Вампир - Хольбайн Вольфганг. Страница 36

— Боялся?

— Что случится то, что случилось сейчас, — сказал Андрей. — Что ты не поймешь. — Он беспомощно поднял руки. — Кто мы такие, трудно объяснить. Я и сам точно не знаю и… — Деляну оборвал себя на полуслове. Он не только чувствовал свою беспомощность, именно так звучали его слова. — Мария, прошу тебя, у нас мало времени, а я должен так много сказать тебе.

— Нет, — ответила Мария. Это слово поразило его, как удар кулака, но еще хуже было то, чего она не сказала. — Я не хочу ничего слышать. Я видела, и Доменикус…

— Твой брат, — перебил ее Андрей, — он в сто раз хуже, чем Фредерик и я когда-нибудь могли бы стать… — Что-то мешало ему говорить. Он понимал, что совершает ошибку, но вместе с тем не мог не продолжать. Это было так, как будто слова, вырвавшись из плена, действовали абсолютно самостоятельно. — Доменикус погубил всю семью Фредерика. И мою тоже. Всю деревню. Всех. В живых остались только Фредерик и я.

— Я не верю, — сказала Мария. В ее словах было больше печали, чем испуга, как будто она слышала что-то такое, с чем вынуждена была считаться, но всей душой надеялась забыть об этом. — Людей увели, это правда. Но только для того, чтобы спасти. Чтобы дать их душам возможность снова обратиться к Богу.

— Они мертвы, — повторил Андрей так спокойно, как только мог. — Они сгорели на шхуне Абу Дуна, когда твой брат приказал поджечь ее.

Мария молчала. Она внимательно смотрела на него, но для Деляну было мукой читать в ее глазах. Наконец она покачала головой:

— Это не так. Может быть, это мавр рассказал тебе, но все было не так. Мой брат приказал атаковать шхуну, потому что ее хозяин — убийца и вор, заслуживающий смерти.

— Цепеш сжег его шхуну, — настаивал Андрей, — по приказу твоего брата, Мария. «Сожгите ведьм!» — так кричал он.

— Шхуна, полная пиратов!

— Ее трюм был полон рабов, — уточнил Андрей. — Тех, кого увезли из Констанцы. Я знаю это, Мария. Я был там. Фредерик и я пережили это.

Взгляд Марии пылал. Андрей мог видеть, что выражение ее глаз изменилось.

— Нет, — сказала она. — Я тебе не верю. Ты лжешь. Брат Билер предупреждал меня. Он сказал, что ты постараешься заронить в мое сердце сомнение.

— Брат Билер… — повторил Андрей тоном, за который он сам себя ненавидел. — Ты знаешь, кто он?

— Храбрый воин, — ответила Мария. — Такой же храбрец, как Кербер и Мальтус, которых ты убил.

— В Констанце ты говорила о них иначе, — напомнил Андрей.

— Тогда я еще не знала, кто ты, — сказала Мария.

— Я…

— Замолчи! — Мария закрыла руками уши. — Я больше ничего не хочу слушать!

— Потому что тебе не нравится то, что ты слышишь, — сказал Андрей мягко. Он не сердился. Он не мог ждать от Марии, что она ему поверит. Не сейчас и не здесь.

— Потому что ты лжешь! — Мария почти кричала. — Доменикус прав! Ты колдун. Ты меня заколдовал, еще в Констанце!

— Ты прекрасно знаешь, что это не так, — тихо сказал Андрей. Теперь уже и ему пришлось бороться со слезами. — Поговори с Фредериком, если не веришь мне.

— Или спроси у меня, прелестное дитя.

Мария испуганно обернулась и увидела Влада. Он вошел так осторожно, что ни она, ни Андрей не услышали, и Андрей предположил, что он какое-то время стоял за дверью и подслушивал. Может быть, даже с самого начала их разговора.

— Что?.. — начала Мария.

Цепеш перебил ее, указывая при этом рукой на Андрея:

— Он говорит правду. Ваш брат знал, что все эти люди находятся на шхуне Абу Дуна. Он хотел их смерти.

— И ты помог выполнить его желание? — спросил Андрей.

— А почему бы и нет, — пожал плечами Цепеш, — если на шхуне полно ведьм и черных магов? Кто станет сомневаться в словах священнослужителя? К тому же инквизитора?

— Это… это неправда, — прошептала Мария. Потом она крикнула: — Ты лжешь! Все не так!

Глаза Цепеша потемнели от гнева. Андрею даже показалось, что он ее ударит. Но до этого дело не дошло. Мария стремительно выбежала из камеры.

