Семь кругов - Дэвис Брайан. Страница 49

— Да, папа.

— Запомнишь ли то, чему я учил тебя? Никогда не теряй веры, сколько бы ни прошло времени. В любом случае никогда не бери пищу Морганы. Господь даст тебе все, в чем ты нуждаешься.

— Я не забуду, папочка! Никогда не забуду! — Шайло зарыдала.

18

Побег

Шайло протянула руку, показывая два маленьких шрама от змеиного укуса.

— Палин отнес меня на вершину холма. Родители последовали за мной, и, когда Палин опустил меня на землю, мама кинулась ко мне. Но Моргана ударила ее ногой, мама упала, и я не видела, что с ней случилось, потому что Моргана обхватила меня и все погрузилось в темноту. Когда я пришла в себя, то увидела, что заперта в тесной комнатке. Я провела в ней три дня. Появлялся какой-то странный доктор и давал пить отвратительный чай. Я знала, что не могу есть ничего из того, что мне давали, и только пила. И однажды утром я проснулась на этой улице.

Бонни протянула руку и коснулась своих шрамов, следов от уколов, оставшихся от того, что отец десятки раз брал у нее кровь.

— У нас с тобой много общего. — Она взяла Шайло за руку. — Айрин была моей матерью. Мы сестры.

— Сестры?! — поразилась Шайло.

Бонни улыбнулась:

— Мы обе из рода драконов. Разве не здорово?

— Наверно, это здорово, что мы сестры, но ведь я не дракон, — сказала Шайло.

— Но если Валкур твой отец, то в тебе должна течь кровь драконов.

Шайло покачала головой:

— Он рассказывал мне, что еще до моего рождения нашел способ полностью стать человеком, так что и я тоже только человек.

— И ты до сих пор не знаешь, что случилось с твоими родителями?

— Нет. — Шайло понурила голову. — Я даже не могу вспомнить, как выглядела моя мать. Зато отлично вижу во сне лицо отца, каким оно было в тот момент, когда он передал меня в руки Морганы, — полное страдания. Я даже просыпаюсь по ночам, потому что слышу его голос: «Никогда не теряй веры, сколько бы ни прошло времени».

— Ручаюсь, именно это и помогает тебе держаться.

Шайло сняла с шеи тонкую цепочку с кулоном.

— Вот он, подарок отца. Пока я ношу его, любовь отца со мной. — Турмалин переливался белым и красным. — Он начал светиться только прошлой ночью. Я решила, что это хороший знак, и тут появилась ты.

Бонни вытянула правую руку. Камень в ее кольце тоже пульсировал, напоминая биение сердца.

— А мой годами был чисто-белый. Может, изменение его цвета связано с твоим появлением?

Бонни, подумав, кивнула:

— Может быть. — Улыбнувшись, она протянула Шайло руку. — Попробуем вернуть тебя домой?

Шайло расплылась в улыбке.

— Конечно!

Бонни поднесла вывеску поближе к двери.

— Я пущу ее в ход, и ты прыгай не раздумывая. Готова?

Шайло подняла руку:

— Подожди! А как ты попадешь домой?

— Обо мне не беспокойся. Я же тебе говорила, что мы пришли спасать пленников. Даже если Билли не найдет меня, я не сомневаюсь, что как-нибудь вернусь.

По щеке Шайло скользнула слеза. Она сняла ожерелье из бусин и надела его на шею Бонни. Бонни схватила вывеску и вытолкнула ее в дверной проем. Полетел сноп искр.

— Все чисто? — с трудом проговорила она.

— Я вижу дерево! — крикнула Шайло.

Вывеска вырвалась из рук Бонни и полетела в Шайло. Та успела пригнуться, и вывеска, вращаясь, как прямоугольная летающая тарелка, пронеслась над улицей. Шайло растянулась на крыльце, колотя кулаками по доскам.

— Нет! Я никогда не выберусь отсюда! Никогда!

Бонни раскинула крылья. Подлетев к двери, она сунула крыло в энергетическое поле. Ударные волны прошли сквозь кожу и вонзились в тело, как тысячи сверл. Бонни сдавленно вскрикнула:

— Давай!

Шайло одним движением нырнула в проем. Ее тело пробило тонкую мембрану и исчезло из вида. Новый удар электричества сотряс тело Бонни и подбросил его в воздух. Как старая тряпичная кукла, Бонни выкатилась на дорогу.

