Затерянные в солнце (СИ) - "ВолкСафо". Страница 76

- Принеси лучше вина, чтобы отметить первую смерть, – бросил он через плечо.

Тьярд неловко протолкался через глазевших на него стражников и встал напротив, едва не отпихнув крылом в сторону наездника, что держал поднос с кровью. Выглядел он перепуганным до смерти, но решительным. Может, и не так плохо, что паренек слетал на север? Во всяком случае, сопли он жевать перестал.

- Отец, – твердо проговорил Тьярд, глядя ему в глаза. – Остановись. Ты совершаешь очень большую ошибку.

- Я все сказал тебе, сын.

- Царь Небо, наездники готовы взлетать по вашему приказу! – отрапортовал один из десятников, молодой аристократ, сын Гвидо Фирзаха.

Ингвар взглянул на него и отрезал:

- Никому в небо не подниматься. Я сам разберусь с анатиай. Все ясно?

- Да, мой царь! – вытянулся по струнке Фирзах младший, лицо его было каменным.

- Если я увижу в небе хотя бы одного макто, я сам собью его, – предупредил Ингвар.

- Слушаюсь, мой царь!

Развернувшись, Ингвар зашагал к своему макто. Сын еще что-то настойчиво кричал ему вслед, но Ингвар уже не слушал. Его звало небо и битва.

Ферхи зашипел на держащих его стражников, оскалив длинные зубы, и они попятились. Ингвар негромко свистнул ему сквозь зубы, и макто припал брюхом к земле, стегая в ярости своим длинным хвостом. Ухватившись за переднюю высокую луку, Ингвар легко взлетел в седло и принялся пристегивать ноги длинными ремнями, позволяющими управлять высотой полета макто. Копье в руке слегка мешало ему, но за долгие годы он уже давно научился привязываться одной рукой.

Стражники отошли прочь, отпуская поводья Ферхи, тот высоко вскинул голову и замотал ей в предвкушении, громко шипя. А прямо к его боку подбежал Тьярд. Выпрямившись во весь рост он встал перед Ингваром, глядя тому в глаза.

- Отец, во имя Иртана, остановись, – тихо сказал он, и что-то такое было в его голосе, что Ингвар на миг замер.

Он еще раз взглянул на Тьярда. Что-то неуловимо изменилось в нем. Плечи развернулись, шея была напряжена, а казавшиеся сейчас совсем черными глаза не отрывались от лица царя. Ингвар знал это выражение и не раз видел его у тех, кто шел на смерть. И в этот момент он ощутил странное и мягкое чувство – гордость за своего сына.

- Я говорил тебе, сын. Прими свою судьбу.

Он затянул последний ремень на щиколотке. Стремена холодили голые ступни, но так было даже лучше: он кожей теперь чувствовал макто и мог управлять им гораздо более успешно. Гикнув, Ингвар намотал на левую руку поводья и ударил Ферхи пятками в бока. Ящер неуклюже поднялся на лапы, а потом забил крыльями, постепенно поднимаясь все выше и выше над землей.

Ледяной ветер сжал в тиски его тело, и Ингвар вдохнул его полной грудью, чувствуя истинное наслаждение. Он получил благословение своего бога и его знак: ведунов кортов, что теперь сражались за него. Его сын вернулся домой после долгого отсутствия, и он смог обхитрить Хранителя Памяти и раскрыть его план. Ему удалось объявить священный поход, и это означало, что с той самой минуты, как Ингвар нанес на лицо узоры наездника, он больше не принадлежал самому себе. Я – разящий меч в длани твоей, Орунг. Направь меня.

Ферхи поднимался мощными рывками крыльев, и фигурки людей на посадочном плато стремительно отдалялись. Мигнули огоньки факелов далеко внизу, прямо под Ингваром россыпью углей лежал огромный лагерь вельдов и кортов. А навстречу ему неслось огромное усыпанное звездами, ледяное и бездонное небо. Гикнув, Ингвар толкнул Ферхи еще раз, ослабляя ножные постромки, и с громким криком макто плавно нырнул вперед, а потом полетел вверх.

Пригнувшись к его спине и крепко сжимая поводья левой рукой, Ингвар внимательно оглядывался по сторонам. Ночь позволяла видеть далеко, а ему и нужно-то было немного: всего лишь несколько горящих точек на огромном черном полотне. Вряд ли бы он перепутал их свет со звездами, только вот точек все не было. Ингвар нахмурился и поднял Ферхи еще выше, внимательно оглядываясь по сторонам, задрав голову и глядя вверх над собой. И все-таки увидел.

