Илиада (пер. Н.М.Минского) - Гомер. Страница 76
11-15
Детям ахеян, и сам стал в блестящую медь облачаться.
Прежде всего наложил он на голени латы ножные,
Дивные видом; они на серебряных пряжках держались.
Панцирь затем закрепил вкруг могучей груди. Этот панцирь
В прежнее время Кинир подарил ему в память, как гостю.
11-20
Ибо до слуха Кинира на Кипре молва долетела,
Ради чего на судах аргивяне под Трою собрались;
Панцирь тогда подарил он, царю аргивян угождая.
Десять в том панцире было полос из чернеющей стали,
Двадцать полос оловянных, двенадцать из золота было.
11-25
Иссиня-темные змеи на панцире к шее тянулись,
По три с обеих сторон, точно радуга, что Олимпиец
В туче своей укрепляет, как знаменье смертнорожденным.
После того через плечи властитель Атрид перекинул
Меч, золотыми сверкавший гвоздями, в ножны заключенный
11-30
Из серебра; золотая их перевязь плотно держала.
Взял он прекрасный свой щит, укрывающий мужа, тяжелый;
Десять изогнутых медных полос этот щит окружали,
И между ними виднелись из олова выпуклин двадцать
Белых, а в самой средине — одна из чернеющей стали.
11-35
С краю тот щит был увенчан свирепо глядящей Горгоной,
Страшной для взора, и Трепет и Страх с нею рядом виднелись.
Из серебра прикреплялась к щиту рукоять, на которой
Иссиня-темный дракон наверху извивался трехглавый;
Головы, вместе сплетаясь, из шеи одной вырастали.
11-40
Выпуклый шлем на себя он надел с четырьмя ободками,
С конскою гривой и гребнем, вверху колебавшимся грозно.
Два он взял крепких копья, заостренною медью обитых,
И далеко до небес восходило сиянье от меди.
Громом тогда потрясли и Паллада Афина и Гера
11-45
В славу того, кто царил над Микеною златообильной.
Тою порой полководцы, отдав приказанье возницам
В должном порядке держать колесницы от рва недалеко,
Сами в оружии бранном вперед устремились поспешно,
И несмолкаемый гомон поднялся еще до рассвета.
11-50
Конных с трудом обогнав, пехотинцы у рва поместились,
И, отставая слегка, подвигались во след колесницы.
Зевс Громовержец меж ними зловещее поднял смятенье
Капли кровавой росы из эфира на землю роняя:
Много отважных голов захотел он в Аид ниспровергнуть.
11-55
В свой же черед ополчались троянцы по скату долины
Вкруг исполинского Гектора, Полидамаса героя,
Также Энея, Кто войском троянцев как бог почитался,
Трех сыновей Антенора, Полиба, вождя Агенора
И молодого бойца Акамаса, подобного богу.
11-60
Гектор стал в первом ряду, со щитом равномерно-округлым.
Как иногда из-за тучи звезда роковая проглянет,
Ярко блеснет и опять же за темную скроется тучу:
Так и стремительный Гектор, давая войскам приказанья,
То средь передних бойцов, то средь задних на миг появлялся.
11-65
Медью он весь пламенел, точно молния Зевса Кронида.
Словно жнецы, что иду полосою пшеницы иль жита,
Друг против друга навстречу, на поле богатого мужа,
И перед ними валятся охапки густые колосьев:
Так аргивяне и Трои сыны, нападая взаимно,
11-70
Смерть разносили; никто о погибельном бегстве не думал.
Близко лицом они бились к лицу и, как волки, бросались.
Распря, причина страданий, взирая на них, веселилась;
Только одна из бессмертных она находилась в сраженьи,
Боги же прочие все, удалившись от боя, спокойно
11-75
В светлых сидели дворцах, там, где каждому богу отдельно
Дивный построен чертог средь глубоких ущелий Олимпа.
Все обвиняли они облаков собирателя Зевса
В том, что троянскую рать порешил возвеличить он славой.
Только Отец пренебрег их словами. Ушедши далеко,
11-80
Сел он от всех в стороне и один своей славой гордился,
Глядя на город троянцев, на флот быстроходный ахеян,
На пламеневшую медь, на героев, что гибнут и губят.
Долго, покуда светало и день разрастался священный,
Сыпались стрелы с обеих сторон и валились герои.
11-85
А с приближением часа, когда приступает к обеду
Муж дровосек на горе, ибо, лес подрубая высокий,
Руки его притомились, душой овладела усталость,
И разгорелося в сердце желание сладостной пищи, —
Славные дети ахеян отважно прорвали фаланги,
11-90
Вдоль по рядам окликая друг друга. И царь Агамемнон
Бросившись первый, убил Бианора, начальника войска,
Вместе с возницей его, Оилеем, наездником резвым.
Тот, соскочив с лошадей, устремился навстречу Атриду.
Но, как рванулся вперед, сын Атрея копьем заостренным
11-95
Прямо сразил его в лоб; не препятствовал шлем меднотяжкий,
Но через шлем острие пролетело и кость проломило,
Мозг сотряхнулся внутри, и смирился порыв Оилея.
Вскоре властитель мужей Агамемнон покинул их трупы,
Голой белевшие грудью, — с обоих совлек он хитоны, —