Очерки истории российской внешней разведки. Том 5 - Примаков Евгений Максимович. Страница 67

Из разведывательных данных стало ясно, что на упомянутом совещании президент Кеннеди выступил сторонником силового решения проблемы. Единственное, о чем он проявил заботу, так это о принятии мер, которые позволили бы свести к минимуму риск разоблачения роли и степени участия Соединенных Штатов в этой операции. В частности, он предложил избрать местом высадки по возможности более изолированный район, вторжение осуществить ночью, чтобы скрыть его масштабы и участие в нем ВМС США; бомбардировку кубинских городов накануне акции представить в пропаганде таким образом, чтобы создалось мнение, будто ее произвели летчики, дезертировавшие из ВВС Кубы. Следует отметить, что президент-демократ проявил себя достаточно искусным разработчиком тайных операций. Так, он потребовал от ЦРУ ускорить создание кубинскими эмигрантами новой политической организации и оказать ее лидерам, особенно тем, кто непосредственно готовил вторжение, соответствующую помощь и пропагандистскую поддержку. Госдепартаменту было поручено подготовить и издать в кратчайшие сроки «Белую книгу» о положении на Кубе и попутно провести акции тайного влияния на руководство Организации американских государств, с тем чтобы оно оказало соответствующий нажим на кубинское руководство.

Не менее оперативно выполнили свой долг и наши спецслужбы при выяснении планов ЦРУ по организации высадки. Все, кто был причастен к получению подобной информации и ее последующему использованию в агентурно-оперативных мероприятиях, отдавали себе отчет в том, что от того, насколько достоверны были сведения, зависела, без громких слов, судьба страны, целое столетие боровшейся за свою независимость. Полученные разведками сведения о высадке наемников на Плайя-Хирон (соответствующий план был одобрен Кеннеди 15 марта 1961 г.), позволили своевременно принять необходимые меры. Кроме того, кубинской спецслужбе удалось получить сведения о том, что при активном участии ЦРУ началось формирование «Кубинского революционного совета», объединившего две наиболее крупные группировки кубинской эмиграции — Демократический революционный фронт и Народное революционное движение. Имелось в виду, что после высадки наемников и овладения участком кубинской территории туда должны быть доставлены главари «Совета», которые сформировали бы временное правительство и обратились бы к США за признанием и помощью. В опубликованной через год книге «СІА. The Inside Story» («ЦРУ. Закулисная история») ее автор А. Джулли констатировал, что ЦРУ было полностью уверено в успехе данной акции и считало вопрос о новом правительстве практически решенным [36].

4 апреля 1961 года государственный департамент США опубликовал «Белую книгу» [37]. «По пренебрежению к фактам и велениям разума она не имеет себе равных среди официальных внешнеполитических документов США» [38], - так напишет о ней позднее уругвайский юрист-международник Т. Мартильо. В тот же день на заседании Совета национальной безопасности, проходившем под председательством Кеннеди, было принято окончательное решение о точном времени вооруженного вторжения на кубинскую территорию. Эта информация была незамедлительно передана советской разведкой кубинским партнерам.

В СССР и на Кубе знали истинную цену широковещательному заявлению президента Кеннеди от 12 апреля перед американской ассоциацией газетных издателей о том, что США ни при каких обстоятельствах не предпримут военных действий против Кубы. В добытых разведывательных данных, к которым руководители обеих стран отнеслись со всей серьезностью и полным доверием, точно указывались намеченные сроки бомбардировок кубинских аэродромов и начало вторжения на остров.

Ранним утром 15 апреля 1961 года самолеты В-26 американского производства бомбили Гавану, Сантьяго-де-Куба и Сан-Антонио-де-лос-Баньос. На следующий день, выступая на похоронах жертв бомбардировок, Ф. Кастро резко осудил нападение и призвал трудящихся отстоять завоевания революции [39].

