Песня ветра. За Семью Преградами (СИ) - "ВолкСафо". Страница 54

- Ты права, - неожиданно для самой себя хмыкнула в ответ Рада. По сравнению с этой поездкой все остальное казалось детскими играми.

Сугробы вокруг были такими глубокими, что ей буквально грудью приходилось пробивать себе дорогу. Кай впереди хоть и топтал просторную траншею для них, а только после него под ногами все равно оставалось столько глубокой снежной каши, что Рада буквально тонула в ней. Про Улыбашку и говорить было нечего, она даже ворчать перестала, и до слуха Рады доносилось только ее трудное, сбивающееся дыхание. Да, в героические песни это не войдет, пронеслась в голове мысль, и Рада невесело хмыкнула под нос.

Продвижение отряда замедлилось еще сильнее, когда к полудню все небо затянули облака, и на головы путникам повалило мелкое снежное крошево. Ледяная крупа была какой-то неприятно липкой: приставала к одежде и рукам, ссыпалась за шиворот. Встречный ветер бил в лицо, заставляя щуриться и втягивать голову в плечи. Рада пожалела о потерянной в Пустых Холмах шапке. Порывы ветра запускали свои ледяные пальцы в ее волосы, кусали уши и щеки. Потом стало чуть-чуть легче: это Лиара помогла, отводя от них прочь ледяные потоки, и Рада смогла вздохнуть спокойнее.

Только метель разыгралась не на шутку. Пустые Холмы остались позади, и до горизонта тянулось ровное, как полотно, пространство, укрытое девственно чистым снегом. Здесь не ступала нога ни человека, ни зверя, ничто не тревожило эту бескрайнюю белую простыню, и ветер был здесь полноправным хозяином. Нагнав тяжелых снеговых туч с северо-востока, он принялся носиться над равниной, взметая снежную порошу, закручивая метель, разъяренно свистя и воя на разные голоса. Белые простыни снега протянулись от земли до горизонта, смешав их в одно, соединив в неистовой ярости бури. Теперь уже Рада не видела ничего дальше собственного носа: только миллионы кружащихся вокруг снежинок, которые рвал на клочки беснующийся ураган.

- Алеор, надо остановиться! – перекрывая рев бури, крикнул Кай. – Нужно переждать буран!

- Чем быстрее мы попадем в Серую Гниль, тем быстрее это кончится! – голос эльфа в ответ прозвучал неестественно глухо; пригоршни снега вырывали слова из его рта и сносили прочь.

- Очень тяжело идти! – настаивал Кай. – Не будет ничего хорошего в том, чтобы отдать последние силы здесь, а потом рухнуть от измождения на самом краю болота!

Некоторое время Алеор еще колебался, остановившись посреди бури и разглядывая горизонт. Выглядел он сейчас особенно странно для глаз Рады: высокая худая фигура, облаченная в черное, стоящая на поверхности сугробов. Ветер рвал его плащ, отбрасывал назад его волосы, снег закручивался вокруг него в водовороты. Казалось, что буря изо всех сил стремилась остановить его.

В конце концов, эльф все-таки сдался и с недовольством в голосе прокричал:

- Ладно! Наметай укрытие! Может, еще день отдыха не повредит.

Рада вздохнула от облегчения, слыша, как за ее спиной бурчит благодарственные молитвы Улыбашка. После тяжелейшей поездки через Пустые Холмы сил у нее осталось не так уж и много, явно меньше, чем нужно было, чтобы пройти следующую преграду. Да, Кай подлечил их синяки и ссадины, но его исцеление тоже добавило свою долю усталости. И теперь, после нескольких часов упорного продвижения сквозь сугробы, Рада чувствовала себя окончательно изможденной.

Почти сразу же после слов Алеора глаза Кая вспыхнули черным. Это было завораживающе красиво: смотреть, как он жонглирует невидимыми для Радиных глаз потоками энергий, создавая из ничего снежную крепость. Отдельные потоки бушующего вокруг них бурана уплотнились по воле Черного Жреца, набираясь силы, обретая собственную волю. Теперь они дули в нужном ему направлении, наметая и наметая слой за слоем толстого снежного монолита, который образовал сначала квадрат стен, потом полукруглую крышу с небольшим отверстием для свежего воздуха в центре. Рада подтолкнула Улыбашку к оставшейся открытой арке прохода, и гномиха, охая, засеменила вперед по сугробам.

