Глаз Паука - Локнит Олаф Бьорн. Страница 14

Взгляд, коим Диери Эйтола наградила уходившего Ши, говорил красноречивее всяких слов: «Ну и мерзавец же ты!»

Взгляд, которым отвечал воришка, безмолвно вопил: «А что я могу поделать?!»

Несмотря на душевное смятение и поспешность, с которой Лоркана Бритунийка покидала ставший для нее ненавистным и чужим Шадизар, она нашла время позаботиться о своей былой собственности. Ей не пришлось долго искать: владелец кабачка «Бездонная бочка», стоявшего на соседней Мусорной улице, с величайшим удовольствием приобрел развалины «Уютной норы» вкупе с прилегающим участком земли – благо Лорна не торговалась.

Теперь на пожарище вовсю шла работа по растаскиванию сгоревших и рухнувших балок. Известняковый остов двухэтажного здания изрядно закоптился, но в остальном не пострадал. Новый владелец предполагал заново возвести в доме перекрытия, слегка подкрасить стены – и, возможно, к началу зимы в обновленной «Норе», которая наверняка получит другое имя, снова объявятся посетители. Правда, это будет совсем не та «Уютная нора», в которой так славно жилось небольшой и дружной компании.

Еще на подходах к Старой Лестнице Ши, плетшийся под присмотром рилерансовых головорезов, начал испытывать некоторое душевное напряжение. Вряд ли колдуну понравится, чтобы за его работой наблюдала любопытствующая толпа. Тем более что предстоит разыскивать в руинах останки сгоревших тел – а как, интересно, магик намерен это проделать? Заставит трудиться своих охранников и носильщиков, волочащих тяжелый закрытый паланкин? Или отправит его, Ши Шелама, копаться на пепелище, рискуя переломать себе ноги либо свалиться в подвал? Размышляя, воришка шагал все медленнее и медленнее, так что пару раз телохранители магика подталкивали его в спину. Наконец Ши сунулся ближе к паланкину и несмело похлопал по кожаной занавеси:

– Ваша магичность, а ваша магичность…

– Ну? – донесся изнутри гулкий голос. – Мы прибыли?

– Да не совсем еще… Я вот о чем подумал… Там, где прежде была таверна, теперь собираются строить новую, и мастерового люда полно… Вам, наверное, совсем не нужно, чтобы кто-то мешался под ногами?

– Поразительно верное замечание, – язвительно откликнулся Рилеранс. Привешенный к одной из перекладин бронзовый колокольчик звякнул, останавливая процессию, занавесь чуть отодвинулась в сторону. – Будь любезен, пойди и займись этим. Так и быть, я согласен обождать, пока ты разгоняешь зевак.

– Как же я их разгоню? – растерялся Ши. – Вряд ли они меня послушают…

– Это твоя забота, – отрезал колдун.

Воришка озадаченно поскреб в затылке. Как ему представлялось, наилучший способ удалить трудяг с пепелища – заманить их на колокол-другой в ближайший кабак, посулив оплатить выпивку и закуску. На руинах «Норы» возится не меньше дюжины человек, стало быть, по три кувшина местного пойла на каждого… Мысленно пересчитав свои невеликие денежные запасы, Ши снова поскребся о задернувшийся полог:

– Ваша магичность…

– Ты еще здесь?

– Бегу, бегу, – заторопился Ши, не двигаясь, впрочем, с места. – Только сделайте милость, одолжите с десяток талеров…

– Человек, раскатывающий в паланкине дома Солнари и запросто прибегающий к услугам, как он сам утверждает, лучшего магика во всей Заморе, не в силах наскрести десятка серебрушек? – злорадно захохотал магик. – Жалкое существо! Ладно. Вагсо, дай денег этому крысенку!

На мгновение Ши Шеламу захотелось провалиться под землю, чтобы никогда более не слышать про Рилеранса из Хоршемиша. Может, правильно в племени Малыша поступают со всякими там колдунами, сжигая оных на костре?..

– Я верну, честное слово, – уныло пробормотал воришка, получив от телохранителя Рилеранса увесистый мешочек и презрительную ухмылку.

