Правила возвышения - Коу Дэвид. Страница 145

— Нет, первый советник. Мы просто задержали его у ворот, отобрали у него меч — но и только.

— Хорошо.

Ялла не ожидала Шерика так скоро. Возможно, завтра или послезавтра, но никак не сегодня. Вероятно, появление кирси означало, что сражение уже закончилось. Ей повезло: она вовремя убралась из Кентигерна.

Шерик широко улыбался, хотя выражение его светлых глаз оставалось усталым. Он стоял в окружении мертесских стражников, рядом с которыми казался щуплым ребенком.

— Все в порядке. — Ялла махнула рукой, отпуская солдат. — Верните ему меч, распорядитесь отвести его коня в конюшню и оставьте нас.

Стражники подчинились, и через минуту двое кирси остались наедине.

— Все кончено? — спросила Ялла, когда они направились во внутренний двор.

— Ваш главный оружейник сдался незадолго до того, как я покинул крепость.

— Значит, Вин еще жив?

— Пока да. Но Андреас посадил его в темницу. Мой герцог намерен выяснить, почему его драгоценные ворота так быстро рухнули.

— Ты поэтому сбежал?

Шерик пожал плечами и улыбнулся знакомой иронической улыбкой. Но Ялла видела, что он встревожен.

— Я сбежал, потому что один из кирси, сопровождавших Керни Глендиврского, знает, что это моих рук дело.

— Не может быть.

Он бросил на нее взгляд.

— Может.

До нее дошло не сразу.

— Ты думаешь, он Избранный? — спросила она, понизив голос до шепота.

— Вполне вероятно. Я просто не знаю, наш это Избранный или нет.

— Зачем нашему Избранному помогать Глендивру? Зачем обращать тебя в бегство?

— А зачем ему вообще все это? Я думаю, что этот Избранный помог сыну Керга бежать из темницы, тем самым на шаг приблизив нас к войне между Кергом и Кентигерном. Однако потом он сплотил дома Эйбитара и положил конец наступлению мертесского войска. — Шерик потряс головой. — Я просто теряюсь в догадках. Как по-твоему, что более вероятно: что по Прибрежным Землям разгуливают двое Избранных или что наш Избранный влияет на обе стороны конфликта?

Ялла ненадолго задумалась. Оба предположения казались одинаково бессмысленными, но оба имели право на существование.

— И что нам теперь делать?

— На этот вопрос у меня тоже нет ответа. Мне бы не хотелось лезть к Избранному с подобными вопросами, но, если существует второй Избранный, он должен знать.

— Вот сам с ним и разговаривай.

Шерик снова ухмыльнулся.

— Трусиха.

Они прошли через внутренние ворота и по узкой дорожке зашагали к башне, расположенной неподалеку от покоев Яллы. В другое время она бы незамедлительно отвела Шерика к герцогу. Кентигернский советник искал убежища в доме Мертесса, но, хотя Роул заранее согласился предоставить убежище, требовалось соблюсти некоторые формальности. Однако, поскольку Роул погиб, а Рован скорбел о смерти отца и еще не освоился со своим новым положением, Ялла считала нужным немного подождать.

Она объяснила это Шерику, когда они вошли в освещенный факелами коридор, где под каменным потолком прыгало громкое эхо шагов, и направились к ближайшей лестнице.

— А где ты меня положишь спать? — спросил он.

— Мои покои к твоим услугам. — Увидев ухмылку на лице советника, она помотала головой. — Спать, Шерик. И ничего больше. — Потом она тоже улыбнулась. — По крайней мере, сегодня.

На следующее утро Ялла вместе с Шериком отправилась в герцогские покои, но стражники у двери сказали, что Рован до сих пор сидит с убитой горем матерью и сможет поговорить с ней только во второй половине дня. Они же сообщили советнику, что из Кентигерна вернулось чуть более двухсот солдат, все без оружия и в большинстве своем целые и невредимые. В общей сложности мертесское войско потеряло семьсот с лишним человек — много больше половины всех солдат, выступивших в поход на Кентигерн несколько дней назад. Подобные новости никак не облегчали предстоявший ей разговор с новым герцогом.

