Камни его родины - Гилберт Эдвин. Страница 87

Рафф затормозил, вылез и помахал рукой. Несколько секунд он неподвижно смотрел на эту маленькую семейную группу, потом вздохнул с откровенной завистью.

Стрингер подошел и пожал ему руку. Священник выглядел еще моложе и спортивнее, чем летом. Лицо у него почернело от загара, светлые волось! совсем выгорели.

– Блудный архитектор вернулся, – сказал он спешившей к ним Молли, за которой ковыляла Джоан.

– Рафф, мы уже хотели послать вам официальное приглашение, – начала Молли.

– Да, – перебил Кен, – хотели... – Его мальчишеское лицо омрачилось. – Все шло отлично, но, можно сказать, в последнюю минуту произошли всякие события, и, к великому моему сожалению, ничего утешительного насчет новой церкви я вам сообщить не могу.

Трой отнюдь не собиралась отменять воскресный обед. Наоборот. Когда на душе скребут кошки, а в голову лезут невеселые мысли, незачем забиваться в укромный уголок и проливать слезы от жалости к себе. Лучше позвать гостей.

Правда, горечи ничем не заглушить – ни приятным сознанием того, что вечер удался, ни бесчисленными коктейлями. И все-таки лучше болтать с гостями – а их Уже собралось двенадцать человек, – чем сидеть наедине с Винсентом и все время ощущать ноющую боль в сердце оттого, что тайное стало явным. Теперь, когда игра проиграна или почти проиграна, не следует забывать, что такая возможность не была исключена с самого начала. К тому же через три месяца на свет появится ребенок Значит, хочешь не хочешь, а держись.

Словно для того, чтобы надежнее скрыть от посторонних глаз душевную тревогу, Трой надела длинный китайский жакет-кимоно. Он прелестно выглядит с узкими черными брючками – в былые дни это говорил даже Винсент с его noblesse oblige [47].

Порою Трой начинала думать, что она ошиблась и напрасно заподозрила Винсента и Пэт Милвин. Просто болезненная фантазия или грязное воображение. Но Пэт избегала встреч с нею. Слишком уж явно избегала. А с приходом Флойда Милвина у Трой не осталось сомнений. Он пришел один.

– Где же Пэт? – немедленно спросила Трой.

– Моя супруга изволила рассыпаться на составные части. Ни на что не годна. Дамские штучки – мигрень.

– Да что вы? – сказала Трой, не подавая виду, какой это для нее удар.

Флойд кивнул. Ему было всего тридцать два года, но он уже изрядно растолстел, и сшитый на заказ коричневый твидовый пиджак с косыми карманами и разрезами по бокам был ему узковат. Лицо у него обрюзгло, черные глазки казались еще меньше и чернее из-за набрякших под ними мешков, маленький рот, утонувший между пухлыми щеками, превратился в розовый капризно надутый кружок.

– Вы просто великолепны в этой восточной штуковине, – сказал он Трой.

Все ясно. Это совсем непохоже на Пэт – раскиснуть от пустячной простуды или головной боли. Нервы у нее крепкие, просто на зависть. Впрочем, Нина тоже отлично владела собой и не была склонна к преувеличенным эмоциям, а потом вдруг взяла и сожгла все костюмы Эба.

– Кто у вас сегодня? – выпятив маленький рот, спросил Флойд – видимо, в шутку: он смотрел направо, хотя дверь в маленькую гостиную, где сидели почти все гости, была распахнута.

Не успела Трой ответить, как к ним подошел Винсент, ослепительно красивый и стройный, в темно-сером костюме из тонкой шерсти и в черно-белом полосатом вязаном жилете.

– А где вторая половина Милвинов? – Выслушав объяснения Флойда, он сказал: – Да ну? Какая жалость! Ну, пойдемте, старина, подкрепите ваши слабеющие силы чем-нибудь горячительным.

Снова звонок. Трой открыла дверь: пришли Лавринги, Анджела и Том.

Здороваясь с ними, она продолжала думать. Итак, флойд явился один. Вот и решающее доказательство.

Пэт Милвин, ее соседка и подружка, ее горячая почитательница, Пэт, которая жадно ловила каждое ее слово, восхищенно слушала рассказы о работе избирательной комиссии и ужасалась, когда Трой говорила, что гражданским свободам американцев грозит опасность и поэтому все должны быть на страже, Пэт, которая подчинялась и подражала ей и хотела позаимствовать у нее все, что можно. Даже Винсента. Но тут уж инициатива принадлежала не Пэт. Можно не сомневаться.

