Хроники Сергея Краевского (СИ) - Архиповец Александр Александрович. Страница 53
К нему Первосвященник ездил сам, впервые оставив без неусыпного ока Священные земли Межгорья.
Таинство бракосочетания, толпы людей, неискренние улыбки знатных гостей, заплаканные глаза Роз де Квин, хмурый взгляд Джи.
Двор, где из‑за происков Флавии ей не нашлось места.
Но главное ‑ уста и руки любимого, волшебство изумрудных глаз, объятия страсти. Рождение Мелвина, так похожего на отца. Тихое счастье в загородном замке.
И тут, словно гром среди ясного неба или жуткая песнь птицы Гор ‑ новый вызов в Священные земли. Появление странного зверя. Печальные глаза мужа и эта, так напугавшая ее, просьба уехать на время с сыном в графский город.
Уже не в силах сдержать слез, передав Мелвина в руки Джады, Райза побрела в часовню.
Пусть люди твердят, что Горун жесток и коварен, что безразличен к судьбам смертных. К ней же он безмерно добр. Сотворил великое чудо ‑ любовь, благословил их брак, подарил сына.
Вот и сейчас она молит его отвести беду от их дома.
* * *
После разговора с женой, Серж еще долго сидел в кабинете. Задумчиво склонив голову и полуприкрыв глаза, не спеша на‑слаждался ароматным вином, привезенным купцами из далеких теплых краев, оттуда, где круглый год зеленеют деревья и благоухают цветы, а Гелеос всегда жарок. Где воды лазурного океана омывают россыпи золотого песка, где вызревают дивные фрукты и сладкий виноград. Из тех сказочных мест, где ему не суждено побывать... Жизнь подошла к тому Рубикону, когда стоит остановиться и оглянуться назад, к истокам.
Удивительную историю своего рождения и жизни, почему столь не похож на сверстников и родителей, он знал намного лучше других.
За всем этим стоял Великий Бог Горун. Только вот многие, те, кого Первосвященник называл еретиками, считали его злобным и жестоким демоном почему‑то облюбовавшим их мир и частенько наведывавшимся сюда творить всяческие пакости. Потому на Сержа посматривали косо, явно недолюбливали и побаивались. Уж слишком ему везло. Знатное происхождение и богатство, красота и здоровье, ум и недюжинная сила объяснялись покровительством сверхъестественных сил. Сверстники завидовали, искали дружбы. Девушек ореол мистической загадочности сражал наповал, маня, словно пламя мотыльков. Не устояла и малышка Флавия...
Жизнь при дворе с ее соблазнами и пороками сначала увлекла, но вскоре наскучила. Серж вновь стал меланхоличен, задумался о смысле жизни.
Еще более остро, чем раньше, ощутил свою чуждость окружающему миру. Стал заглядываться на звезды, ходил к мудрецам и колдуньям. Но первые ответы получил, лишь приехав по вызову Первосвященника в Долину Межгорья.
В бредовые откровения Гора о предначертанности судьбы графа Сержа де Квин самим Верховным Божеством можно было бы и не верить, если бы не Райза.
Ее появление в приемной жреца в единый миг перевернуло жизнь. Одного взгляда девушки хватило, чтобы забыть дворцовые интрижки, даже Флавию. Вначале ему показалось, что сердце остановилось и, пропустив пару ударов, словно сорвавшись с горки, быстро‑быстро понеслось. Воздух стал гуще, а свет масляных светильников ярче.
‑ Она! Моя судьба! ‑ еле слышно выдохнул граф.
Гор, увидев его реакцию, самодовольно ухмыльнулся.
‑ Горун ‑ Велик! И уже более ласковым голосом добавил: ‑ Дети мои, погуляйте в саду. А ночью, в час Двойного Полнолуния, предстанете очам Всемогущего...
Противиться воле богов тяжело, особенно если она совпадает с твоим желанием. Ни простота одежд принцессы Гор, ни скромность манер, ни робость взгляда, ни отсутствие светского лоска для Сержа не имели значения. Он сразу узнал, а может, вспомнил свою несбывшуюся или утраченную в прежней жизни любовь. Вынесенную вместе с тоской и слезами из другого, родного мира.
Логически объяснить вспыхнувшее яркой звездой чувство не мог. Хотелось прижать Райзу к сердцу, укрыть собой как плащом от невзгод и уже никогда не отпускать. Серж видел, что и с ней происходит то же.
Оставалось признать правоту Первосвященника: Горун ‑ Велик.
