Илиада (пер. Н.М.Минского) - Гомер. Страница 5
1-240
Об Ахиллесе, — но ты, хоть печалясь, помочь не сумеешь,
В день как падет под ударами Гектора мужеубийцы
Много ахейских сынов, ты ж в груди истерзаешься сердцем,
Гневаясь сам на себя, что храбрейшего мужа обидел".
Так говорил сын Пелея. И, бросивши наземь свой скипетр,
1-245
Весь золотыми гвоздями усеянный, сел, а напротив
Гневный Атрид восседал. И тогда между ними поднялся
Нестор, искусный в речах: он в Пилосе гремел на собраньях,
И у него с языка слаще меда лились увещанья.
Двух поколений людей, одаренных раздельною речью,
1-250
Видел он смерть, — с ними прежде в священном Пилосе
Жил и питался; над третьим теперь он царил поколеньем.
Доброжелательно к ним обратился и так он промолвил:
"Боги! Великая скорбь, знать, постигла ахейскую землю!
Верно, зато возликуют Приам и Приамовы дети,
1-255
Также другие троянцы почувствуют радость большую,
Если узнают про то, как вы оба враждой разделились.
Вы, и в совете, и в битве первейшие в стане Данайцев.
Но убедить себя дайте: ведь оба меня вы моложе.
В прежние годы с мужами отважнее вас говорил я:
1-260
Даже они никогда увещаний моих не гнушались.
Ибо подобных мужей я не видел и вновь не увижу,
Как Пирифой и Дриант, предводители многих народов,
Иль Полифем богоравный, иль славный Киней, иль Эксадий,
Или Тезей, от Эгея рожденный, с бессмертными равный.
1-265
Неустрашимей людей земля не кормила доныне.
Храбрые сами, они столь же храбрых на бой вызывали
Горных кентавров, которых в ужасной борьбе истребили.
Вот между ними вращался и я, как пришел из Пилоса,
Из отдаленной земли: меня они сами призвали,
1-270
Также по воле своей я сражался за них, ибо с ними
Ныне никто из людей на земле состязаться не мог бы.
Эти-то мужи со мной совещались и слушались слова.
Так повинуйтесь и вы: хорошо быть доступным совету.
Ни у него, хоть ты властен, отнять не желай эту деву,
1-275
Но уступи, что уж прежде ему подарили ахейцы,
Ни дерзновенно с царем, о, Пелид, не желай состязаться,
Ибо никто из царей скиптродержцев, прославленных Зевсом,
Чести подобной, как он, никогда не стяжал себе в долю.
Если же ты и храбрей, и тебя родила мать богиня,
1-280
Все же тебя он сильней, оттого что он многими правит.
Но перестань, сын Атрея, сердиться и ты. Умоляю,
Прочь отложи ты вражду с Ахиллесом, который ахейцам
В этой войне злополучной всем служит великим оплотом".
И, отвечая ему, так сказал Агамемнон властитель:
1-285
"Вправду, о, старец, ты все говорил, как тебе подобает.
Только желает сей муж между всеми другими быть первым,
Править он всеми желает, над всеми царить, свою волю
Всем предъявлять, — никого не склонит он на это, я верю.
Разве, копье научивши метать, вечно сущие боги
1-290
Дали свободу ему вместе с тем наносить оскорбленья?"
И, прерывая его, Ахиллес богоравный промолвил:
"Трусом, по истине, мог бы прослыть я и мужем негодным,
Если б тебе уступал я во всем, что ты только ни скажешь.
Прочим приказывай так, мне же ставить предела не думай,
1-295
Ибо отныне тебе я покорствовать больше не стану.
Но я другое скажу, ты ж в уме заруби мое слово.
Не подыму я руки из-за девы теперь, чтоб сразиться
Против тебя иль другого: вы отняли то, что мне дали.
Но из всего, что пред черным храню кораблем быстроходным,
1-300
Ты не возьмешь ничего, против воли моей завладевши.
Иль попытайся, пожалуй; пускай и другие увидят,
Как вдоль копья моего твоя черная кровь заструится".
Оба, друг с другом сразившись такими словами, поднялись
И распустили собранье перед кораблями ахейцев.
1-305
Тотчас Пелид повернул к шалашам и судам соразмерным
С ним и Патрокл с мирмидонской дружиною храброй.
Сын же Атрея на море спустил быстроходное судно,
Двадцать назначил гребцов, разместил гекатомбу для бога
И посадил Хризеиду, прекрасноланитную деву,
1-310
Сам приведя. А вождем заступил Одиссей многоумный.
Сев на корабль, они быстро поплыли по влажной дороге.
И повелел Агамемнон народам очиститься телом.
Те же, очистившись, в море отмытую вылили воду
И, совершенные выбрав из коз и быков гекатомбы,
1-315
Их Аполлону сожгли на прибрежье бесплодного моря.
Жертвенный запах до неба достиг вместе с клубами дыма.
Так они заняты были по войску. Меж тем Агамемнон
Не позабыл своей распри и прежней угрозы Ахиллу,
Но обратился со словом к Талфибию и Эврибату —
1-320
Оба глашатая были они и проворные слуги:
"Вы, к Ахиллесу Пелиду в палатку войдя, уведите,
За руку взяв, Бризеиду — прекрасноланитную деву.
Если ж ее не отдаст он, я с большей толпою предстану
И уведу ее сам, — для него это будет печальней".