Лесная обитель - Брэдли Мэрион Зиммер. Страница 60

У Эйлан подкашивались колени. Не в состоянии больше удерживать равновесие, она повисла на нем, и они оба повалились на траву. Гай жадно целовал ее щеки, веки, бархатистую кожу на шее, словно хотел поглотить ее всю, без остатка. Девушка, дрожа, изгибалась под его натиском, приникая к римлянину каждой частичкой своего тела. При падении юбки ее задрались. Рука Гая скользнула ниже. Его пальцы ощупывали тело Эйлан, словно он изучал нечто неведомое, диковинное. Ладонь римлянина на мгновение замерла, коснувшись нежной кожи, потом опять резко поползла вверх, под ткань сорочки, к заповедной развилине между ног.

Юноша застыл, боясь пошевелиться. Слышалось только его тяжелое дыхание. Затем он вдруг отпрянул от Эйлан, ошалело глядя на нее изумленными глазами, словно увидел перед собой ослепительное сияние.

– Богиня, – прошептал Гай, сотрясаясь от возбуждения. Но движения его были четкими и уверенными. Неторопливо распахнув на ней одежды, он стал с нежностью ласкать тело девушки, словно совершал священный обряд. И вот уже глаза его светятся какой-то неземной одухотворенностью, и Эйлан абсолютно уверена, что рядом с ней не просто Гай.

– Мой Повелитель! – шепчет она в ответ. Огонь, зажженный им в ее теле, пронизывает каждый нерв. – Приди ко мне!

Гай со стоном погрузился в объятия Эйлан, потонул в ней, как солнце в морской пучине, с благодарностью принимая ее священный дар. В отдалении слышались крики людей. Они звучали приглушенно, словно доносились из иного мира. Эйлан догадалась, что жрецы зажгли праздничные костры.

Но в ней самой бушевал огонь еще более жаркий, и, если бы в этот момент здесь появились Кейлин и все остальные женщины Лесной обители, Эйлан едва ли обратила бы на них внимание.

Когда Гай наконец-то пробудился, день уже клонился к вечеру. Эйлан неохотно высвободилась из его объятий, но римлянин снова притянул ее к себе и крепко поцеловал.

– Мне пора возвращаться в обитель, – тихо промолвила девушка. – Меня будут искать. – Миллин, наверное, вне себя от беспокойства, но, если Эйлан удастся незаметно пробраться в святилище, подруги решат, что она просто потерялась в толпе, а потом одна вернулась в Лесную обитель.

Страстное возбуждение улеглось, к Эйлан вновь вернулась способность мыслить и рассуждать здраво, но она не корила себя за то, что нарушила данный обет. Великая Богиня знала обо всем, но не вмешалась. Разве это не доказательство того, что она, Эйлан, действовала, повинуясь высшему закону? После того как Эйлан стала жрицей, Кейлин поведала ей о тайном учении друидов. Оказывается, в былые времена жрицам позволялось иметь возлюбленных и даже выходить замуж. Лишь с приходом римлян друиды присвоили себе право распоряжаться личной жизнью священнослужительниц. Самой Кейлин не пришлось встретить мужчину, ради которого она согласилась бы нарушить обет целомудрия, но, может быть, она все же поймет ее чувства. С другой стороны, Кейлин вряд ли одобрит то, что ее избранник – римлянин, поэтому не стоит ей ни о чем рассказывать.

– Эйлан, тебе не следует возвращаться туда. – Приподнявшись на локте, Гай заглянул девушке в лицо. – Я боюсь за тебя.

– Я же внучка архидруида. Что они могут мне сделать? – отозвалась Эйлан.

Отец когда-то говорил, что убьет ее собственными руками, если она позволит себе близость с мужчиной, но сейчас упоминать об этом было неуместно. Она теперь стала женщиной. Она – жрица, давшая пожизненный обет, и отвечать за свои поступки должна лишь перед своими сестрами и богами, которым служит.

– Если бы я мог быть рядом и защитить тебя, я бы не волновался. Пусть делают, что хотят, – мрачно произнес Гай.

– Ты думаешь, я буду в безопасности, если убегу с тобой. Куда нам бежать? Дикие племена севера, возможно, дадут мне приют, но твоя жизнь будет под угрозой. А где еще можем мы скрыться от власти Рима? Ты солдат, Гай, ты тоже давал клятву, как и я. Я нарушила один из данных мною обетов, чтобы выполнить главную свою миссию, но я по-прежнему остаюсь жрицей. Моя жизнь принадлежит Великой Богине, и Она позаботится обо мне…

– Ты требуешь от меня невозможного… – сказал Гай, потирая глаза.

