Упрямая девчонка - Фокс Элайна. Страница 13

Он снова вспомнил, как вела себя мать на похоронах отца — ту самую картину, что посетила его недавно в бассейне. Мертвенно-бледная, скованная, на первый взгляд она могла показаться опустошенной, однако Флинн отлично знал, какое облегчение заполняло ее изнутри.

Он ошалело встряхнул головой. Нет, Нина, конечно, та еще стерва, но вряд ли воспримет его смерть как избавление. Скорее всего она просто слегка растеряется. Он даже улыбнулся. Ведь он сам считал независимость ее главной привлекательной чертой. Очень скоро она успокоится и найдет себе нового друга — состоятельного мужчину с хорошими манерами и полезными связями. И во что бы то ни стало добьется от него того, чего хочет, — ну а если не от него, то от следующего, точно такого же, как он. Флинн отдавал себе отчет в том, что является всего лишь типом мужчины, который ей требуется для обеспеченной жизни, но отнюдь не мужчиной, без которого она не сможет жить. Звучит довольно смешно, на свете нет такого человека, без которого кто-то не смог бы жить. Любовь — это всего лишь одна из функциональных разновидностей физического влечения, и при необходимости объектом такого влечения может стать любое лицо противоположного пола. А чрезмерная подверженность влечению к какому-то определенному индивидууму является не чем иным, как проявлением слабости.

Флинн выпрямился и подумал о том, что пора подниматься. Нет, пожалуй, нужно передохнуть еще одну минуту. Флинна снова пробрала дрожь. И с чего это он взял, будто здесь потеплело? На самом деле, пока он тут сидел, стало совсем холодно. Он даже мог видеть пар от своего дыхания. Хочешь не хочешь, надо возвращаться. Он решительно встал и замер, не отрывая глаз от стеклянных дверей на террасу. Морозные узоры сделали стекло непрозрачным, мешая разглядеть, что творится внутри. Правда, музыка играла громче прежнего, и гости шумели вовсю. Только были они какие-то странные, выглядели необычно. Флинн шагнул вперед и снова замер. Они что, успели переодеться?

Хлопая себя руками по плечам в тщетной попытке хоть немного согреться, Флинн двинулся вперед. Может быть, Кабби пригласил на праздник какую-нибудь танцевальную группу? Он старательно всматривался в толпу в надежде заметить белоснежный туалет Нины.

Разглядев тех гостей, что оказались возле дверей, Флинн раздраженно выругался. И черт его дернул притащиться на эту проклятую свадьбу: теперь выяснялось, что хозяевам приспичило устроить настоящий карнавал!

Он не успел добраться до дверей, когда у него над головой послышалась какая-то возня. Что-то твердое больно ударило его по лицу. Флинн охнул, схватился за щеку и посмотрел себе под ноги. Так и есть: там валялся сухой сучок, отломившийся от плетей дикого винограда, покрывавшего фасад. Он поднял голову, желая выяснить, что там происходит, да так и замер с разинутым ртом.

Из окна второго этажа вылезала женщина в длинном пышном платье. Из-под множества нижних юбок выглядывали ножки в толстых черных чулках. Незнакомка медленно спустила с подоконника сначала одну ногу, нашла опору на ветке дикого винограда, а затем спустила вторую. Флинн следил за ней, не в силах двинуться с места. Она с минуту повисела на животе — видимо, набиралась духу для следующего шага, — затем задрала одну ногу и потянулась за чем-то внутрь комнаты. Через секунду дамочка спихнула с подоконника какой-то массивный предмет, и на землю шлепнулась тяжелая сумка, едва не угодившая Флинну на голову.

Несмотря на то что ночь выдалась довольно темной, с того места, где стоял Флинн, можно было без помех наблюдать за тем, как женщина сползает с подоконника, постепенно перенося всю свою тяжесть на плети винограда. Руками она крепко держалась за край подоконника.

Ради всего святого, что же она собирается делать? Флинну было ясно, что плети винограда являются слишком ненадежной опорой и не позволят ей спокойно добраться до земли.

Женщина осторожно двинулась с места и тут же едва не сорвалась, но в последний миг успела опереться ногой на выбоину в стене. Одна ее рука оставалась на подоконнике, а вторая уцепилась за виноград. На плиты внутреннего дворика обрушился настоящий град из обломанных веток. Она застыла, дождалась, пока все стихнет, и продолжила спуск.

