Асмодей (СИ) - "Dragoste". Страница 12

– «Что ж, теперь понятно, почему столько мужчин потеряли из-за них голову, если даже мне – женщине, стало не по себе!» – подумала девушка.

Из этих мыслей ее вывело пронзительное рычание и сдавленный крик. Не сразу Аврора поняла, что происходит, а когда поняла, едва не потеряла сознание от ужаса, увидев пред собой оскаленную пасть черного дракона. Огромный, способный затмить солнце, этот крылатый пожиратель душ взирал на них желтыми, наполненными гневом глазами. С клыков, что размером превышали далеко не скромный рост Авроры, считавшейся рослой для девушки, капала липкая кровь, а изо рта исходило такое кислотное зловоние, что кожа начинала покрываться волдырями. Напуганная до смерти Лоа, упала на землю, распластавшись подобно распятой грешнице, а ее узница, не смея даже пошевелиться, казалось, забыла от страха как дышать.

– Нифелим, не трогай, – раздался рычащий голос за ее спиной.

– Пади ниц перед Господином, – прошипела старуха, дернув за раскаленную цепь так сильно, что Аврора мешком рухнула вниз, увидев перед собой лишь стальные поножи нежданного защитника, да полы черного плаща, снизу покрытого слоем серной пыли. – Простите нас, Владыка, что потревожили Ваш покой. Мужчина ничего не ответил, а потому Лоа отважилась подняться и, пятясь спиной вперед, поволокла за собой жертву. Лишь через несколько метров Авроре было дозволено подняться, получив тяжелый удар плетью по спине. Никогда не питавшая ненависти ни к одному из живых существ, за несколько часов девушка возненавидела старуху всеми силами своей ангельской души, считая минуты до того мгновения, как последняя бросит ее на съедение какой-нибудь адской твари.

Инстинктивно почувствовав на себе прожигающий спину взгляд, несчастная набралась смелости и оглянулась через плечо. Поглаживая по морде огромную зверюгу, которая в руках хозяина больше походила на ласкового домашнего питомца, Владыка пещеры что-то говорил демонице, стоявшей подле него. Лица его, впрочем, как и фигуры, скрытых широким плащом, девушка не разглядела. Однако из черноты капюшона, подобно двум звездам в ночных небесах, виднелись красные глаза, заставившую Аврору дрожать всем телом.

Видимо минувшая встреча лишила сил и ее тюремщицу, потому как старуха сильно замедлила шаг, опираясь на свою трость. До жилища Абаддон они дошли в пугающем молчании, обдумывая каждая свое. Пещера этого демона раскинулась у самых врат Люцифера, значительно отличаясь от всего, что Аврора видела до этого. Будучи олицетворением гнева и демоном войны, он украсил вход в свою пещеру щитами поверженных ангелов и сломанными мечами, вколоченными в камень. У черных врат стояли трёхглавые церберы, выпускавшие из пастей клубы серого дыма.

Впереди из серного тумана уже начал проступать силуэт обители Темного Владыки. К удивлению Авроры, замок Люцифера, окруженный желтовато-красным сиянием, напоминал скорее проклятый готический собор, нежели обычную пещеру. Высокие своды, под куполами которых сидели раскрывшие пасти горгульи, то и дело слетающие со своих постаментов, чтобы полакомиться плотью грешников, вызывали неосознанное восхищение, смешанное с благоговейным страхом. Колонны с фигурными капителями, поддерживающие это величие, поражали обилием мелких деталей. Но истинный ужас овладел девушкой тогда, когда взгляду открылся фасад этой громады. Он весь был усеян резьбой, изображающей картины адских мук, причем таких реалистичных, что узницу одолел приступ истинного отвращения. Покрытая черепицей из почерневших человеческих костей крыша, горела огнем на фоне заходящей Венеры, чье сияние отражалось в ледяных стенах замка, как в наполированном зеркале.

– Это лёд? – удивленно спросила Аврора, дотрагиваясь до черной стены.

– Да, – проскрипела старуха, в очередной раз ударив ее навершием трости. Благо раны в аду быстро затягивались, иначе девушка была бы уже похожа на окровавленный кусок мяса.

Пройдя по откидному мосту, где у входа стояли пещерные демоны, подобно драконам извергавшие из пастей потоки пламени, путницы прошли на задний двор, где находился самый настоящий невольничий рынок, и шла торговля грешными душами.

