Сталин. Операция «Ринг» - Лузан Николай. Страница 15

– Прекрати, Павел Анатольевич, а то я бронзой покроюсь! Гений у нас один – товарищ Сталин, – ворчливо заметил Берия, но его лицо и глаза говорили другое. Поправив пенсне, он снова продолжил в деловом тоне: – Вы профессионалы, и не мне вам объяснять, что операцию подобного уровня одиночке не решить. Необходима группа ликвидаторов.

Судоплатов и Маклярский дружно закивали.

– Меня в первую очередь интересует кандидатура командира группы. Какие есть предложения?

– Яков Серебрянский, – не задумываясь, назвал Судоплатов и пояснил: – Он почти десять лет возглавлял Особую группу при наркоме НКВД. На ее счету десятки ликвидаций. В 1938 году…

– Павел Анатольевич, я в НКВД не с Луны свалился! – перебил Берия. – Этому твоему Серебрянскому по 58-й смертный приговор впаяли!

– Лаврентий Павлович, но вы же знаете, как было при Ежове. Если бы не вы, то и меня…

– Ежов?! Про этого кровавого карлика я чтобы больше не слышал!

– Извините, но Серебрянского действительно посадили ни за что. Это же потом доказали, – пытался отстоять своего боевого соратника Судоплатов.

– Павел Анатольевич, у нас ни за что не сажают! Серебрянский отпадает, тем более он засветился в Германии! – отрезал Берия.

– Понял, Лаврентий Павлович.

– Раз понял, давай другую кандидатуру.

Судоплатов переглянулся с Маклярским, и тот предложил:

– Товарищ нарком, с данной задачей справится старший лейтенант Арнольд Лаубэ.

– Лаубэ? Это не тот ли нелегал, что перед войной работал в Германии?

– Так точно, товарищ нарком! – подтвердил Маклярский и дополнил: – Лаубэ хорошо владеет обстановкой не только в Германии, но и в Австрии. Имеет широкие связи среди коммунистов и антифашистов.

– А вот их в операции и близко не должно быть! Рано или поздно попадут под колпак гестапо, – отверг Берия.

– Есть! Учтем при комплектовании группы! – заверил Судоплатов.

– И еще, Павел Анатольевич, печальный опыт группы ликвидаторов Ваупшасова учит: операционную базу, с которой будет действовать Лаубэ, надо разместить либо на Украине, либо в Белоруссии. В дальнейшем, наладив канал, продвигать ее в Германию к Миклашевскому и Чеховой.

– Ясно. По такой схеме уже действуют разведывательно-диверсионные резидентуры «Ходоки», «Охотники», «Олимп» и «Митя». Она доказала свою жизнеспособность и эффективность.

– Хорошо, продолжайте и дальше работать по ней, – согласился Берия и предупредил: – Я думаю, вам не надо напоминать, что о конечной цели операции – ликвидации Гитлера – ни Миклашевский, ни Лаубэ, никто другой пока не должны знать. Всему свое время. Ясно?

– Так точно! – подтвердили Судоплатов и Маклярский.

– В таком случае приступайте к разработке замысла операции и плана оперативно-боевых мероприятий. Кстати, как ее назовем?

– «Возмездие», – предложил Маклярский.

– Не пойдет, слишком заезженное название, – не принял Берия.

– А если «Художник»? Гитлер в молодости занимался живописью, – вспомнил Судоплатов.

– Много чести будет, – отклонил и это предложение Берия.

– Товарищ нарком, а если «Ринг»? Все же вокруг бокса крутится, – искал емкое название Маклярский.

– Звучит! – поддержал Судоплатов и пошел дальше: – А исполнителю – Миклашевскому присвоить псевдоним Ударов?

– Принимается! – одобрил Берия и, заканчивая совещание, строго указал: – Товарищи, обращаю ваше внимание на неукоснительное соблюдение требований конспирации. В ваших документах не должно быть и близко имен Чеховой, Геринга и Гитлера. По ним доклады и распоряжения только в устной форме.

– Есть! – приняли к исполнению Судоплатов и Маклярский.

