Лесной царь - Платунова Анна. Страница 59

«Небесная пропасть» поглотившая планету и поглощающая свет звезд не что иное, как черная дыра. Он окончательно убедился в этом именно сейчас, когда прислушался к энергиям, разлитым повсюду.

А черная дыра – это лишь огромная ловушка, закрытая на невидимые двери. Невидимые двери, которые он, если хорошо постарается, то сможет открыть. А он хорошо постарается, даже отдаст собственную жизнь, если будет надо.

Рерис вытянул из-под рубашки ключ, сжал его в руке, а другую руку вытянул навстречу бездонной пропасти. В последний раз посмотрел на Зару, подумав, что может быть видит ее последний раз в жизни. Но эта была ненужная мысль, и он ее прогнал. Сейчас надо сосредоточиться на главном.

– Я имею силу открывать двери… – тихо сказал он.

Земля дрогнула и ушла из-под ног. Плечо правой руки, протянутой навстречу тьме, словно пронзило несколько раскаленных игл. А потом все тело обожгла страшная боль, выкручивая суставы. Последнее, что он увидел, теряя сознание, ярчайший свет, заполняющий небо.

Очнулся Рерис, лежа на коленях Зары, которая тихонько гладила его волосы. Увидев, что его ресницы дрогнули, она вскрикнула от радости. Парень титаническим усилием воли приоткрыл глаза, увидел Элара и воинов, распростертых на земле в экстазе, увидел синее небо и солнце, который уже начало ощутимо пригревать, и снова расслабленно закрыл их: опасность миновала, а он заслужил немного отдыха.

– Надо ему сказать, – прошептал он, секунду спустя.

– Кому? – не поняла девушка. – Что сказать?

– Лису… Сказать, что я тебя ему не отдам… Я же говорил: никому…

Рерис делал паузы между словами, сил едва хватало на то, чтобы сделать очередной вдох. Но ему важно было знать, прямо сейчас…

Зара молчала, он сделал за это время три вдоха. Три. Он считал. А четвертый сделать не мог, подумав, что жить не имеет смысла. Но тут услышал ее тихий голос:

– Да.

Она прикоснулась губами к его лбу, и Рерис ощутил теплые слезы на своей коже.

– Да, да, да… – шептала она.

Глава тринадцатая. Дитя, я пленился твоей красотой: Неволей иль волей, но будешь ты мой…

…На землях Брагануна была ночь. Когда они подходили к замку, лишь в окнах каминного зала горел алый свет – отблеск огня, разведенного в очаге. Зара была уверена, что Лис не спит, ожидая ее.

– Не знаю, сколько прошло времени с момента моего исчезновения, – волнуясь все больше, сказала она. – Здесь все не так, как в вашем мире. Могли пройти даже сутки, или больше… Лис, наверное, сходит с ума…

Рерис подумал о том, что после того, как он сообщит ему о принятом ими решении, Лис не только сойдет с ума, но и попытается его убить.

Голос из подсознания, надолго замолчавший после похищения Зары Хоуморями, напомнил о себе тихим шепотом: «Ты был гостем в его доме. Он, возможно, спас тебе жизнь. А ты поступил так вероломно!» «Заткнись! – прикрикнул на него Рерис. – Она – моя жизнь!»

Рерис положил руку на дверной молоток, но постучать не успел, потому что дверь без предупреждения распахнулась ему навстречу. На пороге стоял Лис. Он был страшно бледен и, похоже, не сразу понял, кто перед ним. Но секундой позже его взгляд выхватил из темноты лицо Зары, и Лис сразу обмяк, словно лопнула пружина, поддерживающая в нем силы. Он прислонился к стене и ничего не говорил. Только смотрел, переводя взгляд с Рериса на девушку и обратно. И Рерис понял, что ничего объяснять не придется, потому что все было понятно без слов.

Зара закрыла лицо руками и заплакала.

– Прости… Прости… – тихо повторяла она.

Лис посторонился, пропуская их во внутрь.

– Я бы хотел знать – как… – сказал он мертвым голосом.

В каминном зале ничего не изменилось, словно они еще вчера сидели здесь втроем, слушая флейту. Может быть, это и было лишь вчера.

