Шагни в Огонь. Искры (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi". Страница 81

В ушах зазвенело от прилива энергии, чёрное пространство зова нахлынуло на него, закрутило, и почему-то мгновенно быстро, как не бывало никогда, он нащупал сознание учителя и прокричал: «Я нашёл его, нашёл!».

Ниточка оборвалась с передачей образа, и одновременно ушло и счастье-боль, прекратилось, словно никогда не приходило.

Задыхаясь от эмоций, с абсолютной пустотой в голове, Нати уставился на довольное лицо адепта и проговорил:

– Идём к учителю, он ждёт.

Из прокушенного уха по шее тёплой щекотной струйкой бежала кровь.

***

Незнакомый Тенки рыжий элхе, назвавшийся магом-практикантом, притащил его к невысокому домику на одной из городских улиц. Самому Тенки прежде здесь бывать не приходилось, пейзажи эти он видел впервые. Тихая узкая улочка, спускавшаяся с холма незаметной высоты, одинаковые двухэтажные дома по обеим сторонам дороги, окрашенные в нежные пастельные тона. Дом, чью калитку хозяйским движением отворил рыжий, в оранжево-розовых лучах восхода казался жемчужным; на самом же деле, скорее всего, был просто бежевым.

Всю дорогу, что вёл адепта из центра города к этим окраинам, рыжий маг странно озирался и смотрел настороженно, словно подозревал за Тенки тысячу грехов. Такое поведение было, впрочем, оправданным – нинъе сам не мог себе ответить, какого хрена ему вдруг вздумалось вцепиться старшему в ухо. Разве что... В длинных элхеских ушах рыжего качались серьги. В каждом ухе по несколько штук – подобного излишества не позволял себе даже постоянно таскавший украшения Ацу, а у этого целая лавка драгоценностей свисала из-под неровно подстриженных рыжих прядей.

Да и сам старший с этими его ярко-рыжими волосами был видным парнем с весёлой рожей – с таким, верно, любопытно бы пошляться по городу, позадирать симпатичных девчонок.

Только теперь он вряд ли отправится куда-нибудь с Тенки. Куда бы то ни было.

– Подожди, – скомандовал рыжий, метнув на адепта очередной неласковый взгляд. – Никуда не уходи, понял?

Тенки добродушно кивнул: чего ему, жаль, что ли? Постоит тут, ему вообще всё равно, где стоять и что делать, до того хорошо. Нинъе наслаждался каждой секундой, каждым своим вздохом – и воздух пах свежестью, и встающее солнце рассыпало цвета, каких он раньше никогда не видел. Чего же ещё надо, когда можно вот так любоваться окружающим и продолжать жить?

За временем Тенки не следил – наверное, поэтому показалось, прошло не более минуты, когда дверь снова распахнулась и на пороге её появился Виллемис.

Учитель был облачён в голубой шёлковый халат с пушистой оторочкой на воротнике и рукавах. В небрежно – или тщательно продуманно? – распахнутом вороте виднелась бледнокожая безволосая грудь. Поясок халатика был завязан низко на бёдрах кокетливым бантиком.

– А-ах, – протяжно обрадовался Небесный, – нашёлся! Благодарю, Идаари.

Из-за плеча Виллемиса торчала огненная голова мага-практиканта, вид у него был по-прежнему растерянный. В ответ на слова учителя он только кивнул.

– Прости, что вытащил тебя из постели, – Виллемис обращался к подопечному, но смотрел лишь на Тенки. – Ты можешь идти, выспись хорошенько.

«Я?» – жестом удивился Тенки, преувеличенно по-детски показав пальцем на своё лицо. Но Небесный оставил адептовы ухмылки и гримасы без внимания, быстрым кивком велел заходить.

Они с рыжим протиснулись друг мимо друга: Тенки нахально улыбнулся во все зубы, рыжий метнул смурной взгляд, отвернулся.

– Приятных снов, – кинул адепт ему вдогонку. Как мог невинно.

Но реакции жертвы уже не увидел – с негромким стуком захлопнулась дверь.

Виллемис повернулся к своему ученику.

– Ну что же, – вздохнул неглубоко, посмотрел на Тенки долгим задумчивым взглядом.

Нинъе безмятежно глазел в ответ. Голова была приятно пустой.

– Что с твоими глазами, мальчик? – рука Небесного вдруг коснулась подбородка нинъе, серые глаза учителя приблизились, сошлись над ними тёмно-голубые брови. – Вот так так.