Большую часть дня Ялла провела, наблюдая за приготовлениями к похоронам Роула. Не имея возможности поговорить с Рованом или герцогиней, она была вынуждена принять ряд решений самостоятельно, но в конце концов поняла, что едва ли они найдут повод для недовольства. Герцог будет похоронен со всеми почестями, подобающими воину и главе дома. Чего еще можно требовать?

Когда Рован поручил ей заняться похоронами, Ялла содрогнулась от ужаса, но впоследствии обнаружила, что за делами день прошел быстро и, как ни странно, она отвлеклась от горестных мыслей, не покидавших ее с момента смерти Роула. Шерик оставался с ней почти весь день, но сразу после предзакатных колоколов вернулся в ее комнату. Чуть позже Ялла зашла за ним, и они вновь направились в герцогские покои. На сей раз стражники пропустили их к герцогу.

Рован стоял у письменного стола своего отца и читал пергамент при свете свечи. Все окна в замке были закрыты ставнями и должны были оставаться закрытыми целый месяц. При этой мысли Яллу передернуло. Темная комната казалась маленькой, и воздух здесь уже стал спертым.

— Кто это? — с нескрываемым отвращением спросил Рован.

Ялла прочистила горло.

— Шерик джал Марсин, милорд. До вчерашнего дня — первый советник Кентигерна. Первый советник, вы видите перед собой Рована, герцога Мертесского.

— Для меня великая честь познакомиться с вами, господин герцог. Я глубоко сожалею о смерти вашего отца. Он был мудрым и отважным человеком.

Несколько мгновений Рован пристально смотрел на советника, храня молчание, а потом перевел взгляд на Яллу.

— Зачем вы привели его сюда? Я не желаю разговаривать с ним сегодня.

— Шерик помог вашему отцу составить план нападения на Кентигерн, милорд. А ваш отец, в свою очередь, пообещал предоставить ему убежище.

— Мой отец воспользовался услугами предателя-кирси? — прищурившись, спросил герцог.

На лице Шерика мелькнуло выражение лютой ненависти: оно появилось на долю секунды, которая необходима лучнику, чтобы послать стрелу в сердце стоящего перед ним врага, и тут же исчезло. Если Рован и заметил его, то не подал виду.

— Ваш отец понимал, что штурм Кентигерна едва ли увенчается успехом без моей помощи, милорд. — Советник натянуто улыбнулся одними уголками губ. — Даже ваши доблестные солдаты не смогли бы сокрушить крепостные ворота без моей магии.

— Однако, несмотря на вашу магию, мертесское войско потерпело поражение и мой отец погиб. — Герцог устремил мрачный взгляд на Яллу. — Мне сказали, что мы потеряли больше половины солдат, которых отец взял в поход на Кентигерн. Это правда?

Отрицать не имело смысла.

— Да, милорд. Полагаю, это около семисот человек.

Рован потряс головой — в тот момент он настолько походил на Роула, что казался скорее одним из призраков Подземного Царства, чем осиротевшим мальчиком.

— Похоже, сэр, ваша магия не принесла моему отцу никакой пользы.

— При всем моем уважении к вам, милорд, благодаря моей магии ваш отец чуть не захватил замок. Штурм не увенчался успехом только потому, что лорд Кентигерн вернулся слишком быстро и привел с собой войска Керга и Глендивра. Это прискорбно, но здесь я ничего не мог поделать.

Молодой герцог уставился в стол, кривя губы.

— Насколько я понимаю, вам уже хорошо заплатили.

— Да, милорд.

— Я плохо разбираюсь в таких вещах, но могу предположить, что мы должны заплатить вам еще.

Шерик бросил молниеносный взгляд на Яллу.

— Мы так договаривались, милорд. Но в сложившихся обстоятельствах — поскольку штурм не увенчался успехом, а герцог погиб, — я не рассчитываю на дополнительную плату. Однако в Кентигерне мне не жить, да и в любом другом городе Эйбитара, коли на то пошло. Я смиренно прошу вас о покровительстве.

— Да, хорошо, — сказал Рован с недовольным выражением лица. — Я предоставлю вам убежище. И если мой отец обещал заплатить вам еще, вы получите деньги. Слово Мертессов незыблемо, как солнце.

Насколько Ялла знала, это была древняя поговорка — древняя, как сам дом.

— Вы чрезвычайно добры, милорд, — сказал Шерик. — Как ваш отец.