Меч ангелов (ЛП) - Пекара Яцек. Страница 42

Я вышел сразу после них и подошёл к близнецам и Курносу

которые лежали в траве под деревом и занимались содержимым бурдюка

–

Мы возвращаемся, – сказал я

–

этим

то

? –

Первый указал пальцем на хижину

–

Пускай стоит

Может, кому пригодится

–

Я кого-то почуял, – буркнул Второй

бездумно глядя в небо

– Наверное, Курноса, - пошутил я, ибо от вони, исходящей от моего прекрасного товарища, спирало дыхание в груди.

–

Кто-то за нами следил

Мордимер,

–

не смутившись, продолжил Второй

но так и не соизволил на меня взглянуть

– Кто, близнец, во имя меча Господня? Да тут вся деревня на нас вылупилась!

– Кто-то. – Он махнул рукой, затем пожал плечами. – Не знаю.

– Вот спасибо, – сказал я язвительно. – От твоей помощи у меня прямо гора с плеч.

Тем не менее, слова Второго дали мне пищу для размышлений, поскольку он и его брат обладали рядом уникальных возможностей, которые зачастую, однако, были не в состоянии правильно использовать. Близнец, вероятно, случайно разыскал человека, обладающего магической силой, ибо только это могли означать его слова: "Я кого-то почуял." Так кто наблюдал из леса за нашей работой? Ещё одна ведьма? Дух сожжённой жертвы? А может, Второму почудилось?

–

Жаль только

вам не пришло в голову поднять задницы и пойти по следу, – добавил я

–

Пришло, – ответил близнец, грызя травинку.

–

Но потом вроде всё прошло

...

–

Я счастлив это слышать, –бросил я зло и пошёл в сторону лошадей, спрашивая Господа

за какие грехи

он

меня так испытывает

* * *

Родители Маргариты и Иоганна не объявлялись уже третий день

так что каждому должно

было

быть ясно, что

они

не вернутся уже никогда

Где-то в лесу, на реке или на болоте должны были лежать

их

трупы

Но попробуйте найти в такой большой области два трупа

...

Ба

желаю удачи

Без обученных поиску собак это было совершенно невозможно

и даже с собаками – чрезвычайно трудно

Но, по милости Господней, я наделён определёнными способностями

которые я уже имел возможность не раз и не два проверить в деле

Я не пользовался этой силой слишком поспешно или слишком охотно

так как опыт научил меня

что за всё нужно платить

А я платил болью

страхом и слишком близким общением с силами

от которых охотнее всего я держался бы подальше

–

Мне нужна

личная

вещь,

–

объяснил я Вульфи

. –

Что-то, к чему

они

были привязаны

Медальон

праздничный платок

что-нибудь...

–

Ха!– Он немного поразмыслил

а потом хлопнул себя по лбу ладонью

. –

Топор

Да, господин

его топор

Он говорил

что на свете лучше нет, он им дом построил

...

Топор нашёлся в доме Иоганна и Маргариты

Он лежал в небольшой коробке из необструганных досок

Я взял его в руки и погладил гладко обработанную рукоять и на удивление ухоженное лезвие

Инструмент был отполированным

блестящим и носил следы заточки

Владелец о нём действительно заботился

–

Хорошо, – сказал я

. –

Он подойдёт

Я выгнал парней из занимаемой нами хижины бондаря и велел следить за тем, чтобы ни при каких обстоятельствах никто чужой не вошёл внутрь. Я сел на солому и положил топор на колени. Закрыл глаза. Я осторожно гладил его, чувствуя под подушечками пальцев гладь деревянной рукояти и холод железного лезвия. О да, в этом предмете была сила. Владелец изливал на него свои мысли и чувства, и я почти видел, как он терпеливо шлифует остриё на оселке и проверяет пальцами заточку. Этот топор мог привести меня к отцу Иоганна и Маргариты, ибо его связывала с владельцем невидимая духовная связь. Связь, которая, по всей вероятности, сохранилась даже после его смерти, хотя с каждым днём и с каждым часом становилась всё слабее. Я вздохнул и опустился на колени, положив инструмент рядом с собой. Снова закрыл глаза. Руки сложил на груди.

