Хроники Дерини - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 54

Яркие голубые глаза смотрели сурово и холодно, и совсем не благость читалась на его лице — он только что подписал приказ, которым немалая часть Гвиннедского королевства могла быть отлучена от церкви. Так и будет, если богатейшее герцогство Корвинское лишат ее благодати и покровительства.

Лорис и его собрат шли к этому отчаянному решению уже четыре месяца. Ибо чем бы ни было вызвано оно, в глазах корвинского народа это все равно будет выглядеть несправедливостью. Но с другой стороны, по закону эта мера вполне оправдана, рано или поздно пришлось бы принять такое решение. В землях, находящихся в юрисдикции архиепископов, происходят отвратительные вещи, и этому пора положить конец.

Прелаты успокаивали свою совесть рассуждениями о том, что, в конце концов, отлучение направлено не против народа Корвина, но лишь против одного человека, с которым иначе не сладить. Этим человеком был герцог Аларик Энтони Морган — Дерини, и именно на него была направлена кара священников. Ведь это он использовал свои богохульные и еретические силы Дерини для вмешательства в человеческие дела, он совращал невинных с пути истинного, бросая вызов церкви и державе. Морган вовлек юного короля Келсона в эти проклятые занятия древней магией и подстроил это состязание в некромантии, да еще где — в самом соборе, во время коронации!

Именно происхождение Моргана обрекает его на вечные муки и проклятие в будущей жизни, если он не отречется от своих дьявольских сил, не откажется от этого своего наследства. И вообще, от судьбы Моргана зависит сейчас, возможно, разрешение этого проклятого вопроса о Дерини.

Архиепископ Карриган нахмурил кустистые седые брови, поднял пергамент и еще раз прочитал его вслух. Он поджал губы и, сложив пергамент, положил его на стол, пока секретарь готовил воск для печати. Карриган приложил к нему свой перстень. Тревожно поглаживая украшенный жемчугом нагрудный крест, он опустился в кресло рядом с Лорисом.

— Эдмунд, а вы уверены, что...— Под строгим взглядом Лориса он остановился, вспомнив, что секретарь все еще стоит в ожидании дальнейших инструкций.

— Одну минуту. Отец Хью, попросите-ка сюда монсеньора Горони.

Священник-секретарь кивнул и покинул комнату, и Карриган со вздохом откинулся в кресле.

— Вы знаете, что Морган никогда не позволит Толливеру отлучить себя,— с тревогой сказал он.— Неужели вы думаете, что мы можем справиться с ним?

Герцог Аларик Морган, собственно, не был в юрисдикции обоих архиепископов, но они рассчитывали, что бумага, лежащая перед ними на столе, позволит обойти это небольшое затруднение.

Лорис скрестил пальцы и спокойно посмотрел на Карригана.

— С ним — может, и нет,— произнес он,— но на его подданных это подействует. Ходят слухи, что мятежные полки, собравшиеся на севере Корвина, уже сейчас намерены низложить лорда Дерини.

— Тьфу! — раздраженно фыркнул Карриган.— Да что может горстка мятежников против магии Дерини? И потом, вы же знаете, как народ любит Моргана.

— Сейчас — да,— ответил Лорис, глядя, как Карриган начал осторожно выводить свое имя на обороте письма, и невольно улыбнулся, заметив, что кончик языка собрата повторяет каждый завиток его округлой подписи.— Но будут ли они любить его после отлучения?

Карриган внимательно посмотрел на законченную работу, потом энергично посыпал песком из серебряной песочницы сырые чернила и подул на лист.

— А потом — что такое банды мятежников? — настойчиво продолжал Лорис, глядя сузившимися глазами на своего товарища.— Говорят, что Варин, вождь мятежников, считает себя новым мессией, который очистит землю от скверны Дерини. Представляете, что будет, если мы обратим это усердие себе на пользу?

Карриган, размышляя, оттопырил нижнюю губу и нахмурился.

— Что же, мы позволим самозваному мессии разгуливать у границы без подобающего присмотра? Это повстанческое движение попахивает ересью.

— Я еще не дал официальной санкции,— сказал Лорис.— Имеет смысл встретиться с этим парнем. Согласитесь, что это движение может оказаться очень полезно, если придать ему соответствующее направление. Кроме того,— Лорис улыбнулся,— вдруг этот Варин действительно получил какое-то божественное откровение.