В центре площади был водружен огромный помост, на котором, скованные цепями сидели сотни человек. Некоторые жертвы полностью обнаженные, с головы до ног запачканные сажей; другие, подобно Авроре, были облачены в лохмотья. Общим было только одно – обреченность в глазах. Несчастные прижимались друг другу, дрожа от страха, как осиновые листы, а между ними, одаривая первых презрительными взглядами, сновали демоны.

То и дело в центр выводили очередную душу: были среди них и женщины, и дети, и старики. Подобно скотине на городской ярмарке их проводили по кругу, а собравшиеся оглашали свою цену. Единственным отличием, пожалуй, было то, что люди при продаже коровы или лошади перечисляли достоинства животного, а демоны – человеческие грехи. Чем меньше грех – тем дороже душа, ибо истинная сила, по мнению падших, зависела от чистоты энергии.

То и дело со всех сторон доносились оживленные крики, граничившие перерасти в открытое противостояние. Демоны перекрикивали других участников торгов, скалясь, подобно хищным животным, готовым вцепиться друг другу в глотки ради добычи. Замолкали бунтовщики лишь тогда, когда на площадь, верхом на крылатых кошмарах или жеребцах преисподней, въезжал кто-то из высших демонов или их посланники.

За то короткое время, что Аврора провела в аду, она успела понять, что там существовала жесткая иерархия. Как и в животном мире, правом первенства пользовались сильнейшие, как и правом верховой езды. Так, бесам, чертям и прочим низшим демонам было не дозволено ездить верхом, адские жеребцы были привилегией так называемого среднего класса, а на крылатых кошмарах восседали лишь высшие демоны. И только рыцари ада владели исключительным правом на собственных животных. Асмодей летал на огромном драконе; Вельзевул передвигался на саркофагиде – плотоядной мухе невероятных размеров; Азазель – на черном козле; Левиафан – на водяной змее; Астарот на трехглавом псе, а Абаддон на огромном двурогом кошмаре.

Обойдя помост, старуха подсадила Аврору к небольшой группе грешников, подозвав к себе толстого дьяволенка, не превышавшего метра ростом. Его лицо, а точнее сказать морда, была некой помесью собачьей и человечьей личины с бараньими рогами на голове. В общем, достаточно жалкое на вид создание.

– «Хотя», – подумала Аврора, – «не более жалкое, чем я сама».

Все ее тело были покрыто ожогами и струпьями, которые затягивались лишь для того, чтобы освободить место для новых, глаза ввалились, утратив былой блеск; щеки осунулись и покрылись копотью, а волосы – бывшие ее девичьей гордостью, превратились в спутанную паклю. Будь она на земле, ее наверняка сочли бы прокаженной, но здесь, в адской бездне, внешность особого значения не имела. В цене был лишь душевный свет, а ее душа сияла подобно огромной звезде, привлекая к себе жадное воронье.

– Душа на учет, – проскрипела старуха, презрительно глядя на дьяволенка.

– Какой грех? – машинально проговорил он, уткнувшись в толстую книгу, которую не выпускал из рук. Надзирательница склонилась над его ухом, что-то прошептав, – Договор, – тем же тоном продолжил уродец, принимая из жилистых рук Лоа, пожелтевший свиток, который запылал огнем в его руках.

– Пять векселей! – раздался громкий, оживленный крик. Аврора подняла глаза к трибуне, на которой стояла хрупкая девушка с белокурыми волосами, скрывающими небольшую грудь. Наполненным слезами взглядом, она обреченно взирала на озлобленных тварей, торгующихся за ее тело и душу.

– Эта малютка стоит семи! – проговорил высокий демон с овечьей головой и человеческим туловищем.

– Десять векселей! – прокричал еще один. Торги набирали обороты и аукционеры потихоньку начинали кипеть от злости, то и дело поглядывая на своих конкурентов.

– Что за векселя? – прошептала Аврора, склонившись к уху веткой старухи, сидевшей подле нее.

– Эка невидаль, деточка, – прохрипела она, задыхаясь от кашля. – В аду в цене лишь одна валюта – человеческие души. Их используют демоны, чтобы рассчитываться друг с другом. Чем большим количеством душ владеет падший – тем он сильнее. Мелкие бесы порой не могут позволить себе и одной скорбной душонки, а вот рыцари владеют несметным количеством, потому и сила их велика. Изначально единоличным правом владения грешниками обладает Люцифер, но сама понимаешь, ему они без надобности – лишь хлопоты ненужные, а потому и организовал он эти аукционы. Демоны выкупают у него души в обмен на векселя. По сути – это обязательства перед Владыкой теней и гарант того, что завладев достаточной силой, падшие не поднимут мятеж против него.