Черви - Фленаган Роберт. Страница 59

— Так точно, сэр!

— Адамчик, ты тоже согласен?

— С чем, сэр?

— Ну вот, снова здорово. Я ему битый час растолковываю, а он… Подумай еще раз внимательно, парень! Это был несчастный случай или нет?

— Так точно, сэр!

— Что «так точно»?

— Сэр, это был несчастный случай…

— И ты в этом совершенно уверен?

— Так точно, сэр!

— А ты, Тейлор?

— Так точно, сэр!

Мидберри опросил всех шестерых, и все они подтвердили его версию. «Ну и выдрессировал же их Магвайр, — почти что с восхищением подумал он. — Надо же так вдолбить чувство верности корпусу и его чести, ничего не скажешь. Шпарят прямо как „Отче наш“. Без запинки».

— Уэйт!

— Есть, сэр!

— Ты согласен со всеми?

— Так точно, сэр!

— А вот мне твой ответ что-то не нравится. Ты что, не очень уверен?

— Так точно, сэр! Не успел тогда толком рассмотреть. Больно уж все неожиданно случилось. Да и быстро как-то все это…

— Что «все»?

— Ну, этот, сэр… несчастный случай…

— Вон оно как! Не успел, говоришь. Уж не считаешь ли ты, что сержант намеренно двинул этого рохлю? Так, что ли? Отвечай!

Уэйт все еще колебался. Он чувствовал, как в комнате вдруг начала нависать какая-то тяжесть, как напряглись стоящие рядом с ним солдаты. «Все они, — подумал он, — побывали на стрельбище и научились там стрелять, их обучили, как ходить строем, бегать, пользоваться штыком и ножом. При случае они могут швырнуть человека через бедро, сломать ему руку или ногу, выдавить пальцами глаза, размозжить череп, задушить руками. А уж дать сапогом в пах какой-то там грязной сволочи, двинуть его так, чтобы свалился замертво, — этому они и подавно обучены. Как же иначе, коль они — подготовленные убийцы! Отборное войско! Элита! Тогда что же сейчас с ними происходит? Почему так перетрусили? Да потому, что вдруг поняли, что кто-то может открыть рот. Вот хотя бы он — рядовой Уэйт. Откроет рот да и крикнет: „Сэр, этот мерзкий садист, подлый сукин сын сержант Магвайр ни с того, ни с сего развернулся и с ходу засадил бедняге Куперу сапогом в пах. Мы все видели это своими глазами“. Вот было бы здорово. Поглядеть бы на эту элиту, на этих патентованных убийц, как они в штаны наложат с перепугу. В форменные штаны рядовых корпуса морской пехоты Соединенных Штатов. „Ах, нет, нет, сэр! — сразу же завопили бы эти трусливые подонки. — Он все врет, сэр. Не было ничего подобного. Никто вовсе и не бил старину Купера. Просто произошел несчастный случай, сэр, печальное недоразумение, и только. Мы все уверены, сэр, совершенно уверены!“ Наверняка так вот и было бы. Точно!» Вслух же Уэйт ответил:

— Сэр, это был несчастный случай. Я совершенно уверен.

— Ладно, парень, — одобрительно ответил сержант. — Ладненько. Но только намотай себе на ус: ты — командир отделения. Стало быть, лицо официальное, ответственное. А это значит, что ты, черт побери, должен и сейчас, и потом стоять уже насмерть на своем, быть хозяином своего слова. Так как же, еще раз: это был несчастный случай или нет?

На какое-то мгновение взгляд Уэйта встретился с глазами Мидберри. Но тут же вновь скользнул куда-то вверх, на стену. Этот странный допрос уже начинал сбивать его с толку, ему даже подумалось, а не собирается ли сержант действительно выяснить, что же произошло на самом деле. Как будто бы он сам не знал, случайно или нет ударил Магвайр нерасторопного солдата.

Да только скорее всего все это вовсе не так. Мидберри просто-напросто ловит его, проверяет, твердо ли он стоит на своем. У этих «эс-инов» есть, говорят, специальные приемы, как выявлять, кому из солдат можно доверять, а кому нет. И этот из того же теста, что и остальные. Да только и у солдат есть свои приемчики. Что бы ему ни твердили начальники, как бы ни обхаживали, он всегда должен стоять на своем. Таков уж солдатский закон. И рядовой Уэйт должен жить только по нему.

— Сэр, я совершенно уверен. Это был несчастный случай. Купер дернулся назад и прикладом нечаянно ударил себя в пах.

Мидберри даже присвистнул, резко повернулся на стуле и вышел из-за стола. Подошел к окну, посмотрел на улицу, помолчал.

«Он что, разочарован? Недоволен? Ждал другого, что ли? — подумал Уэйт. — А может, все-таки действительно хочет докопаться до правды? Но-но, солдат! Не хватало еще, чтобы ты схватил эту наживку. Тут ведь ухо надо востро держать. А ну-ка, вспомни, как ты тогда попытался пожаловаться ему на Магвайра. Как он тебя отчитал. Вот и теперь то же самое. Попробуй только, распусти сопли, век потом не забудешь. Пусть он какой хочет спектакль разыгрывает, да только ты на это не ловись. Какой бы он там ни был, а все равно „эс-ин“. На такие штучки только дешевка может клюнуть. А мы — ни-ни!»

— Так, стало быть, вы все стоите на своем? — не поворачиваясь от окна, глухо сказал Мидберри. — Это был несчастный случай? Никаких сомнений?

— Так точно, сэр, — разом ответили все шестеро.

— Не слышу!

— Так точно, сэр! — рявкнули солдаты во все горло…

Сержант повернулся к строю, одобрительно кивнул:

— Ну что ж, так и запишем. С этим, стало быть, покончено. Добро!

«Действительно, Магвайр всегда прав, — подумал Мидберри. — Что бы там ни случилось, а солдаты всегда будут твердить одно и то же — несчастный случай, и все. Тут все предельно ясно». Не ясно только, как он сам относится к этому происшествию. Он действительно был в какой-то мере разочарован тем, как вели себя солдаты. Однако в то же время чувствовал и явное облегчение. Что же его разочаровало? То, что Магвайр снова оказался прав? Или то, как трусливо ведут себя новобранцы? А может быть, он надеялся, что теперь в его руках появится улика, которой при случае можно будет пригрозить Магвайру? Что-то такое, что в конце концов уравняет его со штаб-сержантом? Что же касается чувства облегчения, то тут у Мидберри, к сожалению, была полная ясность — если бы хоть один солдат заявил, что видел, как Магвайр умышленно ударил Купера, ему непременно пришлось бы выбирать чью-то сторону. Выступить открыто против Магвайра или же ополчиться на этого парня, во что бы то ни стало заставить его замолчать. И он, как ему казалось, вовсе не был уверен в своем выборе. Как бы все-таки он поступил, если уж быть откровенным? С одной стороны, Магвайр его прямой и непосредственный начальник, и он обязан служить ему верой и правдой. А чем он обязан перед солдатами? Ничем. А перед собой? «Да ну его к черту, — одернул он себя. — На кой это мне нужно, голову ломать. Если бы да кабы… Все уже решилось само собой. Нечего, стало быть, вола за хвост вертеть. Спасибо солдатам, избавили от сомнений. Теперь, надо думать, они на попятный уже не пойдут, будут везде твердить одно и то же. Вот и ладненько. А я стану им подпевать, и дело с концом».

Он давно уже принял свое главное решение. Тогда еще, когда решил стать сержантом-инструктором. Как он тогда радовался! И теперь отступать совсем ни к чему. Зря что ли их тогда учили: кто хочет смыться из морской пехоты, должен сделать это до того, как началась война, и ни в коем случае не после.

— Марш в кубрик и стать там к койкам, — приказал он солдатам. Те быстро вышли. Мидберри направился следом.

Когда он вошел в дверь, взвод стоял по стойке «смирно».

— Очевидно, будет начато официальное расследование, — обратился он к строю. — Понабегут золотые козырьки, начнут всех хватать, допрашивать, уговаривать. Будут из кожи вон лезть, чтобы выбить что-нибудь этакое… В общем, чтоб беду на нас накликать, навредить. Это уж будьте уверены. У них всегда так. Только и стараются, чтобы людям жизнь испортить. Понапридумывали всяких уловок хитрых. Добренькими дяденьками станут прикидываться, обещать черт-те что. Вроде, мол, не бойся, клепай все, что хочешь, мы тебе за это спасибо скажем, а потом в другую часть переведем. А то еще начнут обещать, мол, раньше срока в выпуск поставим, досрочно звание присвоим — рядового первого класса. Только согласись нафискалить на своих, натявкай. А главное, в душу лезть станут, расспрашивать, как и что. И не только про Купера, а и про то, как сержанты-инструкторы с вами обращаются, бьют ли, обижают, как вообще наказывают. Ну и всякое такое.