Черная татуировка - Энтховен Сэм. Страница 32

— Чего-нибудь вроде этого? — с улыбкой закончил свой вопрос император.

— Не совсем такое, — изо всех сил стараясь угодить императору, произнес Чарли. — Но у нас есть спорт. Мы соревнуемся между собой в беге, в плавании или играем в футбол.

— В футбол? — переспросил император.

На арене в это время Джокаста поймал еще двух рапторов и, держа их в передних лапах, бил друг о друга. Еще раз. И еще.

— Да, — смущенно подтвердил Чарли. — В общем… Ну, по одиннадцать человек в каждой команде, и они собираются на таком большом поле и играют в мяч. Но до мяча можно дотрагиваться только ногами. Понимаете? И еще по краям поля стоят такие сетки. Это ворота. Если кто-то попадает мячом в эту сетку, то его команда получает очко, и та команда, которая наберет больше очков, побеждает.

Тут Чарли заметил, что император его не слушает, и повернул голову к арене. Двум рапторам наконец удалось вцепиться в шкуру Джокасты, и они запустили свои стальные когти в его бока. Огромный зверь от боли раскрыл пасть и страшно взвыл.

— Ну а жестокость в этом вашем футболе есть? — спросил император. — Там кого-нибудь ранят? Убивают?

— Нет, — ответил Чарли не слишком уверенно.

— Тогда какой в нем смысл?

Император изобразил в воздухе копытцами маленькие вопросительные знаки.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, — сказал император, сделав большие глаза, — что эта игра, которую ты описываешь, является состязанием в силе. Лучшая команда побеждает, да?

— Ну да.

— Но разве может быть лучшее состязание в силе, чем бой?

Чарли вытаращил глаза.

— Но…

— Никакое физическое соревнование не может сравниться по напряжению с боем не на жизнь, а на смерть. Никакое. Поэтому все другие физические соревнования такому бою уступают. Верно?

Чарли раскрыл рот от изумления.

— Поэтому если никто никого не ранит, если никому не больно, — произнес император медленно и внятно, будто говорил с недоумком, — какой смысл в соревновании?

Бой на арене приближался к развязке. Джокаста, морда которого превратилась в маску боли и ярости, изо всех сил размахивал своим исполинским туловищем, пытаясь стряхнуть рапторов. Но они отцепляться не собирались. Увидев свой шанс, остальные хищники бросились в атаку. Еще один пал жертвой Джокасты от удара хвостом, но остальные запрыгивали на него со всех сторон, вонзали в его шкуру свои крепкие стальные когти, рвали и царапали, оставляя на теле зверя алые кровоточащие раны. Толпа одобрительно ревела.

— Но смотреть, как кто-то кого-то убивает, это же неправильно! — воскликнул Чарли.

Джокаста со стоном перевернулся на спину и при этом мог бы раздавить четверых рапторов, но те успели вовремя отцепиться и отскочить в сторону. Но едва он снова встал на ноги, рапторы вернулись и вцепились в него с новой силой и со злостью принялись терзать гигантского зверя. Джокаста начал терять силы. Император зевнул.

— Им же больно! — сказал Чарли тонким, писклявым голоском, и из-за этого его возмущение только выросло.

Он почувствовал, как Скордж прикоснулся к его руке — видимо, это был знак, мол, не надо так распаляться, но он вырвал руку и указал на арену.

— Они умирают! — воскликнул он. — А для вас это развлечение?

Император медленно повернулся к Чарли и поднял брови.

— Ну, — сказал он, — во-первых, меня это не развлекает. Совсем наоборот. Обычно, честно говоря, все это выглядит довольно скучно. Видишь ли, это всегда происходило так, со времен пращуров.

Он улыбнулся и перевел взгляд на Скорджа, затем — на Гукумата.

— Вероятно, эти двое ветеранов будут шокированы, услышав это, — сказал он, — но я полагаю, древние были мудрее, чем казались. Нас, демонов, несоизмеримо больше, и мы склонны к жестокости, поэтому мысль о том, чтобы сделать жестокость частью нашей культуры — официально, — несомненно, была очень мудрой. Вот почему я позволил устраивать такие зрелища даже после того, как мы покорили всю Вселенную — за исключением, пока, вашего мира. Во-вторых, — продолжал император, — победители получают от меня дар. Кстати, Гукумат, что заработали сестры Огдру?

Чарли повернулся лицом к арене и вытаращил глаза. Бой был окончен. Джокаста лежал на боку в луже крови, вытекшей из страшных ран, нанесенных ему рапторами. Глаза огромного зверя были раскрыты, но уже безжизненны. Трое уцелевших рапторов стояли в ряд, повернувшись к королевской ложе и сцепив передние лапы. Казалось, они о чем-то просили.

— Ничего интересного, мой повелитель, — ответил высокорослый демон. — Я собирался удовлетворить их просьбу, не тревожа вас подробностями.

— Пожалуйста, обер-министр, ради наших гостей: скажи нам все как есть.

— Что ж, сир, — уступил его просьбе Гукумат. — Это и в самом деле, пожалуй, довольно забавно. Они желают открыть небольшое дело.

— Дело? Что за дело?

— Есть одно поселение вблизи границ Огненных равнин, именуемое Геенной. Там нет ничего особенного, никаких удобств, но Огдру считают, будто у этого места есть определенный потенциал для туризма.

— Правда? — Император поморщился. — Но как же запах серы и все прочее? Немного ядовито, на мой взгляд. А ты как считаешь?

— Совершенно с вами согласен, сир. Но как известно моему повелителю, когда речь идет о демонах из Верхних пределов, ни о чем нельзя судить заранее. Огдру предполагают устроить там нечто вроде оздоровительного курорта.

— Оздоровительного курорта? — с явным неудовольствием переспросил император. — Гукумат, ты меня изумляешь.

— Должен ли я удовлетворить их просьбу?

— Удовлетвори, — сказал император и сразу потерял интерес к этому делу.

Он повернулся к Чарли.

— Вот видишь? Победитель получил от меня дар. — Он наклонился, сидя на горе подушек. — Вот как все происходит здесь, в аду. Если чего-то хочешь, ты должен за это сразиться. Убить или стать убитым. — Он снова зевнул. — Тебе понятно?

Чарли тупо кивнул, хотя это ему вовсе не было понятно.

— Можно очистить арену, Гукумат.

— Как прикажете, сир.

Гукумат поклонился.

Усыпанная песком арена вдруг подернулась рябью, и оставшиеся рапторы вместе с трупом поверженного ими противника неожиданно исчезли. В следующее мгновение пропали все следы боя, словно тут ничего не происходило.

— Ну вот, — сказал император, усевшись поудобнее. — А теперь у нас на очереди, кажется, что-то особенное, Гукумат?

— Сир?

— Не пора ли?

— Пора для чего, сир?

— Мальчишка, — раздраженно объяснил император. — Он на месте?

— Да, мой повелитель.

— Великолепно. — Император сверху вниз взглянул на Чарли и улыбнулся. — Сейчас будет то, что наверняка покажется тебе интересным. — Он лениво указал на следующего гладиатора, неуверенно вышедшего на середину арены. — Этот малыш явился сразу следом за тобой. Говорит, будто он твой друг. Забыл, как его зовут.

Он вперил взгляд в потолок, словно пытался вспомнить.

— О боже, — прошептал Чарли. — Джек!

— Ах да, — сказал император. — Именно так. Джек. Гукумат! — рявкнул он. — Открой другие ворота. Поглядим, из чего он сделан, этот малыш. — Его усмешка стала шире. — Причем, как я полагаю, в буквальном смысле, — добавил он.