Предсказать прошлое (СИ) - Бурсевич Маргарита. Страница 23

— Ладно, что дальше, — сменила я тему, пока он не заметил, что я с ним не согласилась.

— Работаешь только уздечкой, раз ты привыкла к мужской посадке, то наверняка используешь пятки при управлении, ни в коем случае так не делай, не забывай, что обе твои ноги находятся с одной стороны, а значит, лошадь не поймёт твоей команды, а вот напугаться может.

— Попробуй тронуться.

Тронуться то удалось, и мы даже смогли сделать пару шагов, которые очень быстро превратились в «ой, я, кажется, сползаю!» и даже громкий вопль «Жак, я падаю!!!». Кричала громко, но бесполезно, так как поймать меня он так и не успел. Поднимаясь, стряхивая с себя листву и пытаясь вернуть волосы обратно причёску, я тихо костерила умника придумавшего ЭТО. Не прилично, видите ли, сидеть по-мужски, а сами-то хоть раз пробовали удержаться в этом безобразии и не свалиться при качке, да у меня нижняя юбка скользила по седлу как любовники по шёлковым простыням. Сама, конечно, не пробовала, но подруга рассказывала, как они с её парнем боролись с постельным бельём, пытаясь заняться сексом не покидая при этом аэродрома, что оказалось задачей почти не выполнимой. Она сказала, что завершить начатое удалось, только совсем отказавшись от кровати и перебравшись на пол. Поверила ей на слово, ведь красовавшиеся на ней синяки красноречиво подтверждали, что шёлковые простыни не раз избавлялись от лишней тяжести, сбрасывая парочку куда придётся.

Так мы и промучились целый час, я, постоянно скатываясь, а он каждые пять минут непреклонно закидывал меня снова в седло. Я уже стонала в голос и, не стесняясь в выражениях, предлагала меня не мучить, а сразу пристрелить. Жак — садист отказался. Если бы не его пыхтение, то подумала бы, что он получает извращённое удовольствие от моих страданий, но ему было не лучше, и я решила его простить… пока.

Мои пытки прервал пришедший, по каким — то своим делам Сорел, и с нескрываемым любопытством глядя на мои потуги в освоении эквилибристики.

— Далеко намерены уехать? — это он издевается да?

— Какой там ехать, хотя бы не убиться, — грустно призналась я.

— Совсем не умеешь?

— По-мужски умею, — прозвучало гордо и самодостаточно, нечего меня неучем считать, у меня тоже чувство достоинства имеется.

— Тогда в чем проблема?

— Он, — нажаловалась я на ДеБюси. — Заявил, что брюки на мне не потерпит.

Нет, правда, где справедливость? Брюки мне, видите ли, нельзя, а то, что у них с Полем целый женский гардероб, так это ничего. Вот оно где неравноправие проявляется.

— Пусть едет в брюках, — заступился за меня Карл. Вот чудеса!

— Это неприемлемо, — Жак чопорно напыжился.

— Жак, она иностранка, ей простят практически все, — прозвучало достаточно убедительно даже для меня. — К тому же блаженная.

Вот кому это сейчас нужно было? Я тут чуть было не прослезилась от умиления заступничеством самого Сорела, так нет же, нужно было парой слов всю малину испортить. И как быть? Если начну возмущаться, то придётся пользоваться вот этой мечтой современного травматолога. А если соглашусь, то тем самым признаю его правоту. Вот хитрый же гад, и помог и оскорбил одновременно.

— Думаешь? — начал сдавать свои позиции Жак.

— Уверен, — а сам таким долгим взглядом меня осмотрел, как будто диагноз подтверждает.

Я прищурила глаза, но промолчала, приоритеты нужно расставлять правильно, а мне важнее согласие Жака, поэтому потерплю… пока.

— Ладно, — сдался Жак.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — запрыгала я вокруг него егозой. Потом обняла и смачно чмокнула в щёку. Не в себе от радости подскочила к Карлу намереваясь расцеловать и его, но резко затормозила в нескольких сантиметрах от него и застыла изваянием, наткнувшись на его насмешливый взгляд. — Э-э-э… благодарна… очень.

— А то! — мои словечки, видимо, заразны.

Не обращая внимания на неодобрительные взгляды, понеслась назад в дом, что бы разыскать Лолу. Надо ковать железо пока горячо и пользоваться моментом пока не проскочил.

