Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна. Страница 19

Теперь она понимала, о чём мама говорила, но в её собственном случае всё было как-то дьявольски обезображено. Маленькое существо свернулось не под сердцем, а прямо в нём, как злобный хищный червяк-паразит, и вызывало не счастливые мысли, а страх и ненависть. Это существо представлялось Веглао волком в миниатюре, чем-то чужим, не принадлежащим её телу, даже созданным из другого вещества, нежели она сама. И это существо ненавидело её, только и ждало своего часа, чтобы проснуться, вырасти и заполнить её целиком, а тогда… что произойдёт тогда?

Так или иначе, только теперь её тело уже не принадлежало ей; говоря точнее, теперь оно принадлежало не только ей, и надо было мириться с этим, надо было как-то с этим жить.

Веглао понимала это так: словно в большом доме, принадлежащем ей одной, есть маленькая и всегда запертая комната, в которой сидит зверь. Веглао может гулять по всему дому, заходить в каждую комнату, брать вещи и перекладывать их с места на место, но к этой комнатке даже приближаться страшно. Раз в месяц чудовище становится настолько сильным, что просто-напросто вышибает дверь, и вот тогда дом полностью переходит в его власть, а ей остаётся только спрятаться где-нибудь и переждать.

И с каждым днём глухое рычание за этой дверью становится всё громче. И с каждым днём дверь вздрагивает всё чаще…

Что будет, когда наступит полнолуние? Интересно, превращаться больно? А если больно, то насколько? А что, если она умрёт в ту ночь, или убьёт кого-нибудь? Вопросов было слишком много, а ответов — ни одного, и узнать их было негде. Но больше всего Веглао хотела узнать о том, кто её укусил. Ещё не зная его, она испытывала к нему ужас и ненависть. За что так с ней? Что она ему сделала?

Быстро догадавшись, что превращение в оборотня не делает твоё человеческое тело сильнее, Веглао решила, что в человеческом облике её губитель вряд ли так уж страшен. Поэтому она не боялась встречи с ним так сильно, как Тальнар — напротив, ей даже немного хотелось его встретить, просто чтобы узнать, кто он, кого она может ненавидеть, кому она может отомстить.

И однажды это желание исполнилось.

Как-то утром в выходной день Веглао сидела у себя в комнате, а Ригтирн был внизу. Он как раз поставил на плиту чайник и уже хотел позвать сестру, чтобы она помогла ему готовить завтрак. В это время в дверь постучали, и Ригтирн направился в сени, чтобы открыть дверь. На пороге стоял Тальнар. Он был необычно бледен и выглядел очень взволнованным. Увидев Ригтирна, он инстинктивно подался назад, а на его лице появилось и быстро исчезло выражение странного стыда.

— Тальнар? — удивлённо спросил Ригтирн, приподняв брови. — Не ожидал тебя видеть. Ты зачем пришёл?

Тальнар быстро обернулся, посмотрел на лес, а потом, повернувшись к Ригтирн, тихо сказал:

— Мне надо поговорить с…

— Ох, чёрт! — вырвалось у Ригтирна: за его спиной в кухне раздалось шипение — чайник закипел, и вода пролилась из-под крышки на горячую плиту. — Подожди секунду! Я сейчас, — и он скрылся в доме.

Когда Ригтирн вернулся, то увидел, что Тальнар, прислоняясь спиной к стене, дрожащими пальцами пытается зажечь спичку.

— Ты что, куришь? — поинтересовался Ригтирн. — И давно?

— Почти месяц, — тихо проговорил Тальнар. Спичка в его руках треснула и сломалась. Он уронил её на пол, посмотрев на зажатые в руке коробок и папиросу и, как будто не понимая, что это, медленно убрал их в карман.

Ригтирн только сейчас заметил, как Тальнар изменился. Глаза его покраснели, а лицо осунулось и стало сероватым, болезненным. Он казался много старше, чем был месяц назад. Его одежда была очень грязной, в некоторых местах ткань была порвана и неуклюже зашита. Белокурые волосы спутались, ногти на руках почернели от грязи. Он выглядел так, как будто несколько недель жил в лесу. Хмурое, ненавидящее подозрение стало закрадываться в душу Ригтирна.

— Что с тобой? — медленно спросил он. — Ты уже знаешь про Веглао?

— Да, знаю, — столько было муки в его голосе, что Ригтирну стало страшно.

— Ригтирн, — дрожащим голосом произнёс Тальнар, не глядя на него. — Ригтирн, я… Я должен тебе кое-что сказать. Насчёт Веглао.

