Год багульника. Летняя луна - Коруна Джен. Страница 3

— Я хотел поблагодарить тебя за подарок — он спас жизнь Моав.

Хега подняла на него большие блестящие глаза.

— Так должно было случиться, — спокойно произнесла она. — Или тебе, или ей — здесь нет никакой разницы. Те, кто владеют одной душой, для элефт — единое целое…

Глаза Сигарта зло сощурились.

— Значит, ты знала, что Моав — мой авлахар!

— Дети воздуха видят мир несколько иначе, чем все иные существа; им доступно даже то, что скрыто даже от виденья великих магов.

— И ты ничего не сказала!

— Знание — это еще не повод нарушать ход событий, — просто, но не допуская возражений, ответила Хега. — Сильфы не вмешиваются в жизнь других существ.

Хэур, смягчившись, произнес:

— Что ж, может, это и правильно — мы должны сами воевать со своей судьбой, и вряд ли кто-то сможет нам в этом помочь.

Желание выпытать у сильфы волнующие его тайны пропало. Что бы она ни сказала, это все равно мало что изменит… Он глубоко вдохнул, распрямил плечи.

— Завтра утром мы снова выступаем в сторону Бурых гор. Может, на этот раз нам повезет больше.

— Не сомневайся в этом, воин севера.

Оба замолчали.

— Мы еще увидимся? — уточнил через время хэур.

Сильфа улыбнулась ему — как всегда тонкой, загадочной полуулыбкой. Сигарту стало не по себе — ему показалось, Хега снова видит его мысли.

— Думаю, что уже нет.

— Тогда желаю Хранительнице жизни никогда больше не слышать ни о Великой битве, ни о свитках, ни о какой другой чуши, ибо она не идет ни в какое сравнение с тайнами, что хранят элефты.

— А о тебе? — тихо спросила сильфа.

— И обо мне тоже…

***

На рассвете путники опять стояли перед зеленой стеной, как и полторы недели назад. Так же, как и тогда, их провожал Фанзай. На этот раз вместе с ним был небольшой отряд сильфийских воинов — случай с Моав заставил вана усилить бдительность.

— Что ж, надеюсь, наш договор относительно битвы остается в силе, — обратилась к нему эльфа.

Фанзай кивнул. Сигарт не совсем понял, о чем шла речь, но решил, что это и не важно.

— Еще раз спасибо за все, — поблагодарил он вана. — Пожелайте нам удачи.

Сильф сердечно улыбнулся.

— Желаю вам встретить своих друзей, добыть свитки и успешно вернуть их в город Эллар, — обнимая на прощание Моав, произнес он. — Думаю, на этот раз вам это удастся. Тем более что в вашем отряде будет еще один воин…

Хэур насторожился.

— Нифалиэн пойдет с вами — он хорошо знает окрестные леса и их обитателей. С ним вы вернее доберетесь до Бурых гор.

Фанзай взмахнул рукой, и один из воинов выступил вперед, сияя широкой улыбкой. Сигарт не смог сдержать скорбного стона.

— Только не это! — вполголоса взмолился он, глядя, как маленький сильф вприпрыжку подскочил и встал рядом с Моав — это был тот самый болтун, чье многословие успело утомить его во время примерки эльфийских одеяний.

— Я знал, что вы поладите! — сказал Фанзай.

Сигарт не смог понять, шутит он или говорит серьезно. Моав жалобно посмотрела на кейнара — похоже, она уже тоже познакомилась с Нифалиэном… Втроем они покинули Мермин — на этот раз с твердым намерением не останавливаться на пути к свиткам.

Глава 2. Новый друг

Зеленая стена осталась за их спинами.

— Ну что, Нифалиэн, надеюсь, ты знаешь, куда нам идти? — с издевкой поинтересовался Сигарт.

— Нет-нет! — запротестовал сильф. — Называйте меня Ифли! Меня все друзья называют Нифли — мы же с вами теперь друзья?

— Так Нифли или Ифли?.. — озадаченно спросил хэур.

— А… Ифли-Нифли, какая разница!

Он небрежно махнул, сделав в воздухе неопределенный жест рукой. Сигарт изумленно переглянулся с Моав — более странного попутчика у него еще не было. Эльфа в ответ только пожала плечами. Тем временем сильф, приняв вид полководца накануне сражения, обвел взглядом окружающие деревья.

— Предлагаю идти через лес!