В стороне от лагеря в снегу горели три крохотных огонька. Судя по всему, отступницы зачем-то спустились на землю. Спрашивается, зачем? Они должны были слышать рог вельдов, объявляющий о присутствии рядом врагов, и по логике – должны были или попытаться затаиться и переждать, или как можно быстрее улепетывать отсюда, надеясь уйти от погони. Эти же словно нарочно ждали приближения царя, потому что поднялись в воздух и направились прямо в его сторону. Ингвар прищурился. Что им вообще делать так далеко от своих земель, глубоко в Роуре? И не является ли их появление именно сейчас, в темноте, когда их так хорошо видно со стороны, ловушкой? В любом случае, я зарежу всех троих, и проблемы больше не будет.

Покрепче перехватив копье, он вознес молитву Орунгу и направил Ферхи в сторону трех быстро поднимающихся с груди степей огненных точек. Напряжение росло внутри Ингвара, а дикий глаз немилосердно жгло. Сейчас, вот прямо сейчас начинается его время, священный поход, которого он ждал столько мучительно долгих лет. Сейчас он наконец-то сможет отомстить.

Буквально в каких-то пятидесяти метрах от морды Ферхи, анатиай брызнули в стороны. Одна из них ушла под брюхо макто, еще две взмыли в воздух с двух сторон от него. Ингвар знал этот маневр, отступницы постоянно его использовали. Та, что снизу, должна была подрубить сухожилия на лапах макто, а верхние нацелились в крылья. Такая тактика срабатывала, когда вельды двигались строем, и маневрировать было сложно. Но сейчас толку от нее не было.

Вместо того, чтобы уйти вбок, Ингвар резко оттянул назад носки сапог и лег на шею Ферхи, дернув за поводья. Ящер прямо в воздухе подломился, закрутился в юлу и штопором рухнул вниз. Ферхи был громадным и тяжелым, но, как и сам Ингвар, поразительно быстрым. Черные крылья закрутились вокруг Ингвара, образуя кокон, Ферхи вертикально падал вниз, вытянув длинную шею вперед. Ингвар ощутил удар, оборвавшийся вскрик, а потом дрожь макто: тот на лету рвал зубами тело незадачливой антаиай, не успевшей разгадать маневр и уклониться.

Прими жертву, Орунг Грозный!

Ингвар выдвинул ноги вперед и медленно отклонился в седле назад, потом резко лег спиной на спину макто. Ящер взвыл и из горизонтального ушел в вертикальный штопор. Крылья его с шумом резали воздух, он рывками вытягивал себя вверх, каждым взмахом преодолевая силу земного притяжения. Ингвар чувствовал, как перекатываются под толстым роговым панцирем макто железные мышцы. И это было правильно.

Две анатиай сориентировались, попытавшись окружить его с двух сторон. Судя по всему, они поняли, что маневр с подныриванием под крыло не пройдет, потому что бросились на него сверху вниз, обе, заходя со спины. Ингвар успел заметить, что у одной из них были две катаны, а другая вооружена длинной нагинатой с хищно поблескивающим лезвием. Вот эта была опаснее всего, а это означало, что поединок будет славным.

Дождавшись, когда анатиай подлетят вплотную, Ингвар в последний момент бросил Ферхи в сторону. Макто перекатился через собственное крыло, закручиваясь в горизонтальную бочку, и крылом сбив одну из них с траектории полета. Ингвар скорее почувствовал, чем увидел, как она с криком отлетает прочь, едва не обрушившись на землю. Это была как раз та, что слабее, вооруженная двумя клинками. Рывком царь вывел макто из бочки и дернул в сторону, не давая ей оправиться. Ящер поднырнул под нее, и воздушные потоки от его крыльев на один миг поколебали ее равновесие. Надо отдать должное девчонке, она все-таки попыталась ударить Ингвара катанами, но было поздно. Из-за сбитого равновесия удар прошел плашмя. Лишь один клинок распорол ему грудь, но не сильно: лишь кожу надорвал. В ответ Ингвар вбил ей прямо в грудь наконечник копья.

Анатиай задохнулась, повиснув на длинном острие. Ровно один удар сердца ее полные ненависти глаза отражали ненависть Ингвара, а потом он резко дернул копье в сторону, и отступница слетела с острия. Крылья ее погасли, и она кулем полетела вниз, на белый снег.