–Отче наш –

начал я –

Иже еси на небесех! Да святится имя Твоё, да приидет Царствие Твоё, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли…

Мои веки были опущены, но я всё равно начал видеть лежащий передо мной топор.

Однако я видел

не

коричневую рукоять и серое лезвие

а какую-то пульсирующую тревожной краснотой форму, которая лишь слегка напоминала рабочий инструмент лесоруба

– …хлеб наш насущный даждь нам днесь…

И тогда ударила боль

Я всегда её жду и всегда знаю

что

она

будет сильна

почти невыносима

И, несмотря на это, её натиск постоянно пугает меня своей жестокостью. Эта боль не сконцентрирована в одном месте: ногах

руках или голове

Это подавляющее

парализующее в одно мгновение пламя

разрывающее на куски всё тело

Это галера с алыми парусами, которая заплывает в порт моего разума

чтобы заразить его безумием и ужасом

Ив такой момент защитить меня может только молитва

– …и дай нам силы не простить должникам нашим. Отче наш… –

я начал заново

хотя с последними словами боль усилилась

Казалось

что страдание не может быть ужаснее

но каждый следующий миг ввергал меня в бездну нечеловеческой муки

Мой разум и моё тело умоляли

чтобы я перестал молиться. Но я знал, что если прерву молитву

то, скорее всего, окажусь лицом к лицу с чем-то

чего я не мог себе даже представить, и перед чем я буду совершенно беззащитен

ибо лишусь защиты

которую давало имя Господне

От дрожащей красной формы оторвался

лоскут

пламени, и

взлетел на этом пламени в небо

Мы летели над деревней

ноя не видел ни домов, ни людей

Только на грани восприятия поднимались тёмные фигуры, двигающиеся, словно грозовые тучи

Я старался

на н

их не смотреть

и ещё больше боялся того

что кто-то из этих сделанных из тьмы фигур посмотрит на меня

Где-то там

внизу

зрением, способным проникать сквозь стены и крыши, я увидел маленького скорченного Мордимера и его лицо искажённое страданием

– …да будет воля Твоя… –

скулил я, хотя рот и разум просили меня замолчать.

Я летел в пламени быстро, как нить паутины, несомая порывами бури. Зелёные, укоренённые в сердце земли гиганты обращали ко мне бородатые головы. Под белым камнем лежал голубой гигант и выдыхал в воздух мерцающие разными оттенками синего радужные облака. Именно там я увидел фигуру, к которой стремилось пламя. Я напряг все силы, чтобы повернуть назад, ибо пламя хотело слиться с покойником. Боль стала настолько велика, что медленно превращалась в болезненное наслаждение, заполняя всё моё тело, как кипящий мёд. Пламя заколебалось, но потом, принуждённое молитвой, повернуло назад. И вдруг, в мгновение ока, я оказался снова в темной, грязной и вонючей комнате. Впереди меня, на полу, лежал топор, весь красный от крови, сочащейся из моего рта, носа и ушей.

– Боже мой, – простонал я, а потом свалился на солому и свернулся в клубок.

Меня трясло от холода

страха и даже не от боли

а лишь от одного воспоминания о тех страданиях

которые я перенёс минуту назад

Но

зато

я теперь знал

где искать тела погибших

Тем не менее, единственное

что я мог сейчас сделать, это блевануть под себя и

снуть в луже из собственной крови и рвоты.

– Мордимер… – Обеспокоенный голос Курноса донёсся до меня одновременно с ударом по зубам.

Кто-то открыл мне рот и насильно вливал в горло тёплую едкую водку, отдающую жжёной сливой. Я поперхнулся и открыл глаза. Увидел стоящего надо мной на коленях Курноса. Он разжал мои зубы лезвием ножа и лил водку из бурдюка прямо мне в рот. Я хотел вырваться, но он держал крепко, а я был настолько слаб, что мог только глотать болезненно жгучее вонючее пойло.

В конце концов,

он

меня отпустил, и меня снова вырвало