— А я думал, мы полетим по воздуху, — саркастически бросил Сигарт.

— Ну, я-то могу, а вот вы разве что после смерти, и то не все.

Моав явно поняла, что настало время вмешаться.

— Думаю, нам стоит довериться Ифли — он знает лес лучше нашего, — предложила она.

— Вот! Слышал, Колючка, — торжествующе воскликнул сильф. — Белая госпожа решила довериться мне! Она ведь такая доверчивая…

Хэур мученически закатил глаза. Бросив на него полный укора взгляд, Моав двинулась вслед за Ифли в самую чащу Серебристого леса.

Они шли почти целый день — впереди сильф, за ним Моав, Сигарт замыкал процессию. Из всех троих больше всего радовался прогулке Ифли — с самого утра он высказывал бурные восторги по всем поводам сразу. Гордо вышагивая, он указывал эльфе и хэуру то на особо красивые цветы, то на перепархивающих с ветки на ветку птичек. Моав с любопытством слушала нового знакомого, Сигарт же отвечал ему ледяным молчанием, лишь рассматривал его по старой рысьей привычке замечать все, что делается вокруг.

Сильф был хрупкого телосложения, словно подросток — впрочем, как и большинство из его народа. Вместо юбки он носил широкие штаны и некое подобие рубахи, собранное пояском из сухих сплетенных стеблей. Все это было такого же зеленоватого цвета, как и его лицо, так что издалека костюм казался продолжением кожи. Эту чудн?ую картину дополняли длинные иссиня-черные волосы, заплетенные в толстую косу, свисавшую ниже пояса сильфа. Маленький серебряный бубенчик, прикрепленный к ее концу, мелодично позвякивал в такт шагам.

Что касается оружия, то единственным, что заметил Сигарт, был короткий кнут, заткнутый за пояс сильфа с левой стороны; справа, симметрично, красовалась тонкая деревянная дудочка. Каково было предназначение кнута, хэур придумать не смог, а вот дудочкой сильф пользовался едва ли не каждые полчаса. Стоило ему лишь увидеть что-либо интересное, как он тут же доставал ее и, перебирая тонкими пальчиками, начинал наигрывать замысловатые мелодии без начала и конца. Они были настолько необычными, что даже не походили на музыку — скорее, на пересвист птиц или крики диковинных животных.

Под аккомпанемент этих странных напевов троица пробиралась по лесу до самого заката. Говорливый сильф удивительно быстро свыкся со своими попутчиками — уже к концу первого дня похода он вел себя так, словно они были знакомы всю жизнь. Моав он неизменно называл «Белой госпожой» — вероятно, из-за цвета волос, Сигарт же был для него не иначе как «Колючкой». Вечером, уже в лагере, хэур решил поинтересоваться происхождением своего странного прозвища…

— Колючка — она и есть Колючка, — с полной непреклонностью заявил Ифли в ответ на его вопрос.

Сигарт нахмурил брови.

— Что-то я не понял…

— Да что тут говорить, если у тебя вместо сердца колючка, — деловито заключил сильф. — Такая большая-пребольшая!

Он сделал в воздухе округлый жест, описывающий размер и форму находящийся в груди Сигарта колючки. Если верить сильфу, она была не меньше доброй тыквы. Хэур понял, что спорить будет себе дороже, и пошел к Моав. Та сидела на земле и разводила костер.

— Поговори со мной! — жалобно попросил хэур.

Эльфа подняла голову.

— А что такое?

— Он меня утомил!

— Кто?

— Этот Фифли!

— Ты хотел сказать, Ифли?

— Ну да, этот воробей ощипанный, — бросил Сигарт, глядя, как сильф тем временем внимательно изучает поднятый с земли желудь, словно это было живое существо.

Моав тоже взглянула на Ифли. Круглые черные глаза, острые скулы — он и впрямь походил на дрозда-переростка. Еще большее сходство с птицей ему придавали руки с непомерно длинными, тонкими пальцами с выступающими суставами. Казалось, они просто не могут находиться без дела — сильф все время что-то вертел в руках, ощупывая, разламывая, расщепляя. В данный момент его зеленые пальцы с интересом крутили желудь, но уже через минуту тот был отброшен. Забыв о нем, Ифли тут же переключился на стрекозу с красивыми прозрачными крыльями. Небрежно протянув руку, он поймал ее, словно вытащив из воздуха. Эльфа и хэур глазами следили за его действиями.