Охотники за сокровищами - Уиттер Брет. Страница 67

Альтаусзее, Австрия, 10 июля 1945 г. Извлечение из соляной шахты бесценных произведений искусства оказалось делом гораздо более сложным, чем предполагал хранитель памятников Джордж Стаут. Чтобы позволить Мадонне Брюгге сделать первый шаг на пути домой, в Бельгию, и загрузить статую на вагонетку, ему пришлось сконструировать подъемный механизм. Слева на снимке – хранитель Стивен Коваляк, специалист по упаковке произведений искусства, оказавший Стауту неоценимую помощь. (Фото из архива Национальной галереи, Вашингтон, округ Колумбия.)

Альтаусзее, Австрия, июль 1945 г. Центральную панель Гентского алтаря оказалось особенно трудно вынести наружу по узким штольням из-за габаритов и веса. На заднем плане – боковые панели алтаря. Ткань, покрывающая часть панели, призвана сохранить красочный слой от шелушения и отслаивания. Человек с буквой N на груди – Джордж Стаут. Ветеран ВМФ США, он с гордостью носил на куртке или каске букву N (Navy – флот). (Фото Национального управления архивов и документации, Колледж-Парк, штат Мэриленд.)

Хайльбронн, Германия, 1945 г. Хранители памятников Дэйл Форд и Гарри Эттлингер (справа) осматривают «Автопортрет» Рембрандта, спрятанный в шахте сотрудниками музея в Карлсруэ, опасавшимися за сохранность ценного полотна. Штабеля ящиков показывают, что эта картина – одна из тысяч, найденных в Хайльбронне. (Фото Национального управления архивов и документации, Колледж-Парк, штат Мэриленд.)

Нью-Джерси. Почти 65 лет спустя Гарри Эттлингер с гордостью вспоминает свою работу в составе команды Хранителей памятников. На стене – репродукция картины, которую он не имел права видеть в годы детства и юности в немецком городе Карлсруэ. (Фото Билла Стала.)

Часть четвертая

Пустота

Глава 37

Соль

Альтаусзее, Австрия

1100 –1945

Альпы – это самая высокая горная цепь Европы, протянувшаяся вдоль австрийско-немецкой границы и вздымающаяся над уровнем моря почти на два километра. Это край заснеженных вершин и живописных замков. Главная дорога идет с севера, из Зальцбурга, круто поднимаясь вверх, а затем ныряя вниз, в зеленые лесистые долины. Деревья по обочинам дороги стоят плотной стеной, а когда лес вдруг обрывается, взору открывается альпийское озеро, а за ним – прилепившийся к горному склону пряничный городок, застроенный домами под остроконечными крышами и с резными наличниками окон. Примерно в 70 километрах от Зальцбурга начинается опасный перевал. Дорога здесь настолько круто взбирается вверх, что кажется непостижимым, как по ней могут ездить машины. В конце она приводит в долину, в которой расположилось селение Бадаусзее, а еще дальше, на берегу другого альпийского озера, приютилась крошечная деревушка Альтаусзее.

Отсюда дорога устремляется вверх так резко, что перевал в сравнении с ней выглядит просто склоном. Вдоль дороги течет прозрачный альпийский ручей, а кругом поднимаются великолепные горы, от одного вида которых захватывает дух, – даже в самый солнечный день они остаются пепельно-серыми под шапками белого снега. Дорога обрывается пропастью, над которой опасно нависает мрачное серое здание. Рядом – невзрачный одноэтажный домик, прилепившийся к крутому склону горы Зендлинг. В горе зияет круглая дыра – это вход в соляную шахту. Легенда гласит, что соль здесь начали добывать три тысячи лет назад, еще до основания Рима, во времена расцвета древней египетской империи, хотя местные архивы утверждают, что шахта существует с XII века.

