Двое на качелях - Гибсон Уильям. Страница 18

Джерри: Понятно. Я же огорчен тем, что не могу понять, чем огорчена ты. На этом расследование можно закончить. Оно не принесло никаких плодов, кроме миндаля… Эти кронштейны тебе нужны?

Гитель, не отвечая, пробует миндалины одну за другой, надеясь найти сладкую.

(смотрит то на нее, то на кронштейны) М-м?

Гитель: Мне ни черта не нужно. Тебе-то они нужны?

Джерри (пауза): Маленькая поправка. Нужны ли они нам?

Гитель: Нам они, конечно, нужны. Пригодятся, ведь за них плачены деньги.

Джерри: Еще бы. Десять центов за пару. Сейчас возьму отвертку. (сходит со стула и направляется в кухню)

Гитель: Ну тогда оставь их.

Джерри: Собственно говоря, зачем нам это тряпье? У тебя же там есть занавеска.

Гитель: Почему тряпье? (щупает пальцами занавеску) Чудная ткань, сорок семь центов за ярд со скидкой. Я могу сделать из нее одиннадцать разных вещей.

Джерри: Назови хоть десять.

Гитель: Да что угодно. Покрывало, подушки, переплет для записной книжки; я могла бы даже сшить тебе несколько галстуков.

Джерри (с большим сомнением): Ты думаешь?

Гитель: А что, разве плохо?

Джерри: Нет, но я не очень представляю себе, как я появлюсь в суде в галстуке из оранжевой холстины. (идет в кухню)

Гитель швыряет миндаль через всю комнату в раскрытое окно и уныло садится на кушетку.

(входит с отверткой и, проходя мимо, бросает на нее внимательный взгляд) Может, на сегодня довольно, детеныш? У тебя усталый вид.

Гитель (запальчиво): Вовсе я не устала!

Джерри: Почему же ты скисла?

Гитель: Кто скис? Я на шестом небе!

Джерри хочет встать на стул, но останавливается и смотрит на нее.

Только ради бога, не бросайся мне на помощь! Ты меня задавишь своей благородной добротой!

Джерри (после секундной паузы с размаху всаживает отвертку по самую рукоятку в сиденье стула. У Гитель расширяются глаза. Но Джерри не выказывает больше никаких признаков ярости, и, когда начинает говорить, голос его спокоен): Это — за все твои шпильки.

Гитель (угрюмо): Извини.

Джерри: Предполагалось, что мы будем весело укладывать мои вещи. Зачем вести себя так, будто…

Гитель: Ни мне, ни тебе это не доставляет ни малейшего удовольствия. С каждым полотенцем, которое я сую в эту коробку, мне становится все хуже!

Джерри (сухо): Это нелегкая работа — кому приятно разорять свой дом, где счастливо жилось! (пошарив в карманах, вытаскивает сигареты) Хотя все началось довольно странно. Никогда не забуду, как ты устроила здесь для меня пункт первой помощи.

Гитель: Ничего, скоро будет другой.

Джерри: Какой?

Гитель: Тот, что ты устраиваешь для меня.

Джерри, взглянув на нее, закуривает, и, чтобы не продолжать этого разговора, снова влезает на стул, в сиденье которого торчит отвертка.

(глубоко втягивает в себя воздух, словно готовится нырнуть под воду, и очень весело произносит) Слушай, Джерри, какого черта мы будет тянуть, давай поженимся и кончено, а?

Джерри (поглядев на нее через плечо): Многоженство? Ты, конечно, всегда великодушна, но ведь одна жена у меня уже есть.

Гитель: Нет. После развода. Ты не думай, я не собираюсь сидеть у тебя на шее. Теперь ты уже член нью-йоркской коллегии адвокатов, и знаешь, чем я первым делом займусь? Буду изучать стенографию!

Джерри: Стенография — именно то, чего нам не хватает для полного счастья.

Гитель: Когда ты откроешь свою контору, тут-то я и пригожусь! Вместо какой-нибудь дуры секретарши. Мне ведь и платить не надо, ты еще и сэкономишь! А как только я достаточно выручу за этот чердак, я устрою там для нас с тобой квартирку. Увидишь, будет страшно мило.

Джерри: Это конечно, страшно мило.