Уже через какие-то полчаса вход в снежный дом был запечатан, а друзья сидели на сухой теплой земле вокруг пламени, стянув с себя влажную после снегопада верхнюю одежду и облепленные снегом сапоги. За стенами маленького укрытия бесновалась и завывала вьюга, и сквозь окошко в потолке просачивалось так мало света, что Каю пришлось зажечь с помощью энергии Источника маленький бледноватый светоч. Ильтонец подвесил его под потолком, чтобы тот никому не мешал, и Рада старалась не смотреть на него. Слишком уж сильно он напоминал прошлую ночь и кошмар, что пришел к ней.

Долго засиживаться они не стали. Улыбашка почти сразу же завернулась в свое одеяло и отвернулась от друзей, проворчав, что с пользой проведет оставшееся у них в запасе время. Редлог отсел в сторону и принялся проверять когти Жужи. Медведь жалобно поскуливал и совсем как человек подставлял ему свои лапы с крупными мягкими подушечками. От тряски на Черве и нескольких падений на землю он потерял три когтя на передних лапах, и теперь мародер бережно смазывал подушечки его пальцев мазью, извлеченной откуда-то из-за пазухи. Кай исцелить Жужу не смог, как ни пытался: энергия Источников просто не действовала на него по какой-то причине. Рада в который раз уже засомневалась, была ли практическая польза от того, что они тащили с собой этого медведя? Действительно ли он мог помочь пройти сквозь Серую Гниль? И даже если и мог, не проще было бы проделать это без него, положившись на способности Кая?

Вскоре и Алеор с Лиарой тоже отсели в сторону, погружаясь в грезы. В конце концов, они с Каем остались у костра вдвоем. От одной мысли, что она тоже может лечь и уснуть, Раду передернуло. Может, ничего плохо и не будет, ведь после того, как она снова уснула под утро, кошмар не вернулся. А может, он придет к ней и еще раз. Но ты же не можешь совсем не спать.

Хмурясь, Рада бросила взгляд на ильтонца. Он был Черным Жрецом и знал очень много об энергии, сущностях, мирах за Гранью. Поколебавшись, она все-таки негромко окликнула его:

- Кай!

Ильтонец моргнул и поднял сонные глаза от пламени. Вид у него был усталым, однако он сфокусировал взгляд на Раде.

- Да, Черный Ветер? – в его тоне прозвучал вопрос.

- Послушай… - она замялась, не зная, как продолжить. Рассказывать о своем кошмаре совсем не хотелось, но она должна была узнать. Если не о том, как защищаться, то хотя бы о том, что это было, что набросилось на нее. Прекрати уже трястись и просто спроси! – Я хотела узнать у тебя кое-что, - промямлила она, чувствуя себя донельзя неуверенно.

- Спрашивай, - спокойно кивнул ильтонец.

- А что такое кошмарные сны, Кай? Откуда они берутся?

- Все зависит от самого сна, - ильтонец пожал плечами, бросив на нее задумчивый взгляд. – Если это обычные кошмары, то, скорее всего, они являются отражением собственных страхов человека, возможно, повторением событий, которые он сам не может пережить, навязчивых мыслей, от которых он не может избавиться. Бывают и более сильные кошмары, когда человек случайно касается во сне недружественных сущностей, которые населяют тонкие миры. Ведь, в конце концов, сон – это то время, когда наше сознание отделяется от тела и выходит за Грань. А там множество сущностей, ждущих этого, чтобы атаковать.

- Вот как, - Рада поскребла в затылке, хмурясь в пламя. Примерно об этом она и сама думала, только все-таки надеялась, что ошибается. Слова ильтонца лишь подтвердили самые худшие из ее предположений. Кай ни о чем не спрашивал и просто ждал, глядя на нее. Помявшись, она вновь спросила: - А как определить, когда это простой кошмар, а когда - атака?

Кай слегка прищурился, разглядывая ее.

- Обычные кошмары давящие, беспокоящие, темные. Но так или иначе они не оставляют глубокого эмоционального отпечатка. После пробуждения человек может ощущать подавленность или головную боль, но она вскоре проходит, а сон забывается. Атака гораздо серьезнее и тяжелее. Ее ощущает все существо спящего, она выглядит реальнее, страшнее, и она гораздо опаснее обычного кошмара. Хорошо, если спящий успевает пробудиться до того, как удар достигнет цели. Еще лучше, если он сможет противостоять атаке.