Кинжал убийцы - МакКенна Джульет Энн. Страница 93

— Справедливая критика, — кивнул Верховный маг. — Я прислушиваюсь к ней и к упрекам Троанны тоже.

Калион испустил тяжелый вздох.

— Значит, Шив и Узара топят этих пиратов? Обращают в бегство их эльетиммских колдунов? — Он тяжело сел на стул, с которого только что поднялся, и скрестил руки на бочкообразной груди.

— Полагаю, такова общая идея, — сказал Планир. — Узара тесно работает с барышней Тор Приминаль — и это еще один довод, склоняющий чашу весов в его пользу. Если Зар станет мастером Камней, его дружба с Гуиналь может оказаться бесценной для Хадрумала. Что бы Тадриол или кто-либо другой ни предпринимал для объединенного изучения Высшего Искусства, барышня будет в курсе их дел.

Толстяк кивнул, неохотно соглашаясь.

— Когда нам ждать новых вестей?

— Аритейн полагает, что мы сможем безопасно гадать через несколько дней.

— Буду ждать с нетерпением, — с резкостью в тоне произнес Калион.

— А я с нетерпением жду, когда вся эта проблема разрешится, — мрачно откликнулся Верховный маг. — Я хочу, чтобы эльетиммская угроза была устранена раз и навсегда.

— Тогда мы сможем заняться своим делом, — воодушевился мастер Очага. — И упрочить влияние магов на материке.

Планир засмеялся:

— На самом деле мне просто хочется снова увидеть Лариссу. Ты знал, что она помогает Зару и Шиву? Думаю, она намного продвинется в понимании возможностей двойного родства. — Он снова взялся за книгу. — У Азазира есть любопытные теории, и я жажду обсудить их с ней. И, кто знает, возможно, Ларисса наконец согласится выйти за меня замуж.

— Выйти за тебя замуж? — ошеломленно переспросил толстяк.

— Если она согласится терпеть мой вздорный характер и все тяготы моей должности. — Верховный маг приветливо улыбнулся. — Я должен поискать для Лариссы какие-нибудь драгоценности, достойные выразить мое к ней уважение.

Калион встал.

— Я прощаюсь с тобой, Верховный, — натянуто молвил он. — Надеюсь, меня сполна информируют, как только ты получишь новости из Келларина или Сатайфера.

— Разумеется. — Планир махнул рукой на прощание, когда толстяк, кипя от досады, оставил кабинет.

Верховный маг откинулся назад и отыскал в помятом дневнике то место, на котором остановился. Перевернув страницу, Планир перестал читать, заложил книгу пером и посмотрел на ждущее зеркало. Качая головой, он встал и быстро пошел к двери в панелях.

— Итак, что мы добыли? — Верховный маг проскользнул в дверь и сморщил нос от запаха дыма и горелой кожи.

— Тебе нужен кто-нибудь из библиотеки, чтобы правильно составить каталог. — Средних лет маг с мягким лицом изучал свиток, который трещал, когда его разворачивали. — Разве мы, ничтожества, способны понять, на что смотрим? — со смехом добавил он.

— Возможно, нам и вправду стоит пригласить библиотекаря. — Крепкий мужчина, почти ровесник Планира и Гериона, стоял на коленях возле камина, складывая в него сильно обугленные тома. Он смахнул черные хлопья со своей голубой манжеты. — Эти лучше рассортировать тебе, Саннин. Никто не удивится, почему от тебя пахнет гарью. — Он улыбнулся статной женщине, сидевшей на кровати под шелковым пологом.

— Спасибо, Рафрид, но я не хочу, чтобы люди думали, будто я теряю хватку. — Саннин заправила за ухо прядь глянцевых каштановых волос, пролистывая какую-то книжицу. — Тот маленький маскарад заставит Калиона гоняться за своим хвостом, пока мы не получим более определенные известия.

— А Троанна будет гоняться за Калионом, — хихикнул Рафрид. — И за каждым, кто мог бы знать, что мы затеваем.

— Меня действительно интересует объединенная магия. Я бы хотел заняться ею всерьез. — Герион поднял глаза от свитка.

— Разумеется, когда мы разделаемся с эльетиммами. — Планир прислонился к двери. — Вы же не думаете, что я лгал нашему уважаемому мастеру Очага?

Рафрид положил страшно обгоревшую книгу и проворно отряхнул руки.

— Первое, о чем Калион будет говорить Троанне, это твой план возвысить меня над остальными равными мне магами. За что моя самая искренняя благодарность, Верховный. — Вид у него был не столько обрадованный, сколько покорный.

— Если не хочешь такой чести, можешь обсудить это с Шаннет, — предложил Планир.

Рафрид притворился, что обдумывает это.

— Нет, я предпочту бремя этой должности попрекам Шаннет.

— Она бы тебя никогда не простила, — улыбнулась Саннин, все еще погруженная в чтение.

— У тебя есть какие-нибудь притязания на честь госпожи Очага? — невзначай спросил Верховный маг.

— У меня? — Саннин в полном изумлении подняла голову. — Нет, совершенно никаких.

— Ты бы так и сказала людям, если б возник столь любопытный слух? — заботливо уточнил Планир.

— Именно так. — Саннин вернулась к своей книжке.

— Когда все узнают о выдвижении Рафрида, половина Совета будет стучаться в наши с ним двери. — Герион взглянул на Рафрида, потом на Верховного мага. — Нам лучше заранее договориться об ответах.

Планир кивнул:

— Идите и учите свои роли. Эти книги могут подождать.

— Я пришлю кого-нибудь надежного из библиотеки Хайвана, — предложил Рафрид, когда они вдвоем выходили на лестницу через вторую дверь.

— Спасибо.

Планир проводил их до двери, но оставил ее приоткрытой и обернулся к Саннин, которая все еще была поглощена чтением.

— Ты готова рисковать своей репутацией, если тебя обнаружат наедине с Верховным магом в его спальне? — Под этой шуткой скрывалась горечь.

— У тех, чьим мнением я дорожу, моя репутация не вызывает сомнений. — Не поднимая головы, Саннин рассеянно теребила пуговицу на приятно округлом лифе своего алого платья. — Ты действительно хочешь просить Лариссу выйти за тебя замуж?

— Я же сказал, что не лгу Калиону. — Планир сел на кровать рядом с Саннин. — Ты не одобряешь?

Магиня внимательно посмотрела на него.

— Это не мое дело — одобрять или не одобрять. — Она с дружеской нежностью поцеловала его в щеку, прежде чем встать. — И я перестала указывать на волчьи ямы на выбранном тобою пути, когда мы еще были учениками. Просто будь осторожен.

— Я тронут твоей заботой, — ухмыльнулся Планир. — Но что за жизнь без риска?

— Спокойная и безопасная. Я гораздо больше тревожусь о Лариссе, — с упреком заметила Саннин. — У тебя шкура деревенского быка и такое же мужество, но Ларисса еще ученица. Я знаю, у нее двойное родство и хороший ум, но она не так сильна, какой хочет казаться. Ларисса всегда считала, что должна соответствовать твоему уровню, особенно в глазах других, потому что ты оказал ей предпочтение. Она стремится во что бы то ни стало оправдать твои ожидания. Я не раз видела, как Ларисса лезет вон из кожи, чтобы доказать, на что она способна… не она первая, конечно. — Саннин печально улыбнулась, качая головой. — Я рада, что у нее есть Узара. Он удержит девочку от беды. А теперь мне пора вернуться: проверю, как там мои ученики, не поджег ли кто себя.

Саннин не оглядываясь пошла к двери и закрыла ее за собой, только широкие юбки прошелестели по деревянному полу.

Верховный маг посидел минуту, затем пошарил под подушками. В самом углу, возле кроватного столбика с привязанной к нему желтой шелковой занавеской, Планир нашел прозрачную газовую шаль, вышитую легкомысленными голубыми цветами. Он поднес нежную ткань к лицу и глубоко вдохнул, закрыв глаза. Его ласковая улыбка оживилась озорной решимостью.

Планир подошел к окну и поднял руку с огромным перстнем Верховного мага. Центральный бриллиант поймал яркий солнечный свет и разбил его на мириады радужных осколков; оказавшихся в ловушке внутри граней. Сняв с соседнего пальца помятое серебряное кольцо, Планир бережно надел его рядом с символом своей должности. Серые глаза Верховного мага сузились, и новый огонь мягко засветился в драгоценных камнях, окружающих бриллиант. Чистый янтарный свет усилил таинственное изумрудное сияние, а рубин запылал багряным теплом, контрастирующим с холодной голубизной сапфира. Лицо Верховного казалось высеченным из мрамора, когда он направил всю свою концентрацию на светящиеся драгоценные камни, теперь затмевающие блеск самого солнца. Бриллиант загорелся еще ярче, черпая цвет у других драгоценных камней, мимолетные радуги окаймляли его блеск. Старое серебряное кольцо потерялось в этом сиянии, пока магия, ослепительно вспыхнув, внезапно не исчезла. Планир стал задыхаться. Его лоб был мокрым от пота, по телу пробегала дрожь.