стих,
Полный образов сладко-туманных,
Сочетаний нежданных и странных,
Арабесок твоих кружевных.
И, внимая напевам невнятным,
Я желаньем томлюсь непонятным:
Я б хотела быть рифмой твоей,
Быть, как рифма, – твоей иль ничьей.
1896–1898
«Если хочешь быть любимым нежно мной…»
Если хочешь быть любимым нежно мной,
Ты меня сомненьями не мучь,
Пусть над страстью чистой, но земной,
Светит веры неугасный луч.
Если хочешь силу знать любви моей,-
Разгони тревог ревнивых рой;
Ты в глаза мои гляди ясней,
Ты заветных дум своих не крой.
Если кубок жаждешь ты испить до дна,
Не страшись отдаться сладким снам.
И возьмем мы все, чем жизнь полна,
Что доступно лишь богам и нам!
1896–1898
НЕБЕСНЫЙ ЦВЕТОК
На закате бесплодного дня
Распустился цветок голубой.
Слишком поздно тебя я нашла,
Слишком рано рассталась с тобой.
Он так нежно расцвел, но в лучах
Угасавших раскрыться не мог.
О, как горько немой поцелуй
Безответные губы обжег!
И завял ароматный цветок,
И лазурной коронкой поник.
Никогда, никогда, никогда -
Не вернешь ты потерянный миг!
1896–1898
«О, друг мой! если в час ночной…»
О, друг мой! если в час ночной
Тебя замучают виденья,
Зови меня, побудь со мной
В стране меж сна и пробужденья.
Сольются тени. Мы вдвоем.
Я не ропщу! Я не ревную…
Ты в сладком имени моем
Найдешь отраду неземную.
И дни, сотканные судьбой,
В туманных двигнутся картинах…
И будет дух мой над тобой
Витать на крыльях голубиных.
И луч немеркнущей любви
Прорежет сумрак заблужденья…
Ко мне, мой друг! Меня зови,
Когда колеблются виденья.
1896–1898
«Ты будешь моим, нераздельно моим…»
Ты будешь моим, нераздельно моим,
Томимый, как жаждой, желаньем одним.
Но ласк запоздалых не вытравишь ложь,
Но взоров усталых мечтой не зажжешь.
И будем мы вместе, и будем вдвоем,
Но сердце знакомым не вспыхнет огнем;
Под гнетом былого замру я опять
И буду другого в мечтах призывать.
1896–1898
«Смотри, смотри…»
Смотри, смотри,
Как я бледна!
Я до зари
Не знаю сна…
Боюсь вздохнуть,
Томлюсь в слезах,
И давит грудь
Неясный страх.
Взгляни, взгляни,
Как стражду я!..
Замри, усни,
Тоска моя!
Пробивший час
Вернешь ли чем? -
В ком свет угас,
Тот глух и нем.
1896–1898
«Избрав свой путь, я шествую спокойно…»
Избрав свой путь, я шествую спокойно.
Ты хочешь слез моих? -
Мой стих звучит уверенно и стройно,-
Ты не увидишь их.
Нет места снам, ни радостной надежде
В больной душе моей.
Не верю я, не верю я, как прежде,
В рассвет грядущих дней.
Все та же я; но избранный отныне
Тернист мой путь земной.
Тернист мой путь, затерянный в пустыне,-
Ты не пойдешь за мной.
Темно вокруг. Чуть брезжит свет далекий
Блуждающих огней.
И гибну я, и гибну – одинокой,
Но не рабой твоей.
1896–1898
«Моя душа, как лотос чистый…»
Моя душа, как лотос чистый,
В томленье водной тишины,-
Вскрывает венчик серебристый
При кротком таинстве луны.
Твоя любовь, как луч туманный,
Струит немое волшебство.