— Что?

Тальнар замолчал, и вдруг его лицо странно надломилось — по-другому и не скажешь. Он прижал сжатый кулак ко лбу и глухо заплакал почти без слёз.

— Так это ты, — страшным тихим голосом произнёс Ригтирн.

Не глядя на него и не преставая рыдать, Тальнар несколько раз кивнул.

— Мерзавец, — помертвелыми губами проговорил Ригтирн. — Подонок! Что ты наделал?!

— Мне жаль… — Тальнар задохнулся, не успев окончить фразы: Ригтирн резко развернул его к себе и ударил по лицу кулаком. Он ударял его снова и снова, с каждым ударом из его груди вырывалось короткое рычание, похожее на рычание зверя, увидевшего своего мёртвого детёныша. Голова Тальнара моталась из стороны в сторону, и перед его глазами мелькало то серенькое, печальное небо, то тёмная от сырости стена дома, то перекошенное от гнева и горя лицо Ригтирна. Тальнар не пытался сопротивляться. Ещё один удар отбросил его назад, спиной на перильца, а следующий сбил с ног. Тальнар упал тяжело и больно.

— Бей… Так мне и надо.

Ригтирн молчал и не двигался, тяжело дыша. Наконец он всхлипнул и привалился спиной к стене, закрыв лицо руками. Страшно было смотреть на этого большого и сильного человека, раздавленного своим горем.

С трудом Тальнар поднялся на ноги и ухватился за стену дома.

— Ригтирн, — жалобно позвал он.

— Проваливай, — отозвался Ригтирн. Голос его звучал глухо из-за того, что он закрывал лицо ладонями.

— Ригтирн, мне правда… правда нужно рассказать кое-что.

В этот момент дверь открылась, и на крыльцо вышла Веглао. Она испуганно посмотрела сначала на брата, потом её взгляд упал на Тальнара. Их глаза встретились, и тут Веглао всё поняла. Побледнев, она отступила назад, и брат, отняв руки от лица, крепко обнял её за плечи, будто защищая.

Тальнар хотел просить у неё прощения, хотел рассказать обо всём, что с ним случилось, как его мучили и запугивали, но вместо этого только сказал:

— Тебе надо пойти со мной.

— Она никуда не пойдёт! — рявкнул Ригтирн. Его руки, скрещённые на груди сестры, побелели от напряжения.

— Ей придётся пойти! — выдохнул Тальнар. — Веглао, меня укусил Кривой Коготь… он знает, что я на тебя напал, и если ты не придёшь в его стаю, он…

Ригтирн оскалился, глаза его сверкнули. Он явно хотел уже вновь выкрикнуть что-нибудь, но в этот момент заговорила Веглао.

— Кривой Коготь? — тихо переспросила она, нахмурившись. — Тальнар, ты… ты зачем врёшь? Он ведь умер. Уже пятнадцать лет, как он умер.

— Я тоже думал так, — проговорил юноша. — Но я ошибался. Он укусил меня месяц назад, а потом мне ничего не оставалось, кроме как пойти в его стаю…

— Тебе оставалось! — заорал Ригтирн. Он отстранил Веглао и сделал шаг по направлению к Тальнару. — Тебе ещё как оставалось! Ты мог умереть! Готов поспорить, что у твоего отца был неплохой запас серебряных пуль! Я бы именно так и сделал!

Его слова об отце Тальнара заставили паренька вспыхнуть. Разозлившись, он толкнул Ригтирна обеими руками в грудь. Ригтирн так удивился, что отступил на шаг. Ни один из них не заметил, что Веглао быстро скрылась в доме.

— Твоя сестра теперь тоже оборотень! — выпалил Тальнар. — Как я! Как Кривой Коготь! Она оборотень! И через месяц, когда придёт полнолуние, она укусит кого-нибудь здесь… как я! Ты не думал о том, что легче будет её убить, а, Ригтирн?

Ригтирн сжал кулаки, и в этот момент со стороны двери раздался тихий щелчок. Оба обернулись.

На пороге стояла Веглао. Щелчок оказался звуком снятого предохранителя пистолета, который она держала в руках, направив на Тальнара.

— Прекратите, — тихо сказала она. Её глаза, полные слёз, блестели, как большие стеклянные бусины. — Уходи, Тальнар. Пожалуйста, уходи.

Тальнар протянул к ней руки:

— Веглао, я тебя прошу, пойдём со мной.