Дорога смерти - Стоун Роберт. Страница 31

В следующую минуту Брент выхватил из кармана сверток банкнот и отделил пять верхних, достоинством в сотню монет каждая.

— Это чтобы нанять вас, — продолжил Брент, протягивая деньги Иммингу. И столько же каждому, кто поедет с нами в лес. И столько же каждую неделю, пока мы не покинем Улторн.

Имминг расхохотался, оттолкнув деньги прочь.

— Полагаю, ты заслуживаешь доверия, чужеземец, и я сочувствую твоему другу. Но никто из нас здесь, в Нью-Пелле, не пользуется этими твоими бумажками вместо денег. Только монетами. А даже если бы они у тебя и были, ты приехал сюда с агентами правительства… с ними ты и уедешь. Со своими приятелями из правительства, и ни с кем больше.

Затем пожав своими огромными плечами, Имминг вернулся к столу и подобрал карты, разглядывая их так, словно их только что раздали.

— Я удвою сумму, — предложил Брент. Хотя Имминг явно утратил к ним всякий интерес, бывший шпион заметил, что кое-кто из лесничих не сводит глаз с денег у него в руках. — И можно договориться насчет золота, если оно вам так уж необходимо.

— Еще одно слово, и я буду вынужден вышвырнуть тебя вон из этого дома, — спокойно сказал Имминг, все еще рассматривая свои карты. Остальные медленно разбрелись к своим столам, излучая то же равнодушие, что и их старшина.

Брент в ярости потянулся к мечу. Один из лесничих криво усмехнулся при виде этого жеста, словно ему угрожал ребенок.

— Я не поведу тебя, даже если ты проделаешь во мне дырку, — заметил Имминг, все еще перебирая карты. — Да и тебе не светит отловить своих приятелей, если случится так, что я проделаю дырку в тебе. Выходит, мне нечего сказать тебе, а тебе — мне. Давай все попросту оставим так, как есть.

Брент позволил мечу медленно скользнуть обратно на те несколько дюймов, на которые он вытащил оружие из ножен. Он резко развернулся и вышел из зала.

Харнор, Лэц и Марвик тоже развернулись, собираясь выйти следом, но все трое немало удивились, услышав последний вопрос Имбресс.

— Может, вы скажете нам вот что, — с трудом сдерживая ярость, спросила она. — Где я могу найти Кэллома Пелла?

Наконец-то Имминг оторвался от карт, в его глазах загорелись веселые огоньки.

— Думаете, удастся уговорить Кэллома Пелла вам помочь? Он ненавидит правительство еще больше, чем я.

— Возможно, — ответила она. — И все же, где я могу его найти?

Имминг пожал плечами.

— Если он не бродит по Старухе Красотке, то у себя дома. Поедете отсюда по восточной тропке, затем повернете влево, влево, направо, лево, лево, опять лево и направо. Он живет в двух сотнях ярдов от сломанного дуба. К входу нет тропинок. Надеюсь, запомнили, потому что я повторять не стану.

— Я запомнила, — ответила Имбресс сладким голосом, рассчитанным на то, чтобы вывести Имминга из себя. — И я вам очень обязана.

Выйдя наружу, в наступавшие сумерки, путники обнаружили Брента стоящим в сотне футов позади дома гильдии и глядящим на север, на Улторн. Имбресс первой подошла к нему и нетерпеливо нахмурилась.

— Я полагала, вы собираетесь в путь, — недовольно заметила она. — А вы тут восхищаетесь красотой деревьев.

— Единственная мысль, которая приводит меня в восхищение, — ответил Брент деланно равнодушным тоном, — та, что без проводника мы никуда не доберемся. Обратите внимание на эти деревья. Они стоят так близко друг к другу, что ничего не разглядеть даже на расстоянии в пятьдесят ярдов. Ивы, дубы, вязы… и я не знаю, что еще. В конце концов, я не лесной житель. Но проблема вот в чем. Хейн и Мадх полезли в эту растительную мешанину без всякого проводника. И мы можем быть чертовски уверены, что по крайней мере один из них знает, куда идти.

Он развернулся на пятках и направился к лошадям.

— У нас был бы проводник, мисс Имбресс, если бы ваши люди хоть чуть-чуть постарались скрыть место своей службы. Вы загнали нас в ситуацию, когда мы однозначно теряем Хейна в Улторне, поскольку нам не обойтись без помощи проводника. Так что я не понимаю, куда вы торопитесь.