Так началась одна из самых секретных операций советских спецслужб. Спустя 53 года в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы» Павел Анатольевич приоткрыл одну из страниц дела оперативной разработки «Ринг». В частности, он писал:

«…Известная актриса Ольга Чехова, бывшая жена племянника знаменитого писателя, была близка к Радзивиллу и Герингу, через родню в Закавказье связана с Берией. Позднее, в 1946–1950 годах, она была на личной связи у сменившего Берию министра госбезопасности Абакумова. Первоначально предполагалось использовать именно ее для связи с Радзивиллом. У нас существовал план убийства Гитлера, в соответствии с которым Радзивилл и Ольга Чехова должны были при помощи своих друзей среди немецкой аристократии обеспечить нашим людям доступ к Гитлеру. Группа агентов, заброшенных в Германию и находившихся в Берлине в подполье, полностью подчинялась боевику Игорю Миклашевскому, прибывшему в Германию в начале 1942 года…»

В одном только ошибся Павел Анатольевич, в дате начала операции. Память подвела признанного мастера специальных операций. Согласно архивному делу операции «Ринг» и делу на агента-боевика Ударова – Игоря Миклашевского, проведение специального мероприятия в отношении Блюменталь-Тамарина было санкционировано Берией 13 августа 1942 года. 15 августа Судоплатов утвердил у 1-го заместителя наркома НКВД комиссара госбезопасности 3-го ранга Сергея Круглова оперативно-боевые мероприятия по делу разработки операции «Ринг» и план индивидуальной подготовки агента-боевика Ударова.

После того как состоялись эти решения, Миклашевского специальным рейсом доставили из осажденного Ленинграда в Москву. С того дня началась практическая подготовка его и других участников операции к выполнению задания. На специальной даче 4-го управления НКВД, в районе станции Быково, мастера в области террора и диверсии занялись оперативно-боевым обучением Миклашевского. Параллельно с ним на базе Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД СССР в обстановке строжайшей секретности под руководством старшего оперуполномоченного 2-го отдела управления майора госбезопасности Виктора Зеленского оттачивали боевое искусство бойцы разведывательно-диверсионной резидентуры «Сокол». В ее состав вошли немцы, поляки и русские – испытанные воины, прошедшие войну в Испании и антифашистское подполье. Командиром РДР был назначен опытный разведчик старший лейтенант Арнольд Лаубэ.

В конце ноября 1942 года после доклада Судоплатова наркому о готовности Миклашевского и РДР «Сокол» к выполнению задания Сталина операция «Ринг» перешла в практическую плоскость. На первом этапе предусматривались воздушная заброска ее участников в тыл противника в район Витебска и оборудование в лесах операционной базы. Район был выбран неспроста, он находился неподалеку от смоленского лагеря военнопленных, где гитлеровская контрразведка осуществляла фильтрацию дезертиров и изменников. Согласно плану операции «Ринг», переход Миклашевского на сторону немцев предусматривался на участке Западного фронта, в районе Смоленска. После прохождения фильтрации ему предстояло выйти на связь с РДР «Сокол».

В данной части плана у Маклярского возникло немало вопросов к Зеленскому. Главный из них состоял в том, насколько надежным будет установление контакта на оккупированной территории Ударова со связником РДР «Сокол». Поэтому, чтобы исключить провал Миклашевского, он предложил: прежде чем внедрять Ударова к гитлеровцам, провести его обкатку на местности с установлением прямого контакта с содержателем явочной квартиры в Смоленске. Судоплатов поддержал предложение, и в план операции «Ринг» внес дополнение. С ним согласился Берия.

Морозной декабрьской ночью 1942 года с секретного аэродрома НКВД в сторону фронта вылетел военно-транспортный самолет. На его борту находились 17 разведчиков-боевиков РДР «Сокол», в их числе и Игорь Миклашевский. Скованные морозом и укутанные снегами земля и леса не подавали признаков жизни. Выглянувшая из-за облаков луна осветила блеклым светом окрестности. Сквозь морозную дымку проступили черный пунктир железной дороги, идущей на Витебск, и извилистая белая лента реки. Опытный штурман по только одному ему известным приметам определил место высадки десанта и дал команду. Один за другим бойцы РДР «Сокол» шагнули навстречу неизвестности.