Ей показалось, что все окутано тьмой: булыжники мостовой, дома, небо. К ней неторопливо подходил мужчина в черном. Сердце у Бонни отчаянно билось, но она не могла пошевелиться. Она то и дело проваливалась в темноту, пронизанную вспышками разноцветных искр. Приподнявшись на локтях, она с отчаянием прошептала: «Иисусе, помоги мне!»

Вспомнились слова: «Оживят навечно землю, овладев ключами мира, распахнув ворота счастью».

— «Навечно», — прошептала Бонни.

Мир взорвался сияющей вспышкой, и за ней наступила тьма.

Профессор, прижимая к груди Аполло, спросил:

— Хватает у вас данных?

— Данных достаточно… может, даже многовато для моего компьютера, — ответила Эшли, не отрывая взгляда от экрана. — Если Ларри наконец проснулся, он составит карту в мгновение ока.

Уолтер, профессор и Мэрилин сгрудились вокруг Эшли, глядя, как складывается изображение на экране. Из динамика донесся голос:

— Ваш заказ выполнен.

— Ларри! Карен! — завопила Эшли. — Ты справилась! Отличная работа!

— Спасибо, — откликнулась Карен. — Дело оказалось проще, чем я думала. У Ларри в брюхе мыши свили гнездо. Ну, понятно, что ему это пришлось не по нраву.

— Детектив, да и только! — расхохоталась Эшли. — А вот и изображение!

На экране протянулся ряд ярких линий, которые, сближаясь все теснее, слились наконец в одной точке.

Профессор показал на нее пальцем:

— Можно ли найти эту точку на вершине?

— Сейчас спросим у Ларри, — ответила Эшли.

— Без труда, — ответил Ларри.

Руководствуясь его указаниями, четверка друзей несколько раз корректировала курс, поднимаясь к вершине холма.

— О’кей, Эшли. Вы находитесь в точке максимума, — наконец остановил их Ларри.

— А может ли Аполло дать вспышку? — спросила Эшли.

— Аполло… — Ларри сделал паузу. — Я должен сообщить об аномалии.

— Что ты имеешь в виду?

— Аполло только что зафиксировал прорыв электромагнитного поля недалеко от вас. Я бы предложил вам поберечься и отступить назад.

Эшли поставила Аполло на землю и отошла, пригласив вместе с собой и остальных.

— Продолжай держать меня в курсе дела, Ларри, — сказала она.

— Цитируя «Звездные войны», «налицо большой прорыв в силе». И он вырос до уровня нестабильности. Я предсказываю значительный межпространственный провал.

Рванула вспышка света. Появился блистающий белый прямоугольник, слишком яркий, чтобы беспрепятственно смотреть на него. Из этого свечения вылетело тело. Приземлившись, оно покатилось по склону, пока не застряло в корнях дерева. Уолтер кинулся вниз. Новоприбывшая, молодая особа, села, держась рукой за лоб. Уолтер затормозил перед ней и протянул руку:

— Вы в порядке?

Приняв его руку, девочка встала.

— У меня все прекрасно. — У нее был тихий голос с отчетливым британским произношением. Подняв голову, она встретилась взглядом с Уолтером. — Кто вы?

— Бонни? — Уолтер схватил ее за плечи.

Профессор, Эшли и Мэрилин, подбежав, окружили девочку.

— Я не Бонни!

— Ты не узнаешь нас? — Эшли заглянула девочке в глаза.

— Мисс Сильвер, на вас другая одежда, хотя рубашку я узнаю, — сказал профессор. — У вас, по-видимому, амнезия, как последствие падения, которое вы только что перенесли.

Улыбнувшись, девочка повернулась спиной к профессору.

— Я не Бонни. Смотрите, у меня нет крыльев. — Сделав глубокий вдох, она раскинула руки и крикнула: — Я дома! Наконец-то я дома!

— Дома? — повторил Уолтер. — А где вы были до сих пор?

Профессор выключил фонарик.

— Я не сомневаюсь, мистер Фоли, что произношение нашей новой знакомой указывает на то, что она из местных и была пленницей в кругах.

Девочка протянула профессору руку:

— Шайло Натансон. Приятно познакомиться.

— Чарльз Гамильтон, к вашим услугам, — улыбнулся профессор.

— Минутку, — сказал Уолтер. — Если ты знаешь о крыльях Бонни, то должна знать и саму Бонни.