Черная книга колдуна - Вихарева Анастасия. Страница 28

Сомнения отпали как-то сами собой — он натянул кроссовки и вышел.

Мать и Александр уже сидели в машине и ждали его. Александр загадочно улыбался, совсем как раньше, пока с ним не приключилась эта история, как будто вернулся прежний его брат, с которым они когда-то делили одну комнату. В последнее время он не злился, не впадал в депрессию, не хамил. Не говоря ни слова, Кирилл сел на заднее сиденье. По привычке переднее место ему не уступали, хотя через полтора месяца ему должно было исполниться шестнадцать. Так повелось еще с тех пор, как был жив отец.

Александр повернул ключ, машина легко тронулась с места…

Минут через пятнадцать они были в двухэтажном торговом центре. Мотоцикл выбрали темно-синий с фиолетовым отливом — большой, мощный, с огромным баком. Несколько смутила коляска, но Сашка рассмеялся.

— Идиот, ее же снять можно! Но на рыбалку там, или куда еще, самое то! И палатка поместится, и ведро.

И две каски такого же цвета с защитными очками. Стоил он дороговато, там были и подешевле, но мать решила не скупиться. Александр тут же передал ключи от машины матери, чтобы на обратном пути опробовать новое транспортное средство. Кирилл уже засомневался, что ему позволят ездить самому, но Александр лишь рассмеялся, взлохматив волосы.

— На него права нужны! У тебя есть шанс получить сразу категорию А и Б. Экзамен на следующей неделе, я узнавал. Машину ты хорошо водишь, но твой мопед не машина, для него существуют определенные правила.

После этого мать и Александр отправились за продуктами, а Кирилл остался, в тайне надеясь, что кто-то из одноклассников пройдет мимо.

Но сейчас, когда он мог потрогать предмет вожделения, радости это не омрачило. Пожалуй, теперь он уже и не думал о руках, обнимающих его, а мчался на своем мустанге навстречу ветру. Теперь до Захарова, до гор, он мог добраться за каких-то пять минут! Было немного обидно, многие ребята ездили и без прав, никто их тут не ловил. Конечно, на права сдавать надо, и неплохо бы потренироваться на полигоне. Он много раз проходил мимо него, с завистью наблюдая за лихачами, представляя себя на их месте, когда они взлетали на горки, на какое-то время зависнув в воздухе.

И как назло ни одной девчонки поблизости…

Кирилл глазел по сторонам, испытывая нетерпение. И немного смешался, когда у стеклянных дверей, за которыми скрылись прощенные мать и брат, заметил черного пса, выпрашивающего подачки.

Ощущение, что он кого-то предал, вернулось, он засмотрелся на собаку.

Пес был большим, до ужаса здоровый — это при том, что кобель был страшно худ и ребра его можно было пересчитать на ощупь. По слегка вытянутой массивной морде с огромными клыками, казалось, в нем есть что-то от колли, но больше все же походил на немецкую овчарку. Черная спина, толстый густой хвост, а по размеру он, пожалуй, превосходил кавказца. Настоящая боевая машина! Вот бы ему такую! Но к такому ему даже близко не позволят подойти. Сердце Кирилла тоскливо сжалось от жалости и любви. Люди старательно обходили его стороной, хотя пес был миролюбив и приветливо махал каждому хвостом. Когда очередной человек спускался с крыльца, пес махать хвостом переставал, провожая тоскливым взглядом, но быстро забывал, встречая того, кто показывался в дверях. Он почти тыкался носом в сумку, выпрашивая себе подношение.

Когда пес заметил пристальный взгляд Кирилла, он забеспокоился и, уступая территорию, собрался уже уходить, нехотя спускаясь с крыльца, но неожиданно вышла мать, с полными пакетами, и к немалому удивлению Кирилла, позвала пса, предлагая огромный кусок колбасы.

— Туз, иди-ка сюда… Ой ты мой хороший! Смотри, что я тебе приготовила! — она погладила его.

Пес сразу же забыл про Кирилла, проглотив колбасу в один присест. Кирилл опешил, потеряв дар речи. На мать это было не похоже, он даже засомневался, его ли это мать. Слез с мотоцикла и подошел к ним,

— Мам, а можно я тоже его поглажу, — попросил Кирилл, тихонько приближаясь.

