Пророчество Предславы - Фомичев Сергей. Страница 52

Подошёл Коняшка.

— Человек двадцать, двадцать пять здесь было, — доложил он. — Дня три или четыре стояли, может больше. Снялись, действительно этим утром, судя по следам — вдоль реки они пошли, на полуночь.

— А кто такие? — спросил Сокол.

— Точно сказать нельзя. Оружие у них имелось, это правда — вон как пень изрубили, в щепу, и в деревьях много следов от стрел. А вот кто такие, не скажу. Скорее всего, не купцы, а если купцы то без товара. Следы слабые — без груза шли, и без лошадей — копыт не видно…

Вернулись с разведки вурды. Быстроног взобрался на лошадь, (та фыркнула, но стерпела), а Власорук к Соколу в упор подошёл, и шепнул на ухо:

— Тухлячок, господин чародей…

— Где? — удивился Сокол.

— Везде, — ответил вурