Пираты Черных гор - Черненко Дэн. Страница 20

– Когда-то мне казалось, что быть красивой – это так здорово. Если бы меня кто-нибудь тогда предупредил, что это опасно... – Она шевельнула плечами – жест получился очень изящным. – Простите, ваше величество, что отняла у вас время.

Прежде чем Ланиус нашелся с ответом, она выскользнула из комнаты.

Король провел следующие пять минут, проклиная своего шурина – не за то, что Орталис сделал, а за то, что невольно заставил Ланиуса испытать смущение по поводу своего мужского естества.

О речных галерах, бороздивших аворнийские воды, король Грас знал все. Корабли с глубокой осадкой и высокими мачтами, которые входили и выходили из Нишеватца, были судами совсем другого типа и отличались от галер даже больше, чем лошадь, запряженная в телегу, от скакуна. Плавание по Северному морю и близко не напоминало движение вниз и вверх по девяти рекам, которые пересекали аворнийскую равнину.

– Нам нужны наши собственные корабли, – сказал Грас Гирундо. – Без них мы никогда не выманим Василко из города.

– Да, ваше величество, – согласился генерал. – Нам на самом деле нужны корабли. Но где мы возьмем их? Построим сами? У нас нет плотников! У нас даже нет моряков, которые будут на них плавать. И у нас нет времени. Мы могли бы нанять их среди черногорцев, но вряд ли они помогут нам.

– Я знаю. – Грас кивнул. – Они думают, что если у нас будут корабли, мы используем их в следующий раз против них же.

Гирундо молчал.

Много лет тому назад черногорские города-государства принадлежали Аворнису. Сильный король мог бы вернуть их назад. Грасу нравилось думать о себе как о сильном короле. То, что черногорцы, очевидно, считали его именно таким правителем, было лучшим комплиментом. Но сейчас хотелось обойтись безо всяких комплиментов.

А вот и королевский волшебник!

– Как ты, Птероклс? – окликнул его Грас.

– Как я? – повторил вопрос Птероклс бесцветным голосом. – Я... лучше.

Он очень изменился после того, как неизвестный (или слишком хорошо известный) колдун нанес ему поражение. Грас не переставал удивляться его живучести – и невольно вспоминал Алсу, изгнанную из столицы, но не из сердца Граса. Если бы она оказалась рядом с ним под стенами Нишеватца, то и ее могло сокрушить такое же заклятие.

– Можешь ли ты колдовать, если понадобится? – спросил Грас.

– Полагаю, д-да.

Но, похоже, Птероклс не очень верил в это.

Грас разделял его сомнения. Птероклс все еще выглядел и говорил как человек, который получил по голове камнем. Иногда казалось, что ему лучше, иногда – хуже, но даже «лучше» не значило «хорошо».

Под туникой Грас носил защитный амулет – еще со времен своей флотской службы. Он спас ему жизнь, когда королева Серфия, мать Ланиуса, пыталась убить его с помощью колдовства. Защитит ли амулет, если Низвергнутый попытается сделать то же самое? Грас не был уверен – и не хотел каким-либо способом проверить свою магическую защиту. Птероклс сказал:

– Я ведь хороший волшебник, лучше, чем множество других, ваше величество, – но я чувствую... такую пустоту внутри.

Он постучал себя по голове кулаком. Она не зазвенела, как кувшин, из которого вылили все вино, но Грас – и, наверное, Птероклс тоже – подумал, что она должна была бы ответить именно таким звоном.

– С тобой все будет в порядке. – Грас надеялся, что говорит правду, и, добавив: – Тебе ведь становится лучше? – почувствовал себя увереннее.

В стороне почтительно замер гонец, ожидая, когда же его заметят. Когда Грас кивнул ему, он сказал:

– Ваше величество, у меня целая сумка писем из Аворниса.

– О, замечательно! – обрадовался Грас. – Я хочу быть в курсе того, что происходит дома.

Слишком долго он находился вне пределов королевства, и с каждым днем там, в столице, Ланиус вел себя все больше как настоящий король. Если он хотел свергнуть Граса, сейчас у него имелся шанс. Однако, если судить по прежним наблюдениям за зятем, выходило, что Ланиус не любит управлять. Грас тихонько засмеялся, но не потому, что его развеселили воспоминания о другом короле. Надо же, на каком непрочном постаменте покоилось его собственное правление!

