Затерянные в солнце (СИ) - "ВолкСафо". Страница 58

На широкой вытоптанной в снегу площадке у выхода дежурили два его стражника, одетые в толстые меховые плащи поверх летных кожаных курток и штанов. Оба низко склонились перед ним, а потом пристроились за спиной, когда Ингвар первым зашагал по протоптанной в снегу дорожке в сторону шатра совещаний.

Серый зимний день приближался к своей середине, и лагерь был занят обычной ежедневной суетой. Повсюду сновали корты, бегая по поручениям наездников и падая ниц при приближении царя. Издали с запада слышался звон молота о наковальню, резкий скрежет пил, лязг стали. Там были тренировочные поля и мастерские, в которых воинам подправляли амуницию и изготовляли оружие. В воздухе плыл запах дыма, полевой кухни, навоза, лошадей и людей, смешанный с кусачим прикосновением первого мороза. Ингвар втянул его носом, чувствуя, как внутри зарождается знакомый азарт. Вокруг него пахло войной. Еще немного, и он сломает волю проклятых светом каганов, заставив их согнуть свои упрямые шеи, и вернется к тому, для чего он был создан.

- Царь Небо! Разрешите обратиться! – послышался сзади окрик, и Ингвар остановился, оборачиваясь через плечо.

К нему со стороны площадки для макто через снег бежал наездник. Он был в летной одежде, облепленной снегом так, что черная кожа почти и не виднелась под ним. Голова всадника была обмотана толстым шарфом, тоже целиком заиндевевшим. Сквозь щелку в шарфе виднелись только глаза с поблелевшими от снега ресницами, кожа вокруг них обветрилась и покраснела.

Наездник подбежал и низко поклонился Ингвару, потом вытянулся по струнке и отрапортовал:

- Срочное донесение из Эрнальда, царь Небо! – голос его звучал глухо из-за закрывающего лица шарфа.

- Говори, – кивнул Ингвар.

- Начальник стражи Бьерн Ингур сообщает, что все корты до одного покинули город, царь Небо!

Ингвар моргнул, глядя на наездника и не до конца понимая смысл только что сказанного им.

- Что? – негромко переспросил он.

- Все корты покинули город, царь Небо, – повторил наездник, и голос его теперь звучал перепугано, а голову он наклонил, боясь смотреть царю в лицо. – Ушли даже конюхи из нижних конюшен и потаскухи из борделей, – добавил он уже едва слышно.

Ингвар смотрел на него и чувствовал, как в глазу стреляет, с каждой секундой все быстрее. Словно проклятая пчела обезумела, втыкая свое жало все отчаяннее и обжигая ядом. Ингвар с трудом разжал сведенные судорогой губы.

- Почему?

- Начальник стражи не знает, – сообщил наездник. – Говорит, что его служки ушли без слова, в полночь, никого не предупредив, и то же было и с остальными.

- Почему стража не остановила? – спросил Ингвар. Ярость, клокочущая, словно жерло вулкана, начала подниматься откуда-то снизу, затапливая его, словно Хлай в половодье.

- Практически все наездники ушли сюда, царь Небо, – вельд сжался перед ним, словно уже готов был упасть на колени и просить милости. – В городе осталось слишком мало стражи, чтобы контролировать все кварталы. Потому стражники стерегли только квартал знати, а что творилось внизу, никто не видел.

Ингвар прикрыл и здоровый глаз, стараясь дышать ровно и через нос. Перед глазами повисла алая пелена ярости, а руки до боли стиснули рукоять ятагана. Это все его рук дело, ничтожного маленького червя булыжника! Его! Ингвар до хруста сжал зубы, чувствуя, как в диком глазу жжет, будто в глазницу воткнули горящую головню. Веко начало приоткрываться, словно еще чуть-чуть, и глаз вышел бы из повиновения. Но Ингвар железной рукой заставил его оставаться закрытым. Он не может сейчас выйти из себя. Он должен управиться с каганами, а потом уже можно будет схватить булыжника за голову и раздавить в руке его череп, словно перезрелую дыню. Ждать приезда Ведущего уже смысла не имело. Гниду нужно давить, пока она кусается.

