Негасимое пламя - Филлипс Патриция. Страница 28

— Он?

— Сэр Ральф из Кэйтсрс-Хилла просит разрешения войти в Кэрли, — произнес он напыщенно. — Мы должны выйти поприветствовать его.

Сердце Джессамин упало. Она с мрачным видом встала и отставила в сторону кубок.

— Ладно. Видно, без этого не обойтись.

— Что это значит — «без этого не обойтись», хотел бы я знать?!

— Это значит, что пора идти приветствовать своего благородного родича, а заодно и узнать, что он нам приготовил. Дай Бог, чтобы, когда наступит ночь, у нас с тобой все еще была крыша над головой! Если это его отряд я видела на дороге, то могу поклясться, у него хватит солдат, чтобы построить их от ворот замка до Холли-Ридж!

— Ну-ка прекрати! — рявкнул Уолтер, шагнув к сестре с угрожающим видом. За дверью в эту минуту послышался шум, — И умоляю тебя, ради собственного же блага, будь с ним повнимательнее! А если уж не можешь, то хоть постарайся не выглядеть, как высушенная старая дева, черт тебя возьми!

Джессамин резко повернулась к брату.

— Это еще почему? Или ты рассчитываешь спихнуть меня за него?

Кривая улыбка и виноватое выражение, которое Уолтер так и не успел скрыть, подтвердили ее опасения, Но возмутиться она не успела.

Они напряженно ждали, пока шеренга солдат войдет в зал. Охрана Кэрли исподтишка разглядывала их, но предпочитала держаться особняком. Несмотря на то что в замке был небольшой гарнизон, Саймон расставил в зале дюжину своих людей и велел им не спускать глаз с лорда Уолтера и его сестры на тот случай, если гости прибыли с недобрыми намерениями.

Наконец шорох, пробежавший по рядам прибывших солдат, возвестил о появлении сэра Ральфа. Джессамин стиснула руки. Ладони ее вспотели от напряжения — она ждала появления того, кто, вполне возможно, покорит ее сердце или, что гораздо хуже, станет ее супругом. Она невольно содрогнулась, чувствуя, как при одной мысли об этом сердце ее сжимается от страха.

Торопливо выйдя вперед, Уолтер протянул руку, приветствуя плотного невысокого мужчину, закованного в сверкающие доспехи, который в эту минуту появился на пороге зала. Горело несколько факелов, и в их тусклом свете Джессамин успела различить лишь его рост и фигуру. Она даже не могла угадать, сколько ему лет. Мужчины обнялись, приветствуя друг друга.

Потом брат обернулся, отыскивая взглядом Джессамин. Девушка предусмотрительно скользнула в тень и укрылась в нише у стены. Но как она ни пряталась, Уолтер разглядел ее, и голос его вдруг зазвучал громко и повелительно:

— Подойди поближе, сестра, не будь такой дикаркой!

Джессамин с радостью бы стукнула его. Изобразив на лице приветливую улыбку, она торопливо подошла, чтобы поздороваться с гостем. Девушка приблизилась к сэру Ральфу, скромно опустив глаза, и присела в торжественном реверансе, украдкой заметив, как радость на лице Уолтера сменилась изумлением.

— Добро пожаловать в Кэрли, сэр Ральф. Надеюсь, ваше путешествие было приятным? — Джессамин сладко улыбнулась, внимательно разглядывая его остроконечные солереты (Солереты — остроконечные рыцарские ботинки). Их носки, длинные, уродливо вытянутые, подчеркивали тонкие ноги лорда. Вдруг она почувствовала чужую руку возле лица, и кто-то осторожно приподнял се подбородок, заставляя поднять глаза. Прямо перед собой она увидела лицо сэра Ральфа из Кэйтерс-Хилла.

— Мое путешествие было достаточно приятным, но удовольствие, которое я испытываю сейчас, в сотню раз сильнее. Разве мог я ожидать, что встречу здесь столь прелестную даму? — галантно произнес он чуть хрипловатым голосом.

Быстро окинув его внимательным взглядом, Джессамин ответила улыбкой на изысканный комплимент. Лицо у сэра Ральфа оказалось довольно приятным, но ничем не примечательным, с квадратной челюстью и гладкой на вид кожей.

Глубоко посаженные глаза были голубовато-серыми, а волосы, насколько она могла судить по единственной пряди, выбившейся из-под низко надвинутого шлема, — густыми, золотисто-каштанового цвета. Хотя он и выглядел довольно молодо, но Джессамин догадалась, что на самом деле сэр Ральф намного старше, чем кажется при тусклом свете факелов. В конце концов она была вынуждена признать, что его внешность и манеры приятно удивили ее. А она-то боялась увидеть чванливого, надутого пустозвона или рыцаря, растолстевшего и опухшего от пьяного разгула.

