Какой сейчас век? - Носовский Глеб Владимирович. Страница 24

Это процесс довольно длительный и непростой. Ясно, что каталог как раз и предназначался для быстрого отыскания звезд на небе, а не для длительного "реставрационного процесса" путем обратных измерений.

Но в таком случае разные астрономы, пользующиеся каталогом, должны иметь абсолютно идентичные звездные карты, чтобы безошибочно восстановить правильное положение, например, "Звезды выше правого колена". Если на какой-то карте колено нарисовано по-другому или просто грубо, неаккуратно, то легко ошибиться. Точно отмечать звезды по членам воображаемых животных, традиционно помнить их из века в век и переносить из страны в страну, не путая названий на ночном небе, где не видно никаких ног, рук или хвостов, было возможно лишь для звезд первой и второй величины, то есть ярких звезд. Звезды третьей величины уже, естественно, путались, поскольку конец ноги или хвоста у воображаемого животного одни астрономы представляли себе правее или ниже, а другие – левее или выше. Ясно, что рисунки животных на картах играли роль криволинейной координатной сетки, позволяющей задавать положение звезд. Во всяком случае, астроном, составляющий каталог с точностью до 10минут – как Альмагест, – должен отдавать себе отчет в том, насколько важна идентичность фигур созвездий на разных экземплярах карты, которые он будет рассылать своим ученикам или коллегам. Как указано на титульном листе латинского издания Альмагеста, оно снабжено 48 звездными картами, гравированными А. Дюрером.

До появления книгопечатания звездные карты указывали только самые яркие звезды, причем расположение звезд по фигуре созвездия менялось от карты к карте. Только после изобретения гравюры появилась возможность издать подробную карту звездного неба для изучения ее разными астрономами в разных странах. До изобретения в XV веке механического, штамповального воспроизведения рисунков, гравюр не могло быть и речи о подобных звездных картах. Только массовый выпуск абсолютно идентичных экземпляров карты может оправдать громадный труд подробного изображения звезд с указанием звезд 3-й и 4-й величины, как это сделано в Альмагесте. Даже если кто-нибудь и взялся бы за титанический труд изготовления единичного экземпляра такой карты в допечатную эпоху, она не могла бы остаться в веках хотя бы потому, что единственный экземпляр карты быстро истлел бы, а воспроизведение его – причем достаточно точное, чтобы картой можно было реально пользоваться – означало бы повторение всей работы заново. Звездные карты А. Дюрера – первые по-настоящему подробные карты звездного неба. На рис. 2.14 и 2.15 мы приводим карты А. Дюрера северного и южного полушарий. Для сравнения на рис. 2.16 и 2.17 мы воспроизвели звездную карту из издания Альмагеста 1551 года. Любопытно, что эти карты отличаются друг от друга. Например, на картах, помещенных в издании 1551 года, некоторые "античные" персонажи наряжены в средневековые костюмы.

Очевидно, что знаменитые звездные карты Дюрера, выгравированные им – как гласит на них самих латинская надпись – в 1515 году, попали в первое латинское издание Альмагеста в 1537 году уже через много лет после того, как они разошлись среди астрономов Запада в виде гравюр. Из истории техники известно, что гравюра как способ размножения рисунков стала впервые употребляться в Европе лишь с начала XV века и послужила тотчас поводом к изобретению типографского шрифта. Считается, что она возникла первоначально в Голландии и Фландрии и только потом перешла во Францию и Италию.

Древнейшей из дошедших до нас датированных гравюр считается эстамп на дереве "Святой Христофор", помеченный 1423 годом. То есть примерно за 15-20 лет до изобретения Гутенбергом книгопечатания.

Относительно того, что отпечатанная гравюра не была известна ранее, видно из самой истории ее возникновения. Прежде всего, оттиски производились по тому же способу, что и печати современных учреждений, то есть на дощечке углублялись резцом места, которые должны быть белыми. Намазав затем дощечку краской, прикладывали ее к бумаге и получали грубый отпечаток. Но такой способ существовал недолго. Уже в 1452 году золотых дел мастер Томазо Финигвера из Флоренции сделал следующий естественный шаг. Он вырезал изображение на серебряной пластинке, натер смесью масла и сажи и приложил к мокрой тряпке. Получилось достаточно хорошее изображение. Томазо Финигвера повторил этот процесс с листами влажной бумаги и убедился, что, возобновляя втирание краски в гравюру, можно получить с нее сколько угодно оттисков. Дальнейшее развитие этого способа размножения рисунков принадлежит известному итальянскому живописцу Мантенья (1431-1506). Он является автором около 20 досок с изображениями мифологических, исторических и религиозных сцен. Так началось издание гравюр, быстро перебросившееся в Германию.Через несколько лет широко известным становится имя Альбрехта Дюрера (1471-1528), начавшего выпускать в Нюрнберге замечательные гравюры и на дереве и на металле.

Они отличались тщательностью исполнения, великолепной штриховкой, учетом перспективы и пр. Возникла целая школа выдающихся художников-граверов.

Печатать отдельно гравюры звездных карт – помеченных А. Дюрером 1515 годом – было, конечно, легче, чем издать целую книгу с рисунками – Альмагест. Сам Дюрер мог сделать сколько угодно оттисков, не прибегая к помощи профессиональных книгоиздателей.

Сам он явно не занимался астрономией. Во всяком случае, звездные карты его единственное астрономическое произведение. Но, не будучи астрономом-наблюдателем, Дюрер, выполняя заказ астронома или издателя на гравировку звездных карт, допустил на них, заботясь о сохранении изящества фигур, несколько крупных неточностей. Укажем здесь только самые яркие примеры.

На карте Дюрера, то есть на плоском рисунке, созвездие Жертвенника воспринимается очень красиво и естественно. Однако при переносе карты на реальное звездное небо Жертвенник переворачивается вверх ногами и язык его огня вместо того, чтобы подниматься вверх, опускается вниз! Другими словами, этот факел горит "вниз головой" (рис. 2.18). Возникает естественный вопрос: какой реальный астроном-наблюдатель представлял его себе в таком нелепом виде?

Далее, на карте Дюрера, то есть на плоском рисунке, очень красиво и естественно выглядит созвездие крылатого Пегаса (см. рис. 2.14 и 2.16). Однако при переносе карты на реальное небо, "от восхода до заката Пегас летит там вверх ногами, как подстреленная птица" (см. рис. 2.19). Древние астрономы никогда не изобразили бы это "крылатое созвездие" в таком нелепом виде – летящим вверх ногами на небесном своде. Это ляпсус Дюрера. Точно так же – вверх ногами – оказывается на реальном небе и созвездие Геркулеса после переноса на небо карты Дюрера.

Все эти несообразности, появляющиеся на реальном небе, на небесной полусфере, мгновенно исчезают на плоском рисунке карты Дюрера. Пегас становится на ноги, Жертвенник горит пламенем вверх и т. п. Следовательно, совершенно ясно, что их расположение выбиралось Дюрером исходя из художественных требований плоского рисунка. Ошибки Дюрера совершенно естественны. Имея перед собой плоский лист бумаги, а не реальный небесный свод, он рисовал, стремясь создать определенное художественное впечатление. Изготовление гравюр потребовало, конечно, огромного труда. Поэтому, даже если все эти нелепости и вызвали ужас автора-астронома, ему ничего не оставалось делать, как пустить в печать всю эту "живопись". Тем более что Дюрер, рассматривавший эти карты лишь как художественное произведение, мог, не дожидаясь выхода Альмагеста, сам начать распространять отпечатки.