Качая головой, Дракула смотрел ей вслед. Когда же он повернулся к Андрею, на его лице играла улыбка.

— Не принимай близко к сердцу, Деляну. Она успокоится. Она всего лишь женщина… и чертовски красивая к тому же. У тебя хороший вкус.

— Чего нельзя сказать о выборе друзей, — недвусмысленно заметил Андрей.

Цепеш засмеялся. Покачав головой, он закрыл дверь. Не хотел, чтобы кто-то подслушивал его.

— Вы не боитесь, что я вырву ваше сердце и у вас на глазах съем его, граф? — спросил Андрей.

— Честно говоря, нет, — ответил Дракула. — Я все еще толком не знаю, кто ты, Деляну, но одно могу сказать с уверенностью: ты человек чести. Кроме того, ты задолжал мне одну жизнь, — напомнил Влад. — Но думаю, я не должен напоминать тебе об этом.

Андрей молчал. Влад, видимо, ожидал, что его спросят, почему во время поединка с вампиром он стоял рядом, но Деляну лишь проницательно посмотрел на него и спросил совсем другое:

— Чего ты хочешь?

— Почему ты сначала не спросишь, что я хочу предложить тебе? — ответил Влад вопросом на вопрос.

— И что же?

— Все, — ответил Цепеш. Он оглянулся на дверь. — Девушку. — Влад быстро поднял руку, когда Андрей приготовился возразить. — Ты хочешь ее. Она чертовски хороша. По мне, правда, слишком молода, но хороша. Ты не был бы мужчиной, если бы не желал ее.

— Не говори так о ней! — рассердился Андрей.

Цепеш засмеялся:

— Ты хочешь ее. Я могу тебе ее дать.

— Побереги дыхание, Цепеш, — сказал Андрей, не скрывая ярости. Он должен был совладать с собой, чтобы не броситься на этого проклятого графа и не избить его до смерти.

— Парень, — перечислял Цепеш невозмутимо. — Билер. Или как ты посмотрел бы на голову отца Доменикуса на серебряной тарелочке?

Андрей не знал, что потрясло его больше: беспечность Цепеша или уверенность, что Дракула выполнит это желание ни секунды не колеблясь, если он его действительно выскажет. Он молчал.

Цепеш вздохнул:

— Ты требовательный гость, Андрей Деляну. Нелегко угодить тебе. Но пожалуй, у меня есть возможность предложить тебе еще кое-что. Твой друг, этот мавр… — Он сделал вид, что с трудом припоминает его имя. — Абу Дун?

— Что с ним?

Цепеш едва заметно улыбнулся. Он почувствовал, что этот вопрос вырвался у Андрея непроизвольно.

— Боюсь, что он сбежал. Вместе с несколькими пленниками. Их немного, человек двадцать — тридцать. Безусловно, мы их поймаем. Я могу объявить охоту и на него. Это целиком зависит от тебя.

— Зачем мне этот язычник? — спросил Андрей. — И что тебе надо от меня?

— Мне нужен ты сам, — ответил Дракула. — Я хочу стать таким, как ты.

— Это невозможно, — возразил Андрей. Он не был особенно удивлен. Каждый, кто узнавал его тайну, рано или поздно выдвигал это требование. — И даже если бы это было не так…

— Ты бы скорее умер, чем сделал бессмертным меня. Да-да, я знаю. — Цепешу стало скучно. — Однажды мы уже вели этот разговор… или скажем так: ты его вел, с Владом.

— С Владом?

— Это мой верный слуга, который иногда влезает в мою шкуру. Влад — настоящее имя. Это одна из причин, почему я выбрал именно его. Люди зависят от своих имен. Мимолетное сомнение в правдоподобии лжи иногда может решить дело.

— Ты лжец, — настаивал Андрей. — Почему я должен тебе доверять?

— Потому, что у тебя нет выбора, — жестко сказал Цепеш. — И потому, что я спас тебе жизнь.

Он снова тщетно ждал ответа. Потом подошел к двери, заглянул в зарешеченное оконце и наконец двинулся к окну, делая все это таким образом, что Андрею стало ясно, как хочет он услышать хоть один вопрос от него.

Впрочем, Андрей теперь об этом не думал. Он раскаивался, что вообще вступил в беседу. Что касалось двойника Дракулы, то в еще большей мере относилось к настоящему Владу Цепешу: это был человек, чья ловкость и изворотливость речи едва ли уступали его жестокости. Было опасно пускаться с ним в дискуссию. У него была способность заставить собеседника забыть, какое перед ним чудовище.