17 апреля «армия освобождения», насчитывавшая около 1500 наемников, высадилась на кубинском побережье в районе Плайя-Хирон. Осведомленность кубинского руководства о сроках высадки, готовность кубинцев защищать свою Родину предопределили исход американской авантюры. Войскам Революционного правительства Кубы понадобилось всего 72 часа, чтобы разбить агрессоров. Из 1500 наемников около 1200 были захвачены в плен, остальные убиты или утонули в заливе, который по иронии судьбы назывался Баиа де лос Кочинос — Залив свиней.

Напрасно американские средства массовой информации пытались внедрить в сознание общественно-политических кругов зарубежных стран версию о непричастности президента Кеннеди к подготовке агрессии против Кубы. После провала агрессии и нанесения ощутимого удара как по престижу США, так и по авторитету американского президента он вынужден будет назвать ее «ошибкой» и высказать сожаление о том, что пошел на риск ее осуществления. Осуждение американской авантюры в мире, волна протестов против интервенции США на Кубе заставили Кеннеди взять на себя всю полноту ответственности за вторжение и публично заявить об этом [40].

Однако достоверные разведывательные материалы из кубинских и советских резидентур в зарубежных странах показывали, что в США не сделали выводов из провалившейся интервенции и приступили к разработке новых планов уничтожения революционной Кубы. Кеннеди провел ряд конфиденциальных встреч с влиятельными политическими деятелями США, включая Ричарда Никсона, чтобы найти удобное для американцев «правовое» обоснование усилий по разгрому кубинской революции. По его указанию антикубинское направление деятельности ЦРУ вскоре заняло одно из главных мест в работе американских резидентур в странах Латинской Америки. Перед ними были поставлены следующие задачи:

— содействие перегруппировке сил кубинской эмиграции для активизации подрывных действий против Кубы с целью нанесения максимально возможного ущерба ее экономике;

— оказание давления на официальные круги латиноамериканских стран, с тем чтобы заставить их разорвать дипломатические и торговые отношения с Гаваной;

— организация антикубинских акций в странах Латинской Америки;

— подготовка и осуществление мероприятий, направленных на подрыв стабильности латиноамериканских стран, которые могли бы выдаваться как «подрывные» акции Кубы;

— формирование условий и общественного мнения в мире для проведения крупномасштабной операции по подрыву престижа и влияния Кубы на международной арене.

Вскоре советская и кубинская разведки — каждая по своим каналам — стали регулярно получать информацию о разработке планов физического устранения лидеров революции. Позднее, в 1975 году, выступая с показаниями перед сенатской комиссией, бывший директор ЦРУ Хелмс будет говорить о необходимости и политической важности подобных целей [41]. Уже летом 1961 года ЦРУ стало создавать на территории Соединенных Штатов новые вербовочные центры для подготовки очередного вторжения. Особое предпочтение отдавалось тайному рекрутированию бывших офицеров армии свергнутого диктатора Батисты. Однако главное, на чем было сконцентрировано внимание американской разведки, — это максимально обескровить Кубу, нанести ей по возможности больший материальный ущерб. Американскими специалистами по тайным операциям спешно готовились всякого рода фальсификаты, которые должны были опорочить внутреннюю и внешнюю политику Кубы, дискредитировать Ф. Кастро и его соратников. Об этом напишут через 20 лет американские исследователи У. Хинкли и У. Тёрнер в книге «Красная рыба. История секретной войны против Кастро» [42].

Возлагала большие надежды американская разведка и на организацию международной изоляции Кубы. Чтобы не быть голословным, раскроем известную книгу Ф. Эйджи «За кулисами ЦРУ», в которой он описывает, как это ведомство готовило разрыв дипломатических отношений Перу с Кубой. «Группа коммандос, — пишет он, — из числа кубинских эмигрантов совершила налет на посольство Кубы в столице Перу и в ходе налета захватила кое-какие документы. Наша резидентура в Лиме вложила в подлинные документы несколько заранее изготовленных отделом оперативной техники фальсификатов, в том числе документ, в котором перечислялись перуанцы, якобы получавшие от кубинского посольства ежемесячно до 15 тыс. долларов» [43]. По признанию Эйджи, тогдашнее консервативное правительство Перу использовало эти документы как предлог для разрыва дипломатических отношений с Кубой. Цель, поставленная перед ЦРУ американской администрацией в этой стране, была достигнута.