Эртан. Дилогия (СИ) - Середа Светлана Викторовна. Страница 84
- Я смотрю, вы большой знаток женской психологии? – неприязненно осведомилась я.
- Это физиология, Юлия. Ничего больше. И это абсолютно нормально.
Тон его был спокойным, но мне почудилась скрытая насмешка. Невежливо отпихнув белль Канто, я резко поднялась.
- Тоже мне, физиолог непризнанный, Павлов местного разлива, блин, – сквозь зубы бормотала я, быстрым шагом направляясь в сторону леса.
Женя в два прыжка настиг меня и подхватил на руки.
- Идиот! – я взвизгнула от неожиданности. – Поставь ребенка на планету!
Он отнес меня на прежнее место и с довольной ухмылкой сгрузил обратно на траву. Я попыталась снова подняться, но Женька обхватил мои плечи так крепко, что я едва могла дышать.
- Отпусти!
- Ни за что. Ты тут же слиняешь в лес, и на тебя там набросятся дикие вол… эгхм… кролики. Мне будет тебя очень не хватать, – добавил он проникновенным шепотом.
Я дернулась еще пару раз – больше для виду – и затихла. Весь этот безумный фарс выбил из моей головы переживания о мальчике-волколаке и его несчастных родителях, и мысли вернулись к более насущной проблеме: что такое происходит с Женькой? Определенно, он вел себя очень странно. Так, словно имел на меня какие-то виды. Не то чтобы мне это не нравилось… черт, да еще месяц назад я бы взвыла от восторга, заметив такое внимание с его стороны. Но с тех пор многое изменилось. Во-первых, у него появилась девушка – об этом знал весь дворец, и даже его величество, хоть и посматривал в сторону ухажера дочери с подозрением, не проявлял открытого недовольства их отношениями. Во-вторых, та ночь с Вереском повернула какие-то шестеренки в моей голове. Нет, я не влюбилась: при свете дня я могла признаться себе в этом со всей определенностью. Но иногда, ночами, я вспоминала горячее дыхание на своей щеке, неуловимый запах вереска, смеющиеся глаза – "Сумасшедшая девушка!…" – и наваждение накатывало с новой силой. В общем, все стало как-то сложно, и я уже не была уверена, что хочу более близких отношений с Женькой. По крайней мере, мне нужно было время, чтобы во всем разобраться.
- Жень, можно тебя на минуточку? Поговорить надо.
- Конечно, – с готовностью откликнулся он. – Пойдем прогуляемся по памятнику старины.
Едва крепостная стена отделила нас от Вереска, я остановилась и требовательно посмотрела на Женьку:
- Что, черт возьми, происходит?
Он выдал мне самую обаятельную из своих улыбок. (Уж что-что, а улыбаться этот паршивец умеет.)
- Ты против? Мне казалось, я тебе нравлюсь.
- Нет! – кого я пытаюсь обмануть? – Ладно, разумеется, ты мне нравишься. Любой другой мужчина на твоем месте схлопотал бы по физиономии без лишних предисловий. Но это уже совершенно не важно.
- Почему?
- Потому что. Разберись сначала в своих отношениях с Вероникой.
Он проницательно посмотрел на меня.
- Это единственная причина?
- Это достаточная причина, – отрезала я. – Не уходи от ответа. Что все это значит? Ни за что не поверю, что ты внезапно воспылал ко мне порочной страстью.
- Неужели я был неубедителен? – он скорчил досадливую мину.
- Женя!!!
Ореховые глаза стали серьезными. Женька нагнулся, сорвал травинку, пробившуюся сквозь каменный пол, задумчиво повертел ее в пальцах.
- Понимаешь, Юлька, тут такое дело. У меня есть друг. Он полуэльф, и в некоторых вопросах проявляет поистине эльфийскую неторопливость. Я хотел его немного подтолкнуть в нужном направлении. Спровоцировать.
- Что?! – я не поверила своим ушам.
- Заставить ревновать, – невозмутимо пояснил Женя.