Кем бы ни была эта странная особа, она явно не желала привлекать к себе внимание. Это чувствовалось в каждом ее движении.

Флинн отступил от стены еще на шаг и смотрел, как она отпустила подоконник и ищет новую опору для ног. От ужаса сердце у него билось где-то в горле.

И в конце концов Флинн решил, что она свихнулась.

— Эй! — громко окликнул он ее.

Женщина вздрогнула и застыла. Она судорожно цеплялась за ветки. Одна нога у нее провалилась сквозь путаницу ветвей, но вскоре застряла, наткнувшись на достаточно толстый сучок. Флинн с облегчением перевел дух. Незнакомка, с трудом удерживая равновесие, повернула голову и посмотрела вниз.

— Вы в своем уме? — осведомился он, обмирая от страха за эту ненормальную. — Вы же так убьетесь!

— Молчать! — прошипела она. Ее лицо в обрамлении пышных темных волос смутно белело у Флинна над головой. Поверх платья она нацепила на себя плотный плащ с капюшоном.

Флинн покачал головой, вздрогнул всем телом и раздраженно топнул ногой. Ну и черт с ней, пусть сходит с ума, как хочет, а ему давно пора поискать теплое местечко, желательно возле камина. Но что-то удерживало его на месте, как будто он не имел права покидать эту сумасшедшую, не попытавшись помочь ей по мере сил.

Вот если бы он еще знал, как ей помочь…

— Вы, должно быть, совсем очумели! — воскликнул он и тут же понял, что сморозил глупость. А вдруг ее поведение объясняется как-то более практично? Однако практичные люди не лазают по веткам, как пауки, в средневековом тряпье. — Почему бы вам не вернуться внутрь и не спуститься по лестнице, как все нормальные люди? — поинтересовался он.

Она соскользнула вниз еще на несколько дюймов, отчаянно хватаясь за ветки. Дурацкое платье зацепилось своими оборками за сучок и задралось чуть не до пояса, заодно с дюжиной нижних юбок. Флинн встал возле стены, гадая про себя, что он станет делать, если дамочка рухнет ему на голову.

Однако ей каким-то чудом удалось найти под собой опору и двинуться дальше. Постепенно успокаиваясь, Флинн следил за ее действиями и восхищался. Это же надо: спуститься из окна второго этажа по засохшим плетям винограда и едва заметным выбоинам в стене!

— Не могу я вернуться внутрь, дурак несчастный! — сердито прошептала женщина, как только оказалась достаточно низко. — Ты что, не можешь помолчать?

— С какой стати?

В темноте Флинн не мог рассмотреть толком, но ему показалось, что незнакомка закатила глаза. Что выглядело с ее стороны, мягко выражаясь, не очень-то вежливо. Сейчас отнюдь не он играл роль лунатика, ползая среди ночи по стенам. Флинн провел руками по холодным и липким рукавам своего смокинга.

— Да с такой, безмозглый тупица, — еще «вежливее» продолжала она, — что я не хочу, чтобы меня еще кто-нибудь увидел!

Флинн разглядывал ее то так, то этак. Она как две капли воды походила на героиню одного из тех глупейших романов, которыми зачитывается его мамаша.

— Если бы они заранее вызвали «скорую», — предположил он, — врачи успели бы вовремя, как раз когда ты свалишься и проломишь свою дурацкую башку!

— Да тише ты! — Женщина так разозлилась, что невнимательно посмотрела, на какую ветку переносит свой вес. Сучок оказался ненадежным и обломился. Незнакомка повисла на одной руке.

— Черт тебя по… — Флинн замолк на полуслове и ринулся вперед с протянутыми руками. Она все еще держалась за виноград одной рукой и даже нашла опору для ноги, однако могла упасть в любой момент. Флинн с бешенством подумал, что из-за этой дуры они оба переломают свои проклятые шеи. Она уже уползла слишком далеко от окна, чтобы вернуться, но и прыгать с такой высоты было опасно.

Да уж, ночка сегодня удалась на славу! Сначала он едва не утонул в луже по колено глубиной, а не успел из нее выбраться, как ему на голову из окна свалилась дамочка в чудном наряде. Наверное, если бы не было так холодно, он бы посмеялся.