Поверх богато украшенных искусной насечкой доспехов сэр Ральф накинул на плечи белый плащ. Остроконечный шлем на голове венчал высокий серебряный плюмаж. Джессамин знала, что обычно так одеваются рыцари, собираясь на турнир. Но сэр Ральф, желая, как видно, подчеркнуть свое богатство и высокое положение, не пожалел роскошных доспехов из немецкой стали, собираясь в обычную поездку.

Джессамин выпрямилась и обнаружила, что они почти одного роста. Сэр Ральф улыбнулся ей, и девушка послала ему осторожную улыбку в ответ. Ее внимание было поглощено гербом, вышитым на белоснежном плаще, — голубой с серебром щит, увенчанный свернувшейся змеей. Прищурившись, она с трудом разобрала девиз — «Уязвлен, но не в пяту».

— Ты уснула, Джессамин? — насмешливо фыркнул Уолтер, подтолкнув сестру локтем в бок.

Джессамин растерянно заморгала, сообразив, что так погрузилась в изучение плаща, что пропустила мимо ушей то, что говорил ей сэр Ральф. Помня о том, что нужно быть полюбезнее, девушка только молча улыбнулась и вопросительно посмотрела на гостя.

— Ваш приезд ее совсем ошеломил, — извиняющимся тоном произнес Уолтер.

Осторожно заведя руку назад, Джессамин больно ущипнула брата. Уолтер чуть слышно зашипел от боли, но умудрился сохранить на лице приветливую улыбку.

— Я тоже поражен вашей красотой сверх меры, леди Джессамин. Три дня, что я проведу в вашем замке, обещают превратиться в самое большое удовольствие в моей жизни!

Она все еще улыбалась идиотской улыбкой. Три дня! Ошва тебе Господи! Могло быть и хуже. По крайней мере не придется выносить его общество несколько недель подряд!

— Джессамин, позаботься, чтобы нашему гостю приготовили ванну, — резко вмешался Уолтер, и она почувствовала, как его пальцы больно стиснули ее локоть. — К тому же сэр Ральф, должно быть, проголодался с дороги.

Вежливо присев, Джессамин выскользнула из зала. Она ломала голову, как долго сможет играть роль жеманной, послушной дурочки. Но, подумав немного, Джессамин пришла к выводу, что уж три дня как-нибудь выдержит — просто для того, чтобы доставить удовольствие Уолтеру! Но это зависит от того, будет ли брат упорствовать в своем желании навязать ее сэру Ральфу в качестве жены, А вдруг тот уже женат, с радостной надеждой подумала Джессамин, и сердце ее встрепенулось. Стоит только Уолтеру узнать об этом, и его физиономия вытянется на целую милю! Наконец Джессамин пришлось вернуться в зал. Накрыли стол, а она знала, что без нее за еду не сядут.

Джессамин распорядилась, чтобы обед сегодня приготовили более обильный, нежели обычно. В этот вечер они сели за стол позже — надо было дать время поварам зажарить каплунов, приготовить заливное из осетрины и испечь пироги с голубями. А чтобы хоть немного утолить волчий голод гостей, Джессамин приказала подать холодное мясо, свежий хлеб и эль.

Зная, что от нее этого ожидают, Джессамин переоделась и тщательно причесалась. Хоть она и понимала, что Уолтер разозлится, но свой самый красивый наряд девушка предпочла не надевать. Воспоминание о том, для кого в последний раз предназначалось это голубое с серебром платье, все еще было слишком свежо в ее памяти, в самом деле, лишь только Мери вытащила его из шкафа, как к горлу Джессамин подступили слезы, а сердце болезненно сжалось, будто служанка ненароком выпустила наружу призрак ее загубленной любви.

Проглотив комок в горле, она резко прикрикнула на Мери, однако девушка так искренне расстроилась, что Джессамин, коря себя за грубость, поспешила извиниться.

Она с удовольствием коснулась рукой нежно-розового шелка. Это платье, поверх которого было наброшено другое, винно-красного цвета, богато отделанное заячьим мехом, было ничуть не хуже голубого. Нет никаких сомнений, что сэр Ральф найдет ее весьма соблазнительной. При этой мысли губы ее скривились в горькой усмешке. Ведь не по своей воле ей приходится одеваться так, чтобы понравиться ему. Она уж было совсем собралась облачиться в свое обычное простенькое шерстяное платьице, но, вспомнив об Уолтере и щадя его самолюбие и честь замка Кэрли, решила одеться как подобает хозяйке замка.