По закону – привет почтальону - Мориц Юнна Петровна. Страница 25
* * *
О том, что было никогда.
О пламени, где поезда
Горят, а я – внутри, я с ними
Обугливаюсь в чёрном дыме,
Четыре года мне, о да…
О том, что было никогда.
О том, как током провода
Меня любили горячо.
Померкли воздух и вода.
Но, Ангел мой, моя звезда,
Ты спас меня, – а кто ж ещё?!.
О том, что было никогда.
О комнате, где ни следа
Отца и матери с сестрой.
И, если снится мне порой
Любовь их горькая ко мне, —
Я знаю в тайной глубине,
Что спят они, что сплю не я,
Что снится им любовь моя.
О том, что было никогда.
Не смей мозгами лезть туда,
Где сердце хлопает глазами.
Убьёт! Такая там среда.
* * *
С чем стихи?.. С капустой, с мясом,
С рыбой, с яблоком, с печёнкой,
С творогом, с грибами, с рисом,
С курагой, с картошкой, с кремом,
С вишней, с кроликом, с черникой,
С ветчиной, с лимоном, с сыром, —
Размороженное тесто
С размороженной начинкой
В печке золотом блестит
И слоится листопадно,
Листопадло вот слоится,
С той корицей, с той ванилью,
С высунутым языком:
Вот мы с чем!.. А с чем хотите?..
Не хотите ли с гвоздями,
С кирпичом, стеклом толчёным,
С динамитом, с мышьяком?..
Можно с музыкой, с балетом.
Вот вам книга предложений,
Звуков, лампочек, дрожаний,
Вкусов грубых, вкусов тонких,
С ручкой, с крышкой, с напыленьем.
Вот мы с чем!.. А с чем хотите?..
* * *
Я узнаю их по улыбкам, взглядам,
По цвету и покрою их одежд.
Они поют, отравленные ядом
Надежд…
Надеждами отравленные люди,
Их бес попутал, дьявол обольстил.
Они всегда – чужих побед орудье,
Сплошной тротил.
Любой харизматический невежда
Заводит их на подвиг неземной.
Последней умирает их надежда,
Как сказано не мной.
* * *
Надо, надо, они говорят, обещать постоянно
Что-нибудь светлое, обещательность не прерывая,
Не давая отчаянью хлынуть с рёвом из крана,
Из лопнувших труб надежды… Надо, сойдя с трамвая,
Исполнять эту роль с подносом: «Надежды подано!»
Небо в алмазах и праздник на нашей улице
Обещать вдохновенно, невинно, возвышенно, подло,
Нести золотые яйца, как положено сказочной курице,
Нести, наконец, дежурство в Академии Обещаний,
В Академии безопасности надежд, отравленных ядом,
Потому что опасно шутить с такими вещами,
Как ни во что неверие масс, которые рядом.
Обещать задушевно, волшебно, быть веселящим газом,
Обещательным обезболивающим во времени без границ, —
Производить при этом, стреляя схватчивым глазом,
Строгий контроль одежды и лиц.
ОБЁРТКА
Дали, украшенный рогами,
Дали, усыпанный деньгами,
Дали, увешанный мозгами,
Дали, помешанный на даме
С глазами стервы полковой,
Дали, чей гений безразмерен,
Бесстыж, мертвецки парфюмерен,
Дали, трясущий головой
С усами жизни половой,
Дали, чьи подлости вдали
Особый блеск приобрели
На всё способного подонка…
Несчастны, кто родить могли
Такого мерзкого ребёнка.
Теперь из-под какой земли
Достанут этого Дали,
Что понял славы суть так тонко?!.
ПО УЛИЦЕ ЗЕЛЁНОЙ
Устал подозреваемый
От слежки постоянной,
И стал подозреваемый
Ходить лицом назад.
Он шёл, как деревянный,
И шёл он, как стеклянный,
По улице зелёной,
Где лампочки висят.
За ним следила публика
С улыбкой нескрываемой,
И вдруг пустилась публика
Ходить лицом назад.
Лицом назад – артисты,
Дантисты и туристы
По улице зелёной,
Где лампочки висят.
Сказал подозреваемый:
– Народ идёт, как пьяный!
И стал подозреваемый
Следить лицом назад
За публикою странной
С походкой деревянной,
Стеклянной, оловянной…
И вдруг – проснулся в ванной,
Где лампочки висят.
ДУРАЦКИЕ ВОПРОСЫ
Да как они могли хватать людей за горло
И намертво душить их голыми руками?
За что?!. Да ни за что!.. Глаза убийц – как свёрла,
Дырявят зал суда, набитый дураками.
Вопросы дураков, чьи близкие убиты,
Лишь веселят убийц, которым нет износа.
Подробности страшны, но тем и знамениты,
Что сказочный кошмар – убийственней вопроса.
Да как они могли носить убитых вещи?
А почему бы нет?.. Размер пришёлся к телу.
А трупы по ночам не снились им зловеще?
Не снились. Снятся вам, слезой пришитым к делу.
А как же пить и есть они могли?!. А просто.
А выйдут – что тогда?.. Какой вопрос дурацкий!
И только сироты душевное расстройство
На зону им пошлёт возмездья пламень адский.