Европа-Азия - Пресняков Владимир. Страница 7
«Мать». Эти – нет! Другие!
«Свидетель». Да какие другие, ты вообще до сегодняшнего дня иностранцев видела?
«Мать». Видела!
«Свидетельница». Где?
«Мать». Мы должны были на гастроли ехать, в Германию. Всех взяли, а меня нет. Я спросила! Я спросила там… у Вальки, я говорю – почему меня не берут – а она мне говорит – едут те, кто с режиссёром переспал. Гм! Вот!
«Свидетельница». Так чё ж ты затормозила, – надо было переспать!
«Мать». Ты слушай дальше! Я пришла к нему в кабинет – с подушкой – говорю: «Владлен Герардович, – давайте с вами поспим с часок-другой – и вы меня в Германию возьмёте!»
«Свидетельница». Ты чё, убогая, – это ж выражение такое – образное – «переспать» значит вступить в половые отношения!
«Мать». С кем, с Владленом Герардовичем?
«Свидетель». Да о чём вы говорите – слушай, одна просьба – зат-кнись! Понятно?
«Мать». Понятно! (К иностранцам. ) Простите, люди добрые, мы вас обманываем!
«Свидетель» (рукой зажимая ей рот ). «Мама!». «Мама». Никто никого не обманывает, мама! Вот ты пейджер хочешь, а я хочу свалить из этой страны, понимаешь! Мне деньги для этого нужны, ты понимаешь?! Я тоже хочу стать иностранцем, приезжать сюда и фотографировать вас, убогих! У меня родители – пенсионеры, сидят каждый вечер и считают – это на трамвай, это на питание, это за квартиру заплатить, – и всё! – но, блин, должно же быть ещё что-то в этой жизни кроме квартплаты и трамвая! Я хочу их порадовать, понимаешь! Они меня ростили, думали, я им сделаю что-то в жизни такое, что они вообще в сказке окажутся. А я! – кто я такой?! Я преподаю, в университете, – моей зарплаты даже на эту инвалидную коляску не хватит, понимаешь, – и рассвета нет – рассвета никакого нет! Чтобы защитить кандидатскую, мне нужно вылизать столько жоп, что я уже сам пенсионером стану – а я хочу, понимаешь, сохранить вот это обаяние молодости, понимаешь, не хочу я скурвиться – я хочу нормальным быть – и так, чтобы не нуждаться ни в чём!
«Мать». А…
«Свидетель». И мы никого не обманываем, ясно?! Мы здесь шоу показываем – и они нам платят за это! У нас вся страна шоу показывает – и нам весь мир за это платит. Чем удачнее представление, тем больше денег они нам отваливают. Здесь только надо всем осознать, что пора прекратить строить заводы, фабрики – у нас каждый – артист, философ, художник, ну, или – фотомодель – нам и хреново-то так оттого, что нас заставляют фигнёй всякой заниматься – на работу ходить, экономику поднимать… Зачем? Всем одеться нищими – и такой спектакль зафилиппить – снимать репортажи и крутить их для мирового сообщества – посмотрите, у нас земля не плодоносит, в свиньях нет мяса, в коровьих вымях – вода! Помогите! Накормите! Закосить такую дурочку – и заплатят,.. и никакие долги не надо будет возвращать, там все привыкли за хорошее шоу – платить! А мы уж тут будем прожирать их деньги и придуриваться, что нам всё хуже и хуже, – надо только поскорее из всей страны – театр сделать – все ведь мы – актёры!
Пока «свидетель» так чувственно произносил все эти слова, «мать» пристально смотрела, – но даже не на него, – а как бы сквозь «свидетеля», иногда с силой моргала и, скорее всего, слушала не разговорившегося напарника по бизнесу, а свой внутренний голос. Та беседа, которую «мать» в это время вела в своей душе, крутилась вокруг того, что не так давно выговорила в перепалке с нею «свидетельница», – что, мол «переспать» с мужчиной – это, оказывается, не совсем переспать, и даже совсем не переспать, а вступить – «вступить… с мужчиной»… «Мать» бешено перебирала в памяти всех вступивших с нею и никак не могла вспомнить, – «а вообще – спала ли я с мужчиной – в смысле вот так, чтобы лечь, заснуть – и рядом чтобы тоже лёг… и заснул… мужчина». И как раз в этот момент из кустов вышли двое мужчин, очень напоминающие двуногих бизонов, и вместе с ними – трое всё тех же «детей» кочевой национальности, которых так жестоко гнала с этого доходного места банда «молодожёнов» и их приспешников. «Бизоны» держали «детей» за их грязные маленькие ручки, и со стороны это выглядело очень трогательно, – однако зловещий скрип кожаных штанов и курток двух взрослых «зверей» заставлял задуматься о том, что, скорей всего, они не просто добрые опекуны – а даже наоборот – злые, – и не опекуны, – а хозяева – и этих «детей», и этой территории, на которой, по словам «детей», работали какие-то чужие «гастролёры». В общем, «дети» позвали «пацанов» навести порядок.
1-ый «пацан». Эти? (Показывает на «мать» и «свидетелей». )
«Дети»: Да, эти, да!
2-ой «пацан». Так, чё здесь, это… Сюда идём! (Подзывает уже обративших на них внимание «чужаков». )
«Свидетель» (подходит к «пацанам» и бормочет ). Нагнали дети беду…
1-ый «пацан». Так, чё здесь у вас?
«Свидетель». Свадьба!
«Мать» (почуяв неладное, буквально подлетает к вновь прибывшей банде с ягодами и спиртом ). Хытхфу, угощайтесь!
1-ый «пацан» (показывая на «мать» ). Это чё, – иностранцы?
«Свидетель». Это – наша, там – иностранцы… У нас они, это, – гости, – угощайтесь!
1-ый «пацан». Ты чё, урод, я щас тебя угощу перегноем – закопаю вот под этой берёзой…
«Свидетельница». А в чём дело, мальчики?
2-ой «пацан». Ты чё, чучело – за лохов нас держишь? Вы который день здесь свадьбу играете?!.. Главно, сёня «дети» должны кассу сдавать, а бабла нету – там чужие, говорят, работают. Я их уже тряхонуть хотел, а тут и вправду… – это наша территория!
«Свидетель». Так, ребята, всё понятно, всё ясно…
1-ый «пацан». Чё те ясно, чё понятно?! – вы влетели, ты понял меня, ты?!
«Мать». Влететь тут, к сожалению, никак не возможно!
2-ой «пацан». Чё?
«Мать». Потому что жених отбил яйца, и невеста влетит только если искусственным путём…
2-ой «пацан». Так, Боца, валить их придётся!
«Мать» отхлёбывает из бутылки, «свидетель» и «свидетельница» бледнеют, Боца достаёт из-за пояса штанов пистолет.
Боца. А этих (показывает на иностранцев) – что если они и впрямь фирмачи?