К счастью, хоть что-то в этот изначально не задавшийся день прошло гладко. Старшина артели, разбиравшей былую «Нору», оказался человеком нелюбопытным и покладистым, а вид тусклых серебряных кругляшков быстро привел его к мысли, что и в самом деле настало самое подходящее время сделать небольшой перерыв в трудах. Внезапно разбогатевшие мастеровые шумной гурьбой вывалились в переулок, оставив после себя груды разбитых кирпичей и обгорелых бревен вперемешку с разбросанной повсюду расколотой черепицей. Ши огляделся по сторонам, в глубине души рассчитывая увидеть кого-нибудь из приятелей – если не Медвежонка, то Хисса, наверняка наблюдавших из укрытия за развитием событий, но не заметил никого. Наподдав носком сапога попавшийся под ногу слюдяной осколок, он побрел обратно – за магиком и его сопровождением.

…Придирчиво осмотрев место, где ему предстояло применить свое зловещее и загадочное искусство, Рилеранс остался крайне недоволен. И двор, видите ли, слишком большой и замусоренный, и дом пострадал гораздо больше, чем его уверяли, а после такого пожара наверняка ничего не уцелело. У Ши достало благоразумия не вступать с колдуном в пререкания.

А тот, продолжая ворчать себе под нос, развернулся вовсю, беспощадно шпыняя своих подручных. Последние споро извлекли из паланкина небольшую переносную жаровню на гнутых ножках, весьма старую и ценную на вид, и начинили ее угольками вперемешку с какими-то травами, отчего над двором поплыл кисловатый аромат. После чего Рилеранс расставил телохранителей кругом двора, дабы зверовидные громилы гоняли некстати случившихся зевак, а сам, несколько раз обойдя двор по кругу, распорядился установить жаровню в определенном месте – примерно шагах в пяти от уцелевшего крыльца «Норы», перед пересохшим фонтаном с цаплей – и встал рядом, торжественно и плавно помавая ладонями над самым огнем.

Какое-то время ничего не происходило. Ши сыскал себе местечко подальше от колдуна с его вонючей жаровней и теперь, сгорая от нетерпения, наблюдал за рилерансовой работой. Потрескивали угольки вокруг жаровни, бубнил заклинания маг, тянулись вверх еле различимые в ярком солнечном свете тонкие ленточки дыма. С каждым ударом сердца дымные полосы становились все гуще, приобретая отчетливый голубовато-сизый оттенок и уже не устремляясь к небу, но завиваясь вокруг подола одеяния Рилеранса Кофийского. (Перед отъездом маг успел переодеться и щеголял теперь не в прежней ало-золотой роскоши, но в обычном туранском халате в желтую и зеленую полосу.)

Спустя четверть колокола струящиеся из жаровни клубы дыма обрели форму и призрачную плоть. Теперь они напоминали здоровенных толстых змей. Эти змеи вели себя вполне осмысленно, очерчивая круги и вертя призрачными головами в разные стороны, а кислая вонь от горящих углей вынудила воришку отойти в самый дальний угол двора и закрыть нос рукавом. Оттуда он видел, как Рилеранс, коему дурной запах был, похоже, нипочем, бешено машет широкими рукавами, снова и снова указывая своим призрачным ищейкам на руины «Уютной норы». Внезапно туманные создания на редкость слаженно развернулись к руинам и втянулись в трещины между закопченных камней.

Где-то через три дюжины ударов сердца над развалинами возник колышущийся столбик дыма – там, где раньше находился большой нижний зал таверны. Немного поодаль вырос другой, третий, четвертый… Завидев их, Рилеранс удовлетворенно кивнул наголо выбритой головой, отчего бархатная шапочка сползла ему на лоб, потер ладони одна об другую и вдруг резко выбросил кисть с полусогнутыми пальцами в сторону пепелища.

Создавалось впечатление, будто магик тащит к себе на очень тонкой, туго натянутой нити нечто невидимое. Ши не поверил своим глазам, когда ощерившиеся вывороченными гвоздями и щепками доски зашевелились, приподнимаясь сами собой, точно подталкиваемые изнутри. Навалившиеся сверху камни неуклюже откатывались в стороны, обломки балок медленно вставали торчком, а по спине наблюдавшего за этим Ши скатилась ледяная струйка. Он хотел было зажмуриться, но любопытство одержало верх.

В облаке пыли и щебня среди вздыбившихся досок возникло нечто, похожее на облаченное в лохмотья чучело с растопыренными руками и свернутой набок головой. Непонятное создание – в котором Ши Шелам мигом признал сильно обгоревший человеческий труп – покачиваясь, застыло в воздухе, поддерживаемое обвившимися вокруг него кольцами туманной змеи. Провисев так долю мгновения (достаточного, чтобы неподготовленный к эдакому зрелищу человек мог полностью свихнуться), труп судорожно дернулся, перелетев через двор и шлепнувшись на предусмотрительно расстеленный прислужниками Рилеранса кусок холста.