Рыжая Соня и Меч Севера - Бахорин Юрий. Страница 18

— Что скажешь, Рибо? — спросил он, и предводитель латников понял, что если мгновенно не подтвердить все, о чем сейчас говорил здоровяк в цепях, то головы ему не сносить. Правда, он успел заметить скрывшихся в зарослях коней, но они ускакали без всадников, а значит, могли везти лишь никому не нужную поклажу.

— Все так и было,— с готовностью заговорил Рибо, понимая, что опровергнуть его все равно некому.— Низкий забрал рыжую девку.— Он отрицательно качнул головой.— При ней ничего не было. Но низкий требовал смерти для воина. И я обещал…

— Ну, обещал — и ладно,— простодушно отмахнулся владыка, удостоверившись, что пленник не лжет.— Так кто же это так жаждет тебя прикончить? — вновь обратился он к Северу.

— Понятия не имею.— Вожак опять равнодушно пожал плечами.— Я никого не узнал.

Воцарилось молчание. Рибо припомнил об отряде аквилонских воинов и о том, что они тоже интересовались документами. Наверняка теми же, однако предпочел умолчать об этом. В конце концов, девица просила у воинов помощи, те приготовились к драке, но… Документов у нее не оказалось, и аквилонцы отправились восвояси. Трудно предположить, что бумаги ей дороже жизни. Значит, их у нее и не было. Успокоившись, он вздохнул и промолчал. Присутствовавшие в зале приближенные владыки на протяжении всего разговора не проронили ни звука. Они лишь перешептывались между собой, но в разговор не вмешивались. Судя по всему, здесь говорили только те, к кому непосредственно обращался властитель.

— Конечно, ты мог спрятать документы по дороге…— задумчиво произнес владыка.

— Мог,— согласился Север.— Но как раз это проверить совсем просто. Достаточно пройти назад по следу,— с готовностью посоветовал он, ни на миг не усомнившись, что, несмотря на поспешность, с которой он прятал документы, никто, кроме его зверей, не отыщет их. И ни собаки, ни следопыты, ни магия тут не помогут.

— Не премину воспользоваться твоим советом,— кивнул властитель Янайдара.— А теперь пора поговорить о твоем будущем. Ты попал в плен, а значит, становишься рабом. У раба в Янайдаре три дороги: в рудники, на поля или бойцом на ристалище. Ни в одном из этих мест долго не живут,— широко улыбнулся он,— но гладиаторов, по крайней мере, прилично кормят. К тому же у хорошего бойца есть надежда со временем получить свободу, если он проживет достаточно долго,— ехидно добавил владыка, и придворные громко захохотали.— Впрочем, если окажется, что ты рассказывал сейчас правду, ты наверняка покинешь ристалище не ногами вперед, как большинство остальных.

Он вопросительно посмотрел на пленника, и тот кивнул.

— Что ж, ристалище так ристалище,— равнодушно отозвался Север, прикинув, что, если придется бежать, силы ему понадобятся.

— Вот и прекрасно,— снова улыбнулся владыка.— Паг! — обратился он к дородному тюремщику, который только что вошел в зал.— Накормить и подлечить — завтра он выходит на арену. И не вздумай мстить за Гула!

— Я хотел спросить…— прежде чем уйти, обратился Север к владыке Янайдара.

— Да?

— Мне вернут мое оружие?

— Только на время поединка.

— Само собой,— проворчал Вожак, поворачиваясь.

— Кстати, как тебя звать, воин? — поинтересовался властитель.

— Реве,— не задумываясь, ответил пленник и шагнул в коридор.

Дважды Око Митры проделывало свой долгий путь по небосводу, а ничего не менялось. Стоял штиль. Спины чернокожих рабов блестели от пота. Великан-кушит неторопливыми ударами задавал ритм гребцам, и в такт этим ударам огромные лопасти ныряли в зеленую воду. Обогнув с запада остров Сиптаха, галера слегка развернулась к востоку, безошибочно нацелившись бушпритом в невидимое с такого расстояния устье Зархебы.

На носу судна, опершись руками о фальшборт, стоял человек в черном плаще с капюшоном, несмотря на жару, надвинутом на голову так, что лица его при всем желании никто не мог разглядеть. Впрочем, и рук, касавшихся дерева, также не видел никто: длинные рукава полностью скрывали их, а подол плаща касался палубы, пряча ноги.

Капитан галеры, сухой горбоносый зингарец средних лет, остановился в двух шагах за спиной Странника и замер. Хотя подошел он тихо и человек в плаще, казалось, ничего не слышал, шкипер не сомневался, что хозяин знает о нем.

— Что с ветром, Родуго? — не оборачиваясь, негромко спросил тот.

Капитан ожидал вопроса и все равно невольно вздрогнул. Как ни старался, он так и не мог привыкнуть ни к голосу своего повелителя, ни к его внешности, ни к способности чувствовать чужое присутствие, ни даже к самому имени — Странник. Собственно, оно и не было именем. Просто при первой встрече, когда зингарец спросил, как обращаться к собеседнику, тот ответил: «Зови меня Странником». Позже он с удивлением отметил, что и все прочие обращаются к нему так же. Не «повелитель», не «владыка», даже не «хозяин» — просто Странник.

— Без изменений, Странник.— Шкипер хмуро осмотрелся, словно за те мгновения, что длилась их беседа, что-то могло произойти.— И до вечера я перемен не жду.

— Плохо,— ровным шепотом ответил хозяин галеры и вдруг как-то странно напрягся и резко обернулся. Шкипер попытался отвести взгляд от черного провала капюшона и не смог. В какой-то миг зингарцу показалось, что во тьме, скрывающей лицо Странника, он увидел глаза, словно две черные жемчужины блеснувшие искрами темного пламени. Он с ужасом почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Несмотря на жару, могильный холод пронзил тело, а волосы на затылке зашевелились. Через мгновение глаза исчезли, так что Родуго не мог с уверенностью сказать, видел ли их.

— Что-то случилось? — прошептал побелевшими губами капитан.

— Я… Снова-а… Чу-увствую его-о…— медленно, растягивая слова, произнес хозяин и повернулся на восток, к туманной дымке, скрывавшей горизонт.— Он… та-ам…— Рука Странника поднялась, указывая направление, но и на сей раз шкипер не увидел ладони. Лишь мелькнувший в широком рукаве сгусток тьмы обдал человека холодом вечной ночи.— Прикажи удвоить скорость… Утроить! — прошипел он.

— Нет, Странник! — попытался протестовать шкипер.— Гребцы устали! Они просто не выдержат!

— Плевать! — прошипел Странник.— Пусть все сдохнут! Потом купим новых! Сейчас мы должны как можно скорее вернуться в Мертвый Город!

— Я прошу только одного — выслушай меня! — воскликнул Родуго.— Безусловно, плети заставят людей двигаться и в два, и в три раза быстрее, но ты должен осознать: если я сейчас сделаю это, еще до вечера на веслах не останется никого, и нам придется лечь в дрейф!

Капитан замолчал и с вызовом посмотрел на хозяина. Он знал, что его господин жесток, но рассудителен.

— М-м-м! — с трудом сдерживая ярость, простонал Странник и, резко развернувшись, вцепился в фальшборт. Так обычно поступает человек, не желающий, чтобы кто-то видел его искаженное злобой лицо. Раздался отвратительный сухой скрежет. Родуго так и не понял, что это было.— Хорошо! — наконец выдавил из себя хозяин. — Поступай как знаешь, но доставь меня на место побыстрей!

— Слушаюсь, Странник!

Капитан склонился в поклоне, а его хозяин, оттолкнувшись от фальшборта, тяжелым шагом, заставлявшим скрипеть доски палубы, направился в каюту. Родуго проводил его внимательным взглядом и в раздумье посмотрел на далекую линию горизонта, за которой скрывался столь желанный берег.

Несильное встречное течение еще больше замедляло и без того неспешный ход судна. Потом Зархеба… Им придется подниматься по руслу Реки Смерти… Опять на веслах. Ни облачка на горизонте. Пожалуй, стоит приблизиться к берегу. Во-первых, чтобы выйти из течения, а потом… Скоро вечер. Можно поставить паруса и попробовать поймать бриз. Все-таки гребцам будет полегче. Капитан опустил голову. Взгляд его рассеянно скользнул по поверхности фальшборта и внезапно остановился. Восемь борозд глубиной в половину толщины пальца виднелись на дереве. Родуго стало нехорошо, когда он представил, какой силищей нужно обладать, чтобы проделать такое.