— Туз, свои! — приказала ему мать.

Пес послушно обнюхал Кирилла. И, не обращая больше на него внимание, сунул морду в сумку, будто знал мать всю его жизнь. А мать снова повела себя странно, раскрывая пакет и давая собаке обнюхать его содержимое.

— Кирюш, это и есть мой сюрприз, — кивнула она на пса весело. — Ну, посуди сам, зачем брать дорогого щенка, если такая умная псина ищет хозяина? Местные не берут, считают, что слишком большой, не прокормить. А я считаю нормальный, — пожала она плечами, — мы ж на окраине живем! С таким можно ничего не бояться. Мы с ним еще неделю назад подружились, но я ждала, когда дом доделают. Пусть сразу привыкает охранять. Сидеть, Туз!

Туз послушно сел. Мать надела на него ошейник, только что купленный в магазине. Прицепила поводок.

— Мам, похоже, он вообще городской, здесь мало кто учит собак командам… — Кирилл, еще не пришедший в себя, погладил Туза.

— Он и есть городской, охотники два года назад оставили. Он при больнице живет, иногда в магазине попрошайничает. В общем, ходит тут по центру. Ну что, согласен иметь такого друга?

— Мам, спрашиваешь! — восхищенно выдохнул Кирилл, преданно заглядывая в почти человеческие глаза. Пес еще не понимал, что жизнь его изменилась, но немного встревожился, когда его потянули к машине, пытаясь вывернуться из ошейника. Но как только мать открыла дверцу, кликнув Туза, он, не раздумывая, залез в машину, располагаясь с грязными лапами на заднем сидении. Глаза его заблестели, он нетерпеливо заскулил, поторапливая.

Туз, скорее всего, решил, что его везут в город к хозяину. Дома он слегка растерялся, поняв, что привезли его не туда, куда он стремился попасть. Несмело остановился у ворот ограды, принюхиваясь. А после по по-хозяйски обошел двор, раздумывая, что бы это все значило.

Мать вынесла ему воды и миску супа, добавив туда хлеба. Туз с жадностью все это съел, попил воды. Кирилл принес с сеновала старое сено, бросил в будку, сверху положил старое пальто, позвал Туза. Тузу будка понравилась, хотя для него она была, пожалуй, маловата: пролазил он едва-едва, да и встать во весь рост не получалась, но, или он понял, что теперь у него есть дом, или просто подметил у собак, пока искали цепь и прилаживали на трубу, которая шла вдоль ограды, Туз сидел в будке, высунув наружу только морду — на первое время его решили подержать на привязи. За долгий срок скитаний пес отвык от внимания и человеческой речи и, похоже, чувствовал себя неловко, с любопытством прислушиваясь к разговорам.

А Кирилл на Туза не мог наглядеться, он был совершенно счастлив — мечты сбываются! В Черемушках такого пса не было ни у кого. Несколько запоздало, но он вспоминал все команды, которые положено знать воспитанной собаке — сидел, лежал, вставал рядом, подавал голос и лапу, и при этом как-то сразу понял, что хозяин его Кирилл. А когда сообразил Туз, что он теперь не бездомный, обрадовался не меньше, не обращая внимания на Александра, который отнесся к появлению нового жильца равнодушно. Наверное, он решил, что Кирилл и мать с него достаточно, а иначе, стали бы мыть шампунями и выводить блох? Будка у него была своя, своя территория. Так стоило ли расстраиваться из-за человека, который не знал, как себя убить?

А на следующее утро рано по утру, разбуженный петухами, Туз вылез из будки, впервые ответив на утреннюю перекличку, как рекомендующий обходить его территорию стороной. Из груди его вырвался такой угрожающий вой, что на всех концах Черемушек собаки примолкли, Тронутый вниманием к своей персоне, Туз постоял минуты три, прислушиваясь и недоумевая, почему ему не перечат, попробовал погавкать — и, не дождавшись ответа, вернулся в будку, захватив по дороге кость, оставленную накануне.

День выдался солнечный. Первомайские праздники решили отметить с размахом. Ближе к вечеру приехали тетя Вера и давняя подруга матери тетя Августа. Туз обнюхал новеньких и для порядка порычал, сразу же успокоившись, когда Кирилл объяснил ему приказом «Фу, свои!».