Рерис ничего не стал утаивать. Он старался излагать лишь факты, но как тут избежать упоминания о чувствах… Он описывал Зару, прыгающую через костер, описывал борьбу с собой, когда отказался ее целовать, свое отчаянье в подземельях погибающего мира. Он, наверное, должен был ответить на молчаливый вопрос Лиса «когда?». Когда произошел тот переломный момент в его чувствах, и он увидел в Заре не просто девушку? Но тут Рерис вынужден был соврать. Он совершенно точно понял, что полюбил ее в ту самую секунду, как увидел.

– Ты думаешь, я должен понять тебя? – голос Лиса был удивительно спокоен и от этого пугал еще больше.

– Поймешь ты, или нет – это ничего не изменит. Зара моя! – Рерис сам понимал, что ведет себя как мальчишка. Он просто боялся. Девушка за время его рассказа не произнесла ни слова. Если она передумала? Если, увидев сейчас Лиса, которого знала всю свою жизнь, она поняла, что произошедшее с ними – лишь сон, а настоящая ее жизнь здесь? «Не молчи…» – мысленно умолял он.

Лис криво усмехнулся, видимо, подумав о том же, что и он.

– Зара? – спросил он. Назвал лишь имя, а стало понятным все, что он вкладывал в этот вопрос.

Зара нежно прикоснулась к его руке.

– Ты мне как брат, Лис… Думаю, я никогда не любила тебя так, как ты меня. Прости. Я пришла попрощаться.

Не один мускул не дрогнул на его лице. Наверное, когда стреляют в упор, разум не в состоянии осознать, что тело уже мертво. Так и Лис на ее слова даже улыбнулся неуверенно. Все эти слова: «не любила тебя…» «пришла попрощаться…» никак не могут быть про него с Зарой. Он с ума сходил от волнения, ожидая ее. Он за эти сутки, что ее не было дома, обошёл все ближайшие миры, пытаясь уловить след. Не помнил, ел ли что-то за это время, но точно не прилег. Как это «пришла попрощаться?» Как жить после такого?

Но сердце вопреки всему биться не перестало, разнося по венам горький яд осознания непоправимого.

Не до конца понимая, что он делает, Лис дотянулся до железной кочерги, которой ворошат угли в камине. Тяжелая, она удобно легла в ладонь. Один удар – и…

– Нет! – Зара почувствовала и обняла его за плечи, тихонько, один за другим, разжимая сведенные судорогой пальцы. – Ты обещал ему свое покровительство, Елисей! Он под защитой этих стен! Ты не можешь нарушить обет гостеприимства!

Кочерга упала на пол. Зара несколько раз быстро поцеловала Лиса в щеки, в губы, куда придется. Сжала его холодную руку. И отступила на шаг.

– Уведи меня! – сказала она Рерису. – Еще секунда – я не смогу уйти!

Рерис сжал ее в объятиях и начал отступать к дверям. Он не сводил взгляда с Лиса, но тот даже не оборачивался.

– Рерис, постой, – вдруг тихо сказал он. И этот тихий голос пронзал насквозь, потому что источал смерть. Рерис замешкался на пороге.

– Помни, что снаружи этого дома обет не действует. Не забывай этого никогда. В твой самый счастливый день, в твой самый безоблачный час – обернись, я буду стоять за твоим плечом! Никогда не забывай обо мне. Потому что настанет минута, и я приду, чтобы забрать самое дорогое, что у тебя есть!

…Дрова в камине давно прогорели, оставив лишь тлеющие угольки. Лис замолчал, может быть, вновь переживая этот момент. Ася не мешала. Ей, неожиданно, стало очень его жаль.

– Глупая она, – сказала Ася, – я бы так никогда не поступила с тем, кто любит!

Лис невесело усмехнулся.

– Он любил ее не меньше!

И тут же передернул плечами:

– Что это? Я уже начал его защищать?

Девушка невольно прыснула, но тут же стала серьезной.

– Лис, зачем я здесь? – спросила она.

– Ты мне скажи…

Нет, Лис не исправим. Продолжает говорить загадками! Ася вздохнула, огляделась, поправила оборки на платье. И ей показалось, что она знает ответ.

– Думаю, я очень похожа на эту девушку… Так?

– Да.

– И ты, увидев меня, решил, что я смогу заменить ту, которую ты давно потерял… Не удивительно, что ее платье мне подошло… Может быть еще что-то показалось тебе знакомым. Но, Лис, пойми, я – совсем другая! Я – не она! Смешно меня похищать и держать здесь. Чего ты хочешь добиться? Чтобы я полюбила тебя? Но, честно, ты все сделал неправильно! Знаешь, если бы… Хотя нет, я тебе этого не скажу!