Гитель: Гадость!

Джерри: Что именно?

Гитель: Этот мусорный ящик. Думаешь, я не понимаю? Как ты будешь принимать там людей, когда их раковин сейчас же выползет делегация тараканов посмотреть на гостей. Их не морили с тех пор, как там жила Бейб Рут.

Джерри: Кого же мы будет морить?

Гитель: А?..

Джерри: То есть кого мы будем принимать?

Гитель: Ну, всяких нужных тебе людей. Клиентов! Компаньонов, таубменов, может, даже преступников, мало ли кого. Только нельзя же их тащить в мусорный ящик, правда?

Джерри (помолчав): Правда. Это даже бесчеловечно — придет какой-нибудь маньяк, алкоголик, только что зарезавший родную мать, и вдруг увидит таракана! Держи кронштейн.

Но Гитель укладывает занавеску в картонку, и он сходит со стула.

Гитель: Кто знает, может, потом мы поселимся в настоящей квартире! Я всегда мечтала жить в доме знаешь с чем?

Джерри: Со мной?

Гитель: С лифтом! Если есть лифт, можно и пригласить кого угодно.

Джерри (кладет кронштейн рядом с маленьким радиоприемником, который вдруг привлекает его внимание, он смотрит на него, поглаживая большим пальцем. Встретившись взглядом с Гитель, улыбается): Вспомнил тот день, когда ты оставила его у моей двери. Мы с ним провели много часов наедине. Жаль, если он кончит свои дни где-нибудь в чулане.

Гитель: С какой стати, он нам еще пригодится.

Джерри (коротко): Если ты намерена взять и пластмассовые галстуки, то не ищи, их уже нет. А это поместится в ящик с кастрюлями. (берет приемник и уходит в кухню)

Гитель (стоя на коленях, принимается укладывать в коробку книги, бумаги, разные мелочи): Джерри, что ты делаешь со счетами? За газ, за телефон…

Джерри (из кухни): Положи где-нибудь на виду. Кажется, там есть неоплаченные.

Гитель (откладывает счета в сторону): Стоит ли платить, раз они все равно выключат и газ, и телефон. Тут еще письма… (разворачивает одно, написанное женским почерком на голубой бумаге) "Джерри, мой дорогой, я…" Уф! (торопливо складывает, не читая дальше; на глаза ее попадает официальный документ с синей прокладкой — что-то знакомое, она видела его в руках Джерри, когда лежала больная. сдвинув брови, читает, сначала про себя, потом вслух) "…Несмотря на то, что истица вела себя по отношению к ответчику как верная и преданная жена, означенный ответчик безусловно виновен в грубом нарушении душевного спокойствия означенной истицы, а также в нарушении…

Джерри появляется на пороге с чашкой в руке.

…супружеской верности. Вследствие чего суд…"

Джерри (продолжает наизусть): "…постановляет, что существующий до ныне брачный союз должен быть расторгнут и признан недействительным, означенная же истица со дня данного постановления состоит в разводе с ответчиком." Точка.

Гитель (после паузы): Что же ты мне не сказал, Джерри?

Джерри (после паузы): Мне нужно было сжиться с этим. Еще какой-то время. Подождать, пока у меня… пройдет. Чтобы можно было отрезать, как отросший ноготь…

Гитель (снова после паузы): Ты не хотел, чтобы я знала.

Джерри: Да, пока я… не справлюсь сам. Ты знаешь, что такое слово "никогда"? Что такое сознание, что ничего больше не будет, что это кончено навсегда, на всю жизнь? Никогда — это огромная дыра в сердце, нужно время, чтобы она… затянулась.

Гитель: А дальше что?

Джерри: Дальше?

Гитель: Да. Что ты будешь делать дальше?

Джерри (не сразу, мягко): Прежде всего займусь одним неотложным делом.

Гитель: Каким?

Джерри: Уложу эту чашку. (подходит к картонке и становится на колени рядом с Гитель)

Гитель: Подлец!

Джерри поворачивается на коленях лицом к ней.

Ты сказал ей про меня? Что ты перебрался ко мне?

Джерри: Я не подлец, Гитель…

Гитель: Ты сказал ей, что я заболела! (бьет его по лицу судебной бумагой с синей прокладкой)