— Сомневаюсь,— нахмурился Карриган,— как далеко вы думаете зайти?

Лорис отклонился назад и скрестил руки на груди.

— Главная резиденция мятежников, говорят, на холмах возле Дхассы, где собирается в конце этой недели курия. Горони, которого мы отправим к Корвинскому епископу, встретится с мятежниками и снова вернется в Дхассу, выполнив свое официальное поручение. Потом я сам надеюсь встретиться с Варином.

— А до тех пор ничего делать не будем?

Лорис кивнул.

— Не будем. Я не хочу, чтобы король знал, что мы замышляем.

Дверь хлопнула, и вошел секретарь Карригана и пожилой невзрачный человек в дорожной рясе рядового священника. Отец Хью опустил глаза и чуть заметно кивнул в сторону гостя.

— Монсеньор Горони, ваше преосвященство.

Горони подошел к креслу Карригана и, преклонив одно колено, приложился губами к перстню архиепископа, а затем по его знаку поднялся и встал в ожидании дальнейших повелений.

— Благодарю вас, отец Хью. Надеюсь, на сегодня это все,— произнес Карриган.

Лорис прочистил горло, и Карриган вопросительно взглянул в его сторону.

— А то, о чем мы говорили сегодня, Патрик? Надеюсь, вы согласны, что нужна дисциплина?

— Да, конечно,— пробормотал Карриган. Он порылся в бумагах, лежащих на углу стола, извлек одну из них и протянул через стол секретарю.— Это черновик вызова на церковный суд, который нужно переписать как можно быстрее, отец мой. Будьте любезны, перепишите и подайте его мне на подпись.

— Да, ваше преосвященство.

Когда Хью взял бумагу и направился к двери, Карриган обратился к Горони:

— Вот это письмо нужно передать епископу Толливеру. До Конкардинского вольного порта вы доедете на моей барке, а там сядете на какой-нибудь купеческий корабль; до Корвина необходимо добраться за три дня.

Выйдя из кабинета архиепископа, отец Хью де Берри направился вниз по длинному, холодному и сырому коридору, освещенному фонарями, к своей канцелярии. Сложив руки на груди, он напряженно размышлял о том, что ему теперь делать.

Будучи личным секретарем Патрика Карригана, Хью, несмотря на свою молодость, имел доступ к сведениям, которые обычно не были доступны никому. Молодой священник всегда был благоразумен и честен, он блестяще справлялся со своими обязанностями, всецело посвятив себя служению церкви.

Сейчас его вера была поколеблена — по крайней мере, вера в человека, которому он преданно служил, и немало этому способствовало письмо, только что переданное ему Карриганом. Вспомнив о письме, Хью задрожал, и отнюдь не от холода.

С того дня, когда в Кандорском ущелье умер король Брион, весь Гвиннед был охвачен страхом и тревогой, которые усилились несколькими неделями позже, когда наследник Бриона — принц Келсон вынужден был вступить в бой за престол с ужасной Ка-риссой. И этот ужас станет еще невыносимее, если Моргану, королевскому советнику из Дерини, придется применить свои пугающие силы, чтобы защититься от грозящей ему смерти на костре. А это, вероятно, произойдет.

Не секрет, например, что Венцит Торентский — тиран, к сожалению, тоже из Дерини — собирается начать войну самое позднее в середине лета. А молодой король меньше всего заинтересован в том, чтобы в королевстве росла враждебность к Дерини, возможно, именно с того момента, когда во время коронации открылось, что и сам он наполовину Дерини.

Однако отлучение грозит всему Корвину...

Хью дотронулся рукой до груди, там — у самого тела — лежал сейчас черновик письма Карригана. Он знал: архиепископ и представить не может, что он намерен сделать. И не приведи Господь узнать ему об этом! Но дело слишком серьезно, чтобы оставить в неведении короля. Келсона обязательно нужно предупредить.

Если Корвин будет отлучен, смятение охватит вассалов Мор-гана — и это в то время, когда вся его сила так нужна на королевской службе. Это будет иметь непоправимые последствия как для исхода грядущей войны, так и для короля. И хотя Хью, как священник, опасался таинственных сил Моргана, тем не менее он понимал, что Гвиннед нуждается в них перед лицом внешнего врага.