Чужая ладонь ушла с лица; Виллемис, не продолжая фразы, двинулся вглубь дома.

– Проходи, – бросил безличное. – Сними обувь, садись. Скоро появится твой учитель.

– Мой учитель? – мимоходом удивился Тенки, следуя приказанию. Какого учителя имеет в виду Виллемис – он же и сам учитель Тенки?

– Йисх. Чему ты удивлён? Да, и помой руки, не терплю грязи.

Тенки послушно переступил порог умывальной. Огляделся: малейшее открытое пространство на полочках, на стенках, на бортиках ванной заполняли различные бутылочки, баночки с мазями, тюбики, прихотливых форм и цветов мочалки. Мыло тоже оказалось до умиления светло-розовым и имело форму ракушки – те же изгибы повторяла и подставка под ним.

Ракушкой адепт задумчиво намылил ладони. Сполоснул, вытер мягким полотенцем с яркой цветочной вышивкой.

Глянул в зеркало – ага, зрачки вели себя всё так же, по-кошачьи. Краем глаза ухватил движение: стекло отразило появившегося в коридоре Виллемиса.

– Йисх поднял на ноги всех своих практикантов, – неодобрительно сказал учитель. – И меня заставил сделать то же. У этого мужчины такой необузданный характер.

– Меня, что ли, искать? – повернулся Тенки к Небесному.

– Кого же иного? – учитель поднял брови. – Где ты только шлялся, мальчик?

– А чего он вдруг? Неужто я так долго пропадал?

Виллемис глянул на него, словно подозревая, что адепт над ним издевается. Подождал, буравя взглядом честное Тенкино лицо, но, видимо, не найдя в нём признаков усмешки, вдруг усмехнулся сам. Качнул головой, откидывая назад длинные бело-голубые волосы и вымолвил:

– Две недели.

– Сколько?!

Усмешка на лице Виллемиса стала шире.

– С первым днём зимы, любезный мой. Поздравляю с Рассветом.

Йисх недолго заставил себя ждать – появился спустя где-то полчаса после того, как Тенки вошёл в дом Виллемиса. Ворвался, не постучав в дверь, не снимая обуви, чем оскорбил легкоранимую душу хозяина – недовольство ярко отразилось на лице Виллемиса. Застыл на пороге комнаты, где Тенки, уютно устроившись в кресле, попивал горячий морс, смерил подростка пламенным взглядом, будто не мог поверить тому, что увидел.

– Ну наконец-то.

Тенки встрепенулся, вскакивать не стал – разнежился в тепле, но рожу состроил почтительную, для ситуации подходящую.

– Йисх, мой драгоценный, – расстроенно начал Виллемис, – не был бы ты так любезен снять свои ужасные сапоги? Они заляпают мне все ковры.

– Прости, – сухо бросил боевой маг, – мы тут же покинем твой дом, будь покоен. – Сурово глянул на Тенки, скомандовал: – Марш.

Нинъе запыхтел, выбираясь из глубокого кресла – чуть не утонул под всеми подушками. Выходить на улицу не хотелось – да и холодно там наверняка, но с Йисхом не поспоришь.

– Спасибо, – говорил тем временем Красноглазый, обращаясь к коллеге, – я весьма признателен тебе за помощь. Мои парни прошлись по городу без результата.

– Ах, друг мой, – медово улыбнулся Виллемис, – за одну твою улыбку я готов поднять с ног на голову весь свет.

Тенки поперхнулся морсом, что поспешно доглатывал, отставил кружку.

– Ах, если бы я не был женат, – услышал голос Йисха.

Кажется, от кружки адепт избавился вовремя – сейчас ка-ак опрокинул бы её на себя. Краем глаза взглянул на боевого мага – в уме ли Йисх?! Лицо Красноглазого было подозрительно серьёзным.

Виллемис жеманно хохотнул. Быстрым лёгким жестом коснулся плеча коллеги, тут же отдёрнул руку.

– Я иду у тебя на поводу, – у Тенки чуть челюсть не отвисла, пока он следил за этим невероятным разговором.

Тут же адепт посмотрел на Йисха – что скажет?

Красноглазый усмехался. Радужки его глаз пылали алым.

На улице и впрямь было холодно. Солнце взобралось выше и подсвечивало дома желтизной, в его лучах чувствовалось тепло, но в тени Тенки зазяб.

– Старый пердун! – сердито выдохнул Йисх, когда они оставили позади дом Виллемиса.