– Знаете, Трой, – окликнул ее Пьетро, расплывшийся в веселой и пьяноватой улыбке, – вермут на исходе.

– Что? Ага, дошло. Ну что ж, если мы все вылакаем, пустите в ход шерри. К тому времени нам уже будет все равно.

– Есть такое дело. – Увидев, что Анджела Лавринг вынула сигарету, он поспешно поставил поднос с коктейлями на ступеньку лестницы, зажег спичку и галантно поднес ее Анджеле.

– Какая дивная перечница! – оглядываясь по сторонам, воскликнула Анджела, школьная подруга Трой. – Том, не стукнись лбом, – предупредила она своего долговязого, всегда серьезного мужа.

– Сейчас я вам все покажу. Платите двадцать пять центов! – Трой улыбнулась своей самой беззаботной улыбкой и повела их по комнатам.

Когда она вернулась в гостиную, Эбби отвел ее в сторону.

– Как ты думаешь, Трой, не позвонить ли Раффу? Он страшно опаздывает. Обещал заехать за Феби Данн в пять, а сейчас уже седьмой час.

– Выпей еще стаканчик, миленький. Они, наверно, где-нибудь остановились и пошли на травку.

– Трой, побойся бога! – Эб то и дело подходил к окошку у двери и тревожно смотрел на улицу.

Трой внимательно поглядела на него и ласково сказала:

– Я все понимаю, миленький. По-моему, это чудесно. Ты обязательно попался бы кому-нибудь в сети, если бы не встретился с нею.

– Как ты думаешь, куда запропастился Рафф?

– Почему ты не заехал за ней сам? – спросила Трой. Найдя взглядом Пьетро, она поманила его, взяла с подноса бокал мартини и протянула Эбу.

– Не могу я ставить ее в такое двусмысленное положение! – сказал Эб, сделав большой глоток.

Трой кивнула.

– А я связан по рукам и ногам. Ужасно! – добавил он.

– Миленький, но ведь ты же не можешь из-за Нины отречься от мира и пойти в монахи.

– Не могу, но тем не менее я женат и...

– А ты уже советовался с Элсвортом?

Эбби кивнул.

– Он говорит, что, пока Нину пытаются лечить, ничего предпринять нельзя. Более того – если ей станет хуже и придется оставить ее в больнице, я не получу развода, разве что... – Он снова бросил взгляд в окно, на подъездную дорогу. – Ты заметила, что Раффу очень нравится Феби? Он так и просиял, когда я попросил его заехать за ней. Куда они могли деваться? Неужели Рафф опять что-нибудь напутал?

Хотя в эту минуту у Трой было так же тяжело на душе, как у Эбби, она улыбнулась ему и сказала:

– По-моему, тебе нужно сейчас вести переговоры не с Элсвортом, а с Элен.

– Да. Пожалуй, ты права. – Он уставился на свой бокал. – Мне пришлось снять ей комнату в гостинице рядом с больницей. Она ничегошеньки не понимает и, когда мы с ней встречаемся, смотрит на меня так, точно это я виноват во всем, что случилось с ее «деткой».

– Ну, а тем временем, – не сдавалась Трой, – ты имеешь полное право обзавестись подружкой.

– Такая девушка, как Феби... Феби... – Эб не договорил и от смущения даже покраснел.

К ним подошел Винсент.

– Займись гостями, дорогая. Мне надо пойти на кухню – приготовить кэрри. Последи, чтобы Флойд не скучал, хорошо? А где Рафф? – обратился он к Эбу.

– Должен приехать с минуты на минуту. – Эб нахмурился и отошел к окну.

– Хочется поскорее узнать, что там у него с церковью, – сказал Винсент. Он озабоченно расстегнул пиджак и начал теребить бронзовые, тускло поблескивающие пуговки черно-белого полосатого жилета. – Похоже на то, что мы все-таки заполучим Флой да и его компаньонов. Я их почти обработал. – Он взглянул на Трой и, наклонившись, неожиданно поцеловал ее в уголок рта. – Последи, чтобы Флойд не скучал, дорогая.

– Хорошо, – ответила Трой, судорожно глотнула и пошла к гостям.

В этот день Винс исполнял свои хозяйские обязанности подъемом и удовольствием. Все его страхи рассеялись: Трой ни о чем не догадывается, ей и в голову ничего не приходит. Уж в этом-то он уверен. А в какую панику он тогда ударился, как дрожали у него поджилки всю среду – и днем, в конторе, и вечером, дома! И совершенно зря. Слава богу, удалось выйти сухим из воды.