Золотая Вспышка - Ледок Диана Дмитриевна "diledok". Страница 62

Роза смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она не могла в это поверить.

- Когда я спас тебя, - мягко продолжил Леон, не сводя с нее золотых глаз, - это были самые

лучшие мгновения в моей жизни. Эти десять минут совершенно глупых, не нужных тебе

объяснений... Мне нужен был предлог, чтобы сблизится с тобой, дать понять, что ты нужна

мне. Но ты, кажется, так ничего и не поняла, и я решил оставить тебя на время, наградив

тебя знаком отличия: длинными, белыми волосами. А уже на следующий день решил

навестить тебя снова, в том парке. Не знаю, сколько дней прошло у тебя, но я не мог долго

ждать. Предлогом, на сей раз, мне послужила погода. Донельзя глупо. И опять я тебя в конец

замучил своими объяснениями, догадками... Я притворялся, что мне неизвестна причина, по

которой ты считала себя другой, непохожей на остальных. На самом же деле для меня все

было ясно еще с четырнадцати лет. Я знал, что встретил тебя за тем, чтобы быть с тобой

всегда и передал тебе способности Солтинера, которые ты приняла за собственный дар. В

тот день я не мог сказать причину моего прихода, и ты понимаешь, почему. Я не мог

рисковать, ты могла неверно понять меня. Во все последующие наши встречи меня, якобы,

поражали твои способности не усваивать пищу и питаться солнечной энергией. Мне

нравилось наблюдать за тобой, как ты считаешь себя особенной, что ты обладаешь даром...

На каждой встрече я вкладывал в тебя все больше способностей, все больше сил. Но

однажды, я совершил большую оплошность, - он нахмурился, - я оставил тебя на слишком

долгое время, легкомысленно полагаясь на то, что в тебе остались еще человеческие

способности. Я едва успел тебя спасти. А потом... - он совсем посерьезнел, - я пропустил

момент, и позволил Плутону проникнуть к тебе в школу... До сих пор меня мучают те

ощущения, которые я почувствовал, когда узнал что он совсем рядом с тобой и ты в

опасности... Хотя, по сути, ты не была в такой уж опасности, так как я передал тебе и

возможность не реагировать на их чары.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Потом вдруг раздался голос Анабель:

- Так в чем, собственно, состоит четвертая причина?

Леон вздрогнул и посмотрел на нее, не выпуская руки Розы:

- Солтинера дается уникальная возможность влюбляться лишь раз в жизни. Еще до

рождения тебе избирают того, кто пробудет с тобой до конца. Этот человек предназначен

тебе судьбой, и когда ты встречаешь его, то ты сразу это понимаешь. И если oн обычный

человек, а это в порядке вещей, то ты передаешь ему половину всех своих способностей,

делая похожим на себя. Так происходит и с обычными людьми. Только у них этот процесс

затягивается на многие годы, между тем как у нас это происходит почти сразу. И вот еще

что... Встретившись хоть раз, эти два человека уже не могут расстаться. Они нуждаются

друг в друге, и долгое отсутствие вызывает болезнь, а затем смерть.

Анабель понимающе кивнула, но потом нахмурилась:

- Так значит, с Игорем это было совсем не то что я думала... Я была с ним потому, что

думала, что буду с ним счастлива, но не испытывала к нему сильных чувств. Но теперь все

ясно, - добавила она словно бы для себя, - теперь я это поняла.

Несколько секунд она молчала, а потом опять подняла на него глаза:

- А по каким признакам можно узнать что человек, которого я встречу, будет моей судьбой?

Как я пойму, что он именно тот, кого я жду?

Леон улыбнулся.

- Ты поймешь это сразу.

- Ну, а кроме этого?