– Чепуха. Участвуя в боевых операциях, ты будешь подвергаться большей опасности, чем я. – Эйлан в последний раз приникла к Гаю, слушая, как бьется его сердце, и с ужасом думая о том, что его может пронзить холодный клинок. Он поцеловал девушку, и мысли о будущем перестали их беспокоить. Но лишь на время.

Глава 15

В Доме Девушек Эйлан не раз доводилось слышать, как послушницы перешептывались о том, будто бы жрица, познавшая близость с мужчиной, теряет свою магическую силу. Однако с ней ничего подобного не случилось. Тихо проговаривая заклинания, чтобы сделаться невидимой для посторонних глаз, Эйлан проскользнула в ворота со стороны кухни и направилась по дорожке, ведущей к Чертогу Жриц. Несколько женщин, повстречавшихся на пути, не заметили ее.

Добравшись до своей комнаты, Эйлан тут же разделась, хорошенько вымылась, а испачканную девственной кровью сорочку спрятала, решив, что постирает ее при первой возможности. Надев ночную рубашку, она развела огонь в очаге. Только теперь девушка почувствовала, что окоченела от холода и проголодалась. Ужин в Лесной обители уже закончился. Надо сходить на кухню и чего-нибудь перекусить. Но Эйлан понимала: ей необходимо поразмыслить над тем, что произошло между ней и Гаем. А может, ей просто хочется закрыть глаза и заново пережить минуты любви, думала девушка, посмеиваясь над собой, чего раньше с ней не бывало.

Гай весь трепетал от страстного возбуждения, когда держал ее в своих объятиях. Но не это было самым удивительным. Она никак не ожидала, что он проявит столько нежности и терпения. Гай четко контролировал свои движения, стараясь не причинить ей боли, хотя сам весь дрожал, как натянутая тетива. Но и ее тело, тело девственницы, впервые познавшее мужскую ласку, горело наслаждением, еще более сильным и глубоким. И в последние мгновения, когда она забилась в экстазе от переполнявшего ее почти невыносимого сладостного исступления, ей снова показалось, будто она – Великая Богиня, внушающая дар Бога-Повелителя.

Девушка вздохнула. По телу разливалась непривычная сладостная истома. «Поразит ли меня карающий перст Великой Богини за то, что я нарушила данный обет, – размышляла Эйлан, – или в наказание мне придется до конца своих дней рыдать по ночам, вспоминая то, что мне больше никогда не суждено пережить? Но, наверное, это все же лучше, чем всю жизнь прозябать, не зная, что такое истинное наслаждение?» Она жалела Кейлин, у которой до сих пор кровоточила душа от пережитого в детстве ужаса, когда она единственный раз познала то, что мужчины называют любовью.

Дни шли за днями, и вскоре Эйлан обрела прежнее спокойствие духа. Она прислуживала Лианнон во время ритуала в ночь полнолуния, и гром небесный не поразил ее. После посвящения юные жрицы проходили особый курс обучения, овладевая новыми навыками и умениями. Эйлан продолжала усердно заниматься. Дни становились длиннее, и в хорошую погоду девушки со своими наставницами иногда собирались где-нибудь в саду или в Священной роще.

Сейчас они сидели под кронами тринадцати Священных Дубов. Двенадцать деревьев стояли кольцом, в центре которого возвышался самый старый дуб, отбрасывая тень на каменный алтарь. Эйлан смотрела на священные дубы и чувствовала, что и под сонными лучами полуденного солнца эти могучие деревья хранят магическую силу, которой наделила их луна несколько ночей назад. Устремив свой взор на кроны деревьев, Эйлан почти не слышала голоса Кейлин, который, казалось, журчал где-то вдалеке. Листья дубов сияли, и Эйлан знала, что сияние это – не просто отражение солнечного света. После праздника костров все ее чувства были обострены.

Девушка стала вслушиваться в голос жрицы.

– В старину существовал союз девяти Верховных Жриц. Каждая из них брала под свое покровительство одну из областей Британии. Верховные Жрицы помогали царицам управлять племенами, поддерживали их советом и своей властью.