— Км, — раздалось у меня за спиной, я резко остановилась, от чего чуть не пропахала полянку своим носом. — Аккуратнее.

— Не надо было меня пугать, — возмутилась я, глядя на самодовольную физиономию Карла.

— Давайте мы договоримся. Сейчас я Вам помог, согласны?

— Допустим, — пока не узнаю, к чему клонит, ни с чем соглашаться не буду. Это как бумагу без прочтения подписывать, глупо и чревато последствиями.

— Вы же мне обещали разговор?

— Это было.

— Так вот за мою помощь я хочу, что бы Вы пообещали, что все сказанное останется между нами. Я наблюдал за Вами и пришёл к выводу, что даже при всей своей взбалмошности и эксцентричности Вы последовательны в своих словах и поступках. Именно поэтому я решил обратиться к Вам за помощью.

— Вам нужна помощь? Моя? — вот сейчас удивил, что может быть такого, с чем он не может справиться сам, да ещё и ищет поддержки не у кого-то, а именно у меня.

— Да у Вас! При условии, что вы дадите слово молчать, — он на меня давит. Мне от этого не уютно, но жуть как любопытно.

— Я могу дать такое слово только в том случае, если вы в свою очередь пообещаете, что сказанное между нами не может принести вред дорогим мне людям, — вот это загнула, но, по-моему, смысл понятен.

— Это я могу Вам обещать. О вреде кому-либо речь идти не будет, — на мой взгляд, вполне искренне сказал Карл.

— Хорошо. Где вам будет удобней?

— Давайте пройдём в кабинет, там меньше ушей, — кабинет так кабинет, ему лучше знать.

Я молча следовала за ним, совершенно теряясь в догадках. Я тут никого не знаю, нигде не бываю, влияние ни на кого не имею. То, что ему что-то от меня надо было ясно ещё вчера, но что? Накануне не было времени об этом подумать, а сейчас надо лишь немного потерпеть, но неугомонный мыслительный процесс отказывался отключаться. Ближе к месту назначения Карл стал подозрительно снижать скорость своего передвижения. Он что волнуется или передумал? Нет, так не пойдёт, моё упрямое любопытство не остановит даже его широкая спина, поэтому недолго думая я придала ему ускорение путём толчка. Он резко остановился и, повернувшись ко мне зло зыркнул.

— Я не дам Вам теперь передумать, — честно созналась я в своих намерениях.

— Не передумаю, — зло процедил он.

— Цыгиль — цыгиль ай лю — лю, — не помню, откуда это безобразие всплыло в моем мозгу, но смутно помню, что там про зря потраченное время. — Пойдём, говорю, время — деньги.

А вот эту поговорку он понял и даже оценил. Устроившись поудобней в кабинете, приготовилась слушать, но он начал мяться и находить себе целую кучу ненужных дел. То бумагу на столе поправит, то чернильницу переставит, так что когда несчастная подставка с перьями сместилась в третий раз, я не выдержала.

— Сейчас говори или я ухожу, — конечно, блефовала, я была готова состариться в этом кресле, но дождаться когда моё любопытство будет удовлетворено. Но на него угроза видимо подействовала, так как он, наконец, перестав производить лишние телодвижения сказал:

— Я хочу жениться, и мне нужна твоя помощь.

Вот это огорошил, я даже не сразу нашлась что ответить.

— Вы уверены, что обратились по адресу. Чем я-то могу помочь, я тут никого не знаю.

— Её знаете, более того, Вы практически единственная кто её знает, и поэтому только Вы можете мне помочь.

Мои шестерёнки со скрипом начали вращаться анализирую услышанное и сопоставляя с известными мне людьми. Вывод оказался более чем очевиден, и как я раньше не рассмотрела происходящее под носом. Я была так занята своими проживаниями, что в упор не увидела интерес, который проявлял Сорел к моей Лоле. А ведь все очевидно, и его полный удовлетворение взгляд, когда я согласилась взять немую горничную в дом, к нему поближе, и его проживания за неё, когда она по недосмотру врезалась в него, да и сегодня он так за неё напугался, что даже не заметил творящуюся вокруг разруху. Можно было бы и раньше догадаться.

— Хм, жениться? — уточнила я, всем же известно как относились господа и их служащие к простым служанкам.