- Если ты встретишь того, кто тебе предназначен, то это будет чувствоваться сразу, как

эмоционально, так и физически. Это можно определить даже по его реакции на твое

прикосновение. Если вы с ним чужие люди, или еще недостаточно знакомы, или просто

поссорились, это доставит ему невыносимую боль, а если нет, то тепло. Солтинера может

понять сразу, что встретил свою судьбу, но вот обычный человек - нет. Как и у нас с Розой. Я

прекрасно помню ее реакцию, когда я впервые дотронулся до нее тогда, в парке. Она

получила слабенький ожог, очень удивилась и испугалась. А все потому, что тогда она

вообще не знала меня, естественно она так среагировала... Любой другой на ee месте

испугался бы. И много раз, после этого случая, я мог узнать ее расположение ко мне по ее

реакции. Бывали моменты, когда она не могла этого переносить, потому что не терпела

моего присутствия и меня самого, но бывали времена, - взгляд Леона потеплел, - когда она

не отшатывалась и не отстранялась.

Слушая его, Роза не могла поднять глаз. Она вся словно одеревенела, утратила способность

двигаться. Чувство неловкости и смущения накрыло ее с головой.

- Теперь карты раскрыты, - тихо сказала Элиза не сводя глаз с остекленевшего лица Розы, -

честно говоря я подозревала нечто подобное, но вот чтобы все зашло настолько далеко... Ты

действительно ничего не говорил нам с отцом, мы ничего не знали. Но почему ты не сказал

раньше?

- Зачем? - oтозвался тот. - Это произошло слишком стремительно для меня самого... Я не

хотел вас беспокоить, да и к тому же ей всего шестнадцать.

Элиза как-то странно вздохнула и отошла к мужу.

Где-то сбоку раздался странный, булькающий звук, и обернувшись, все посмотрели на Олив.

Та прижимала к глазам кружевной платочек.

- Девочка... моя, - сдавленно пробормотала она.

Раф похлопал ее по плечу и посмотрел на Леона:

- Это все настолько серьезно?

Роза не смотрела на отца, и потому не видела, как у него с лица сошла ухмылка, когда он

заметил выражение лица Леона.

Теперь она понимала, почему со времени их знакомства ощущала с Леоном странную,

духовную близость, как будто их связывала сверкающая нить, тоненькая, но достаточно

прочная, чтобы не порваться.

Она не смогла ничего ответить, когда Раф что-то спросил, не смогла поднять глаз на Леона,

который упорно пытался поймать ее взгляд. Ее тело словно бы окаменело, как будто боялось

реакции, которая могла последовать, если бы она могла двигаться.

Остаток дня пролетел для нее в сплошном тумане и она смутно помнила, как легла спать.

Но на следующий день, с первым проблеском осознанной мысли, она вдруг резко осознала

все то, что сказал накануне Леон, и ощутила невероятную потребность увидеть его.

И, когда это желание сделалось слишком сильным, когда оно заполнило каждую клеточку ее

тела, она не смогла больше лежать в одеялах и резко встала.

Ею владела странная лихорадка, лицо пылало, а глаза блестели как изумруды. В голове

молотком стучала мысль увидеть Леона. Эта мысль подгоняла ее, пинками толкала вперед.

Не замечая, что и как делает, она умылась и уже собиралась открыть дверь, когда та

открылась сама.

Подняв глаза, она увидела его. Леон стоял на пороге и смотрел на нее внимательным,

сосредоточенным, золотым взглядом. Вид у него был такой, как будто он не спал всю ночь.

Видя ее пылающие глаза и пушистые волосы он вздохнул и, протянув руки, нежно обнял ее,

прижимая к себе. Роза чувствовала, как вся дрожит в его руках. Только теперь она осознала,

какой он сильный, если сам хочет этого. Его руки скользнули у неe на талии и слегка

приподняв, он коснулся губами ее пылающей щеки. У нее закружилась голова и потемнело в

глазах, и она едва нашла силы, чтобы не упасть. Хотя, впрочем, она и не упала бы, он держал

ее слишком крепко. В его руках она чувствовала себя в безопасности, как будто во время

шторма ее кораблик заплыл, наконец, в тихую гавань, куда не попадали волны, с

оглушительным ревом разбивающиеся о скалы в каком то метре от нее.

Чувствуя его лицо так близко у своего собственного, она прижалась к нему щекой и

услышала, как отчаянно бьется сердце у нее в груди, мешая даже дышать.