Царь Небо убедился в том, что дикий глаз остается закрытым, а потом медленно открыл здоровый. И взглянул на наездника, который стоял перед ним на коленях в глубоком снегу, низко опустив голову. То же самое было и с его стражниками, опустившимися в снег по обеим сторонам от Ингвара. Видимо, ярость все-таки отразилась на его лице, а это было не слишком хорошо.

С трудом разжав зубы, Ингвар приказал:

- Отправляйся в Эрнальд и передай Бьерну Ингуру, что я позволяю ему самому уйти из жизни. Его заместитель принимает на себя титул начальника стражи до моего следующего распоряжения. Город оцепить, расставить стражу по нижним кварталам. Отрядить людей, чтобы проследили за тем, куда ушли корты. Мне нужна информация, и как можно быстрее.

- Слушаюсь, царь Небо, – глухо ответил наездник, кланяясь ему до земли.

- Свободен, – Ингвар отвернулся от него и пошел дальше в сторону шатра совещаний. Его стражники, поднявшись из снега, последовали за ним, а наездник бегом сорвался с места, устремившись к посадочной площадке макто.

Ярость клокотала внутри так, что зубы сводило. Булыжник вновь обошел его! Ингвар с невероятным трудом подавил в себе желание сразу же зарезать его прямо на глазах у каганов и его собственного Совета. Маленький двуличный выродок продумал все, как ему кажется. Но это не так. Ничего. Подожди, гаденыш. Еще немного, и я на твоих глазах убью твоего сына. Посмотрим, как тебе это понравится? Захочется снова лезть на меня или одного раза хватит?

Следовало решить, что делать дальше, и Ингвар приструнил ненависть, заставив себя успокоиться. Если корты покинули город, то, скорее всего, там уже начались беспорядки. Знать не могла и ложки поднять без помощи очередного служки, не говоря уже о том, что на кортах держалось снабжение, уборка, все внутренние работы и торг в городе. Да и казна, в которую они поставляли дань, тоже существовала лишь благодаря их добровольному поклонению. Что же делать теперь? Какое-то время Эрнальд протянет на том, что осталось в закромах, но потом начнется голод. И у Ингвара оставалось всего два варианта: или обращаться за помощью к эльфам, или договариваться с кортами. Он даже не знал, какой же из этих двух вариантов более унизителен.

С эльфами у вельдов был договор о торговле и сотрудничестве. Их почему-то крайне интересовали макто, и взамен на налоговые послабления трон вельдов разрешал им изучать ящеров. Что именно они там пытались понять, Ингвару было все равно, и он сквозь пальцы смотрел на ученых из Заповедного Леса, что периодически приезжали осматривать Гнездовье и собирать информацию. С другой стороны, эльфы отказывались торговать напрямую с кортами, используя вельдов в качестве посредников. А это означало, что если потерявшие страх лошадники решили взбунтоваться и перестать подчиняться вельдам, то зимой им придется знатно поголодать: большая часть хлеба закупалась ими именно у эльфов, а сделки контролировал трон. Не захотите прийти ко мне с миром, подохнете как мухи от голода. Ингвар нахмурился, глядя на видневшийся впереди над рядами палаток вельдов купол шатра совещаний. Я никому не позволю играть со мной в эти игры. И теперь все поблажки закончились.

У шатра совещаний толпились наездники вельды из знатных семей, которые имели право находится здесь по своему положению, но на Совет Старейшин не допускались. Все они низко склонились, расступаясь перед Ингваром, а он лишь кивнул своим солдатам. Эти юнцы о войне не имели никакого понятия. Они родились и выросли в мирном городе в перерыве между священными походами. И большая часть из них только и мечтала, как бы поскорее полететь на запад и попробовать свои силы у Молнии Орунга, пустив кровь крылатым отступницам во имя своего бога. И все они поддерживали Ингвара в отличие от своих поседевших и разжиревших отцов. Давно пришло время обновить Совет. Старейшины закостенели и разожрались, забыв о том, что такое война. Их время прошло.

Ингвар прошел ко входу в шатер, возле которого стояли, вытянувшись по струнке, с десяток стражников. Снег перед входом был вытоптан практически в лед, и идти было легко. Поклонившись царю, стражники по обоим сторонам входа открыли и придержали для него входные клапаны. Нагнувшись, Ингвар шагнул в шатер.