Во времена античности и Средних веков соль была основой цивилизации: от нее зависело выживание целых сообществ, ведь без соли невозможно было хранить и перевозить продукты питания. Римским легионерам иногда платили жалованье солью (отсюда английское слово «salary» – зарплата); купцы, передвигаясь большими караванами, проложили соляные дороги, связав западный европейский мир с азиатским и арабским Востоком. В Тибете, по свидетельству Марко Поло, соль спрессовывали в пластины, оттискивали на них портрет верховного хана и использовали в качестве денег. В великой потерянной африканской цивилизации Тимбукту соль ценилась на вес золота. Вестготские предки германцев, разграбившие Рим, экономически зависели от соли, в особенности от пошлин, собираемых на соляных торговых путях. Город Мюнхен, в котором впервые пришла к власти нацистская партия, был основан правителем Баварии в 1158 году с целью облегчить сбор налога с соли, поступающей из Зальцбурга (в переводе с немецкого – «Соляного замка»). Рождались и умирали города и целые империи, но шахта Штайнберг, пробитая в австрийской горе Зендлинг, рядом с озером и деревней Альтаусзее, столетиями производила соль. Соль добывали не мотыгами и кирками: ее растворяли с помощью потока воды, управляемого системой каналов и шлюзов. Вода стекала вниз с расположенной над шахтой горы, особенно бурно во время весеннего паводка. Насыщенная солью вода спускалась почти на тридцать километров вниз, в городок Бад-Ишль, где жидкость выпаривали, получая чистую кристаллическую соль. На шахте работало всего сто двадцать пять человек: они управляли шлюзами, укрепляли подземные пещеры и следили за состоянием проходов огромного лабиринта залов и туннелей, чтобы шахта не обрушилась.

Начиная с XIV века на шахте трудились исключительно члены тех семей, что жили в горах поблизости. За несколько веков человечество выросло, но шахтеры оставались низкорослыми, словно работа под землей превратила их в гномов (на самом деле в этом следует винить плохое питание и близкородственные браки). Еще в начале XX века эта маленькая обособленная община говорила на средневековом диалекте. Мужчины бродили по горным туннелям с примитивными ацетиленовыми фонарями и носили костюмы из белого льна и остроконечные шапки, как у своих средневековых предков.

Но зимой 1943–1944 года соляную шахту в Альтаусзее атаковала современность. Сначала появились гусеничные машины – только они могли пройти по пятиметровым сугробам, поднимавшимся до верхушек деревьев. За ними приехали джипы, а затем потянулась бесконечная вереница грузовиков, сновавших туда-сюда по крутым горным перевалам. В шахту спустились нацистские офицеры. Прибыли рабочие, которые расширили подземные помещения и настелили в десятках соляных залов деревянные полы, обили досками стены и потолки. В самых глубоких помещениях соорудили стеллажи, приколотив их к стенам – кое-где эти конструкции были высотой с трехэтажный дом. Затем привезли экспертов и вспомогательный персонал, а в глубине горы оборудовали цех, где могли работать, а при необходимости и жить технические специалисты. И все это – ради искусства. Первыми самые ценные экземпляры своих коллекций отправили в Альтаусзее венские музеи, но очень скоро шахту забрал Гитлер для личного пользования. Фюрера беспокоили участившиеся воздушные налеты союзников, поэтому он приказал, чтобы все сокровища, предназначенные для его музея и до поры до времени разбросанные по разным местам, собрали и спрятали понадежнее. Шахта в Альтаусзее идеально подходила на роль хранилища, тем более что от Линца ее отделяло всего сто шестьдесят километров. Горизонтальной штольне, прорытой в огромной горе, были не страшны никакие бомбардировки – даже если бы летчикам вражеской авиации удалось заметить вход в подземное хранилище. Соль в стенах впитывала испарения, так что влажность поддерживалась на уровне шестидесяти пяти процентов. Температурные колебания были совсем небольшими: от четырех до восьми градусов по Цельсию. Это была идеальная среда для хранения картин и гравюр, а металлические предметы, такие как, например, оружие, легко было защитить от ржавчины, покрыв толстым слоем жира или желатина. Более приспособленного природного укрытия для тонн награбленных Гитлером сокровищ просто не существовало.