Звучало это так бредово, что я не сразу нашлась с ответом, и, чтобы заполнить паузу, выглянула из-за стены. Упомянутый полуэльф флегматично настраивал гитару. Если ему и было знакомо значение слова "ревность", то явно не в данном контексте.
- Жень, – осторожно поинтересовалась я. – А у тебя с головой вообще как?
- Не жалуюсь.
- Это хорошо. А то я уже начала бояться, что ты посеял свой разум там же, где совесть и чувство такта.
- При чем здесь совесть и чувство такта?
- При том. Я, конечно, уважаю твое стремление устроить личную жизнь друга. Но ты мог бы сначала спросить меня, хочу ли Я становиться частью этой жизни!
- А ты не хочешь? – его удивление было настолько искренним, что у меня вырвался нервный смешок.
- Разумеется, нет. Протри глаза, белль Канто! Как я могу встречаться с человеком, который каждую секунду ждет от меня удара в спину и при этом считает полной дурой?
- Дура и есть, – беззлобно согласился Женя, сплевывая в сторону откусанный стебелек. – Он тебя любит.
- Это он сам тебе сказал? – осведомилась я с сарказмом, ни на секунду не сомневаясь в ответе.
- Нет. Я вижу.
- Ты никогда не любил, откуда тебе знать, как выглядит любовь? Твой приятель действительно ко мне неравнодушен, в этом ты прав, – я невесело усмехнулась. – Но, поверь мне, его чувство не имеет с любовью ничего общего. Если ты всерьез вознамерился заняться сводничеством, поищи более подходящую кандидатуру. А лучше всего – предоставь ему самому улаживать свою личную жизнь.
Последнюю фразу я произнесла, уже спускаясь с холма. После того, как я получила ответ на главный вопрос, у меня не осталось никакого желания продолжать этот нелепый разговор.
- Пари? – упрямо бросил Женька мне в спину.
Не оборачиваясь, я покрутила пальцем у виска.
Любого другого я бы придушила на месте за гораздо меньшее оскорбление, на этого придурка не могла даже по-настоящему рассердиться. Как ему это удается?
Вереск кинул на меня короткий взгляд исподлобья. Значение взгляда мне, как водится, расшифровать не удалось, но ни любви, ни ревности в нем точно не было.
"С чего бы ему ревновать? – хмыкнул внутренний голос. – Господин белль Канто любезно разъяснил, что никакого повода для ревности нет."
"Он не мог ничего слышать!"
"Юля, – мне почудилась снисходительная усмешка, – чистокровный эльф на таком расстоянии расслышит даже звук дыхания. Вряд ли у Вереска слух настолько же острый, но уж речь-то он точно разберет."
Я вспыхнула. Покосилась на полуэльфа – он продолжал лениво перебирать гитарные струны.
"Не мог раньше предупредить?!"
"Зачем?"
"Я бы не чувствовала себя сейчас такой идиоткой."
"Если ты еще не привыкла к этому чувству за двадцать шесть лет, срочно начинай привыкать. Потому что избавление от него не входит в мои первоочередные задачи. Кстати, если тебя это утешит, ты вела себя вполне адекватно. Вот твоему приятелю белль Канто действительно стоило бы устыдиться."
Однако было не похоже, чтобы моя отповедь произвела на Женьку серьезное впечатление.
- Сыграй, а? – жизнерадостно предложил он Вереску, плюхаясь рядом со мной на траву. – Сто лет не слышал, как ты поешь. Я уж думал, ты совсем гитару забросил.
Сначала я решила, что Вереск проигнорировал предложение, и лишь когда он запел, осознала: то, что мне казалось беспорядочным перебором гитарных струн, было типичной эльфийской мелодией. Я уже говорила, что с музыкой Старшего Народа у меня любви не сложилось: неровная, нервная мелодия, ломкая ритмика стиха, трудноуловимая, не подчиняющаяся строгим правилам рифма… Но сейчас – как тогда, в Вельмарском трактире – голос певца превращал песню в произведение искусства, вел меня через хаос, показывая скрытую в нем гармонию.