Имбресс не сводила с Брента холодного взгляда на протяжении долгого, напряженного мгновения, а затем процедила сквозь зубы:

— Я тороплюсь, вы, ублюдок, раздобыть другого проводника.

С этими словами она отвязала поводья Рамуса, одним легким движением взлетела в седло и галопом понеслась по восточной тропинке, предоставив остальным следовать за ней.

Однако вскоре женщине пришлось придержать коня и внимательнее всмотреться в тропу. Она прекрасно запомнила последовательность поворотов, перечисленных Иммингом, но гораздо сложнее, как выяснилось, было решить, что являлось поворотом, а что нет. Тропа оказалась всего лишь полоской грязи шириной в фут, по которой ездили достаточно часто, чтобы не дать подлеску окончательно затопить ее. Изредка ее пересекали следы, однако Имбресс не была уверена, можно ли их считать тропинками.

— Полагаю, это первый поворот налево.

Имбресс повернулась в седле и обнаружила Марвика, подъехавшего почти вплотную. Последнее, что ей сейчас требовалось, это его пустая болтовня, но если Марвик решил помочь спутнице разобраться в хитросплетении тропинок, ей следовало бы отнестись к нему с благодарностью. Возможно, этот парень действительно окажется лучшим проводником, чем она.

Хотя сама по себе тропа была шириной всего в фут, деревья отступали от нее еще на пять или шесть футов. Места для двух коней, идущих рядом, было более чем достаточно, но за исключением Марвика, присоединившегося к Имбресс, остальные растянулись в цепочку по одному. Харнор и Лэц молча переживали свой провал. Брента, ехавшего последним, угнетала мысль, что Хейну удастся удрать. Маленький отряд молча петлял между деревьев, проезжая мимо дубов и ив, которые прятали в своих густых ветвях последние отсветы умирающего дня.

— Еще несколько минут, и солнце зайдет, боюсь, тогда мы банально не сможем разглядеть тропу, — взволнованно проговорила Имбресс.

— Вот здесь второй левый поворот, — проигнорировав ее реплику, сообщил Марвик, указывая вперед, на явную развилку, где от тропинки вел прекрасно различимый след вправо, к крытому дранкой домику, стоящему на небольшой полянке в сотне футов от них.

Используя представившуюся возможность, они на несколько мгновений увеличили скорость, направляясь к северу, в густую рощицу молодых вязов и елей. Марвику показалось, что в центре лесочка он разглядел развалины другого домика, которому было лет пятьдесят, вряд ли больше. Лес быстро брал свое.

— Теперь направо, — объявил Марвик, вновь указывая дорогу.

Имбресс не сомневалась, что в других обстоятельствах она сожалела бы об остром зрении вора, но в сумраке леса женщина лишь возносила молчаливую благодарственную молитву и без тени сомнений следовала за Марвиком, прокладывающим дорогу.

— Забавно, — почти про себя пробормотал вор, — что нью-пеллиане, или как они там себя называют, настолько не любят правительство, не так ли? — Он помедлил мгновение, сдерживая лошадь. — Здесь, у покрытого мхом камня, должно быть, еще один поворот налево.

Похоже, так оно и было. Справа небольшой, едва различимый след с непонятной целью вел, извиваясь, к основанию толстого дуба. На этой развилке отряд снова свернул налево. Марвик тем временем продолжал мусолить заинтересовавшую его головоломку.

— Ну, — сказал он наконец, — вы понимаете, что я абсолютно не разбираюсь в незаконной коммерции, а следовательно, вовсе не привык рассуждать на подобные темы. Но если я должен высказать свое мнение наугад, вслепую, в качестве крайнего варианта, — я сказал бы, что наши друзья из гильдии являются милой шайкой контрабандистов. Времена, видно, тяжелые, учитывая свободные налоговые соглашения, заключенные за последние двадцать лет, но все же имеются определенные товары, с которыми стоит иметь дело, если принять во внимание огромные акцизные сборы. Драгоценности, например, или произведения искусства. Насколько мне известно, в Белфаре существует весьма неплохой черный рынок — по крайней мере, именно это я слышал от друга, — и там преобладают камни из юго-западного Индора. Я, как и вы, вряд ли выбрал бы Улторн. Но если это все, что знают и умеют здешние ребятки, к тому же прогулки по лесу являются единственным способом собирания маленьких монеток, то… — Он помедлил и усмехнулся. — О чем еще мечтать предпринимателям?