Когда в благоухающем вергельдой ночном саду они смотрели на восходящие Камею и Диону, ощущение того, что подобное в его жизни уже случалось, стало невыносимым.
Серж, страстно поцеловав Райзу в губы, прошептал:
‑ Прошу тебя, будь моей женой! Поверь, это воля моя, а не указание Божье.
В ответ Райза прижалась к его широкой груди, искренне веря в то, что любимый сильнее самого Бога.
Затем был пьедестал в Святилище, скрещенные лучи Камеи и Дионы, зажегшие до невозможности синий взгляд Горуна, обещание через триаду вернуться и навсегда забрать Райзу с собой.
Свое обещание он сдержал, правда не без помощи Первосвященника. Великий Гор сделал все возможное и невозможное что бы добиться разрешения Грегора III. Пошли в ход золото, лесть, намеки на неизбежность политических осложнений, связанных с поведением Флавии и даже скрытые угрозы. Мнением товарищей Серж особо не дорожил. Родители же, понимая невозможность что‑либо изменить, вскоре смирились. А чуть позже познакомившись с избранницей сына, приняли ее в семью, как родную.
Перед церемонией бракосочетания, состоявшейся в Храме Горуна, Первосвященник повел Сержа в подземелье. Миновав хмурых темноликих воинов храма, спустились по каменной лестнице вниз, в царство полумрака, холода и сырости.
Великий Гор снял со стены масляный светильник и незаметно нажал на спрятанный в стене рычаг. Противно заскрежетав, открылась потайная дверь.
‑ Я не хочу, что бы Вы, знатный граф де Квин, думали, что берете замуж несчастную безродную девчонку, ‑ сказал он, пропуская Сержа в каменную клеть. ‑ Райза ‑ потомок великих северных королей. Лишь Божественное провидение отдает ее в Ваши руки. Цена чрезмерно высока. Со временем Вы ее узнаете.
Гор повесил на железный крюк светильник, и Серж увидел два больших сундука, в каждом из которых могли легко поместиться по паре воинов храма.
‑ Приданое невесты, о котором она ничего не знает, также как и о былом величии предков.
Первосвященник поднял крышки. Серж пораженный отшатнулся. Вид несметных сокровищ его не обрадовал, а напугал. Один сундук был полон золота, а другой ‑ драгоценного оружия и украшений.
Первосвященник взял пригоршню монет, протянул графу. Тот отрицательно покачал головой. Но Гор настаивал:
‑ Взгляните, граф, на это золото. Такого Вы еще не видывали.
Серж осторожно, словно боясь обжечься, взял монету, понес к светильнику.
Помимо ее необычайно большого веса и красноватого цвета удивлял рисунок: юношеское, но уже суровое лицо на одной стороне и замысловатый крест ‑ на другой. Надпись разобрать он не смог, буквы были незнакомы. Вопросительно взглянул на Гора.
‑ Кроме меня не прочтет никто, ‑ гордо подняв голову, напыщенно произнес Первосвященник и, выдержав паузу, заговорщицки, словно раскрывая великую тайну, прошептал:
‑ Ригвин, волей Создателя, Император.
‑ Впервые слышу о таком Императоре. Как Вы сказали? Ригвин?
‑ Неудивительно! Ни о нем, ни о его владениях у нас никто не слыхивал. Да и в древних манускриптах тоже ни слова... Похоже, он из тех же неведомых земель, что и предки Райзы.
‑ Хорошо. Тогда кто такой этот Создатель, чьей волей он Император?
Гор нахмурился, сделал вид, что не расслышал вопрос, склонился над сундуком. Оттуда он извлек серебристый кинжал с зеленым камнем, венчающим рукоятку.
Великолепная по изяществу и красоте вещица, словно магнит, притягивала взгляд. Серж невольно протянул руку. Перво‑священник хищно ухмыльнулся, покачал головой:
‑ Нет! Погодите, граф. Со временем и это будет Вашим.
Перед тем, как покинуть подземелье, он все с той же плотоядной улыбкой кивнул в сторону стоящей у стены клетки.
‑ Пока пуста.., ‑ поймав недоуменный взгляд Сержа, Гор оборвал фразу на полуслове и, немного помолчав, уже ровным голосом продолжил: ‑ Пойдемте, граф, невеста Ваша, поди, заждалась.
"Чего он так взбесился? Из‑за Создателя, что ли?" ‑ думал юноша, шагая вслед за угрюмым жрецом.