Грас повернулся, чтобы идти в свою палатку и просмотреть письма. Однако едва он сделал несколько шагов, как к нему подбежал другой гонец. Этот не стал ждать, когда его заметят. Он закричал:

– Ваше величество, они выступили!

– Кто выступил? – спросил Грас.

– Черногорцы! Целая армия черногорцев, с востока! – ответил гонец. – Непохоже, чтобы они вышли пригласить нас на танец.

– Вот как? – Грас грациозно качнулся с пятки на носок. Гонец уставился на него. Он вздохнул. – Ну, наверное, нет. Расскажи мне подробнее.

– Мы послали к ним гонцов выяснить, не идут ли они, чтобы помочь нам и принцу Всеволоду, – ответил гонец. – Они стреляли в наших людей.

– Значит, скорее всего, они не собираются нам помогать. – Грас машинально обернулся и посмотрел на стены Нишеватца. – Если они идут не на помощь Всеволоду, значит, Василко будет рад видеть их. Приятно думать, что кто-то будет рад, а?

– Э... да.

Казалось, гонец не очень воодушевился по поводу хороших новостей для Василко. Грас полностью был с ним согласен, более того, в отличие от гонца он знал, насколько плохими эти новости могут оказаться для Аворниса.

Он приказал армии построиться боевым порядком лицом на восток. Дела могли быть гораздо хуже. Он утешал себя – да, так или иначе, события могли бы развиваться гораздо хуже. Если бы армия продолжала осаждать Нишеватц, не посылая разведчиков на запад и восток, эти самые черногорцы с востока могли бы напасть на его войско внезапно. Вместо простой беды он бы получил настоящую катастрофу.

Аворнийские солдаты все еще строились, когда Грас заметил облако пыли на прибрежной дороге, ведущей опять-таки с востока. У него уже была некая практика делать выводы по облакам пыли, поднимаемой наступающей армией. Он повернулся к Гирундо, чей опыт был значительно больше.

– Похоже, что черногорцев много, – сказал он.

– Точно, – согласился Гирундо. – Впрочем, не исключено, что они играют с нами в игры. Пусти несколько лошадей перед армией с привязанными сзади ветками, и они поднимут достаточное количество пыли, чтобы заставить вас думать, что все солдаты мира направляются в вашу сторону.

– Ты думаешь, здесь нечто подобное? – поинтересовался Грас. Гирундо поджал губы.

– Хотелось бы, – сказал он.

Но это не было ответом на вопрос короля. С явной неохотой генерал покачал головой:

– Нет, я так не думаю. Разведчики видели черногорцев, много черногорцев... Я собираюсь отвести часть людей от линии фронта, если вы не возражаете.

– Зачем?

– Потому что я бы хотел иметь резерв под рукой, на случай, если Василко решит сделать вылазку из Нишеватца, пока мы станем заниматься с этими, другими ублюдками, – Гирундо широко взмахнул рукой. – Ничто не ставит тебя в такое трудное положение во время боя, как атаки с двух направлений одновременно. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Хотелось бы не понимать, но я понимаю, – мрачно произнес Грас – Хорошая идея. Займись этим.

Гирундо быстро отдал честь и поспешил прочь. Появился принц Всеволод. Он коснулся рукава королевской туники.

– Ваше величество, мне жаль, что я привел тебя в это место, – сказал он. – Я упорно сражаться за вас.

– Спасибо, ваше высочество. Скоро мы немного повоюем, – ответил Грас.

Для него это означало надеть кольчугу и сесть на лошадь. Он ненавидел сражаться верхом, как любой, кто большую часть времени провел на речной галере. Качающаяся палуба – одно дело, а вставшая на дыбы лошадь – совершенно другое. Грас дружелюбно похлопал Всеволода по спине.

– Это не ты привел меня в это место. Меня привели сюда Василко и Низвергнутый. Я знаю, кто мои враги.

– Я благодарю тебя, ваше величество. Ты такой, каким должен быть король Аворниса, – сказал Всеволод. – Я сражаться упорно. Ты увидишь.

– Хорошо. – Повысив голос, Грас крикнул Гирундо: – Давай двинем навстречу им! Пусть они не думают, что мы боимся встретиться с ними лицом к лицу. да