Возвращение - Кемп Пол. Страница 37

Архимаг откинулся в кресле и закинул руки за голову. Все тело его болело, в висках стучало, он насквозь промок от пота. К сожалению, времени на отдых у него не оставалось. Пройти сквозь защиту от провидений и отыскать филактерию было более легкой из двух задач. Теперь он должен физически проникнуть в Дом Аграч-Дирр, в храм Ллос, и уничтожить сначала голема, потом филактерию.

— Вам нужно отдохнуть, Архимаг, — сказал Нозрор, наблюдая за ним и зная, что последует дальше.

Громф взял чашу и отхлебнул изрядный глоток. Достаточно. Он не хотел отправляться на штурм Дома Аграч-Дирр пьяным.

— Времени нет, — ответил он. — Ясраена или ее дочери могут случайно наткнуться на филактерию. Проще будет забрать ее у голема, чем из рук Верховной Матери.

Нозрор не мог не кивнуть в знак согласия.

— Когда же? — спросил он.

— В течение часа, — ответил Громф и устало вздохнул. Прат и Нозрор переваривали его слова. Громф закрыл глаза и попытался унять стук в висках.

— Там сложная защита, — сказал наконец Прат.

Нозрор ударил Прата по губам.

— Архимагу известно о сложностях, ученик! — рявкнул он.

Показалась кровь. Прат вжался в кресло, облизывая разбитую губу. Глаза его горели, но он ничего не сказал. Громф был рад увидеть на лице Прата гнев.

Громф действительно знал о сложностях. Он только что видел их; все они видели.

Хитроумная паутина заклинаний и совершенно другие виды защиты, по меньшей мере столь же сложной, как те, которые он уже преодолел, попытаются помешать ему физически проникнуть в крепость. Объединенные усилия всех магов Дома Хорларрин до сих пор не смогли пробить эту защиту. Разумеется, Громф — это не какой-то маг Хорларрин, но и второй слой защиты вряд ли будет так же легко преодолеть, как заклятия против провидения.

А активировать защиту в то время, как он физически будет находиться там, означает риск того, что его не просто обнаружат, а ранят или убьют. Он хорошо помнил, как светились красным магические ловушки.

— Я буду сопровождать вас, Архимаг? — спросил Нозрор.

— Нет, — ответил Громф и помассировал виски. — Насчет вас двоих у меня другие планы. Ты, Нозрор, должен остаться в кабинете и помочь мне в попытках провидеть Дом Аграч-Дирр.

— Помочь вам провидеть? — удивился толстяк. — Но вы ведь уже сделали это. Что вы имеете в виду?

Громф взглянул на Прата, который тоже выглядел сбитым с толку.

— Я имею в виду, — сказал Громф, — что я буду в двух местах одновременно, Мастер Нозрор.

Громф не стал дальше пояснять свои слова. Лишь мгновение спустя лицо Нозрора выразило понимание.

— Прат останется здесь в вашем облике, — сообразил Мастер Магика.

— Да, — подтвердил Громф. — А я — в его, по крайней мере на время. Ты, Нозрор, тоже останешься здесь, будто бы помогая мне в прорицаниях.

На лице Прата было написано не только понимание, но и вопрос.

— Зачем такие ухищрения, Архимаг? — спросил он. — Ясраена и ее маги не смогут провидеть в вашем кабинете. Никто не сможет.

— Нет, — согласился Громф, — но она, несомненно, будет пытаться. Она понимает, что я должен предпринять шаги против ее Дома, и захочет узнать, когда я приду. Мы обманем ее. Мы с тобой обменяемся обличьями. Я ослаблю защиту вокруг своего кабинета, чтобы дать наконец возможность Ясраене и ее магам преодолеть ее. Когда она это сделает, то увидит, как Громф и Нозрор пытаются провидеть Дом Аграч-Дирр, будто бы готовясь к скорому нападению. Однако настоящая атака к тому времени уже начнется. Нозрор улыбнулся.

— Очень умно, Архимаг, — сказал он. — Однако не проще ли было бы мне принять ваш облик?

Именно этого Громф и ожидал от Нозрора. Он холодно взглянул на Мастера и ответил:

— Думаю, нет. И будь осторожен, Нозрор, чтобы пыл, с которым ты рвешься занять мое место, не показался мне чрезмерным.

Нозрор опустил глаза в пол.

— Я не имел в виду ничего подобного, Архимаг, — пробормотал он, — Я просто подумал, что, может быть, лучше смогу изображать вас, чем это сделает ученик.

Громф решил оставить эту тему. Он Нозрора предупредил.

— Сойдет и Прат. Кроме того, то, что ты, Мастер Магика, ассистируешь мне, придаст обману большую достоверность.

Нозрор смиренно кивнул.

— Время не ждет. Начнем, — поднявшись с кресла, объявил Архимаг.

С этими словами Громф снял с себя магические одеяния и наиболее известные из своих магических вещей, включая кольцо Архимага Мензоберранзана. Нозрор смотрел на кольцо, соскользнувшее с пальца Громфа, с плохо скрьгваемым вожделением.

Прат тоже встал и разделся, сняв одежду и магические принадлежности.

Теперь Громф стоял в великоватых ему пивафви мантии и прочей одежде начинающего мага, а Прат — в одеянии Архимага Мензоберранзана.

— Возможно, когда-нибудь они тебе подойдут, — сказал он Прату.

Ученик побледнел.

— Я не подойду им, — сконфуженно ответил он.

Громф едва не рассмеялся, представив, как он, должно быть, выглядит. Столь скромного одеяния он не носил многие столетия.

Он взглянул на Нозрора и указал на Прата:

— Мастер Нозрор.

Нозрор кивнул и произнес слова малой магии. Когда он окончил заклинание, рядом с настоящим Пратом возник его иллюзорный образ — магический портрет, с которого все должно было начаться.

— Замечательное сходство, — отметил Прат.

Громф был согласен с ним. Он выдвинул нижний ящик стола и достал свиток, на котором было записано одно из самых мощных его заклинаний.

— Ученик, если ты ошибешься, творя это заклинание, последствия могут быть самыми печальными, — предостерег он Прата.

Архимаг сотворил бы это заклинание над Пратом сам, но магия действовала только на заклинателя. Прат должен был сделать это лично.

Громф продолжил:

— Закончив заклинание, посмотри на меня и пожелай принять мой облик. Остальное сделает заклинание.

Прат взял свиток. К его чести, рука его не дрожала. Он развернул пергамент, прочел, еще раз взглянул на Громфа и Нозрора и по их кивку начал творить заклинание.

Громф внимательно вслушивался в произносимые учеником слова. К его удовлетворению, Прат читал заклинание уверенно. Когда Прат произнес последнее слово свиток рассыпался у него в руке и тело его начало меняться.

— Это не больно, — сказал Прат. Голос его изменился тоже.

Тело ученика вытянулось, глаза глубже запали в орбитах, волосы стали длиннее, цвет глаз изменился с малинового на кроваво-красный, как у Громфа. Прат глядел на Громфа, пока магия делала свое дело, мысленно направляя происходящие изменения. Магия заклинания завершила последние детали, и через несколько мгновений Громф уже смотрел на своего двойника.

— Молодец, — сказал Громф Прату.

Ученик просиял.

— В моем правом верхнем внутреннем кармане лежит нефритовый венчик, — сказал ему Громф, кивнув на свою мантию. — Дай мне его.

Громфу нужен был компонент, чтобы проделать то же самое заклинание над собой, не по свитку, а по памяти.

Прат залез в карман мантии Архимага, отыскал венец и подал Громфу.

Громф надел его на голову и приступил к словам и жестам, которые должны были позволить ему принять любой облик, какой захочется. Когда магия возымела действие, по телу его пробежала дрожь. Кожа его сделалась податливой и в то же время более плотной, как воск.

Используя иллюзорную копию Прата в качестве образца, Громф заставил магию трансформировать его тело и черты в тело и черты ученика. Он не чувствовал боли во время этого процесса, лишь странное ощущение, будто его плоть сделалась текучей. Вновь ощутив твердость своего тела, он понял, что трансформация завершилась. Магия продержится несколько часов, и на протяжении этого времени Громф мог потребовать от заклинания придать ему любой внешний облик, какой пожелает.

— Готово, Архимаг, — сказал Нозрор, разглядывая его. — Сходство почти полное.

Нозрор рассеял иллюзорный образ мага. Громф кивнул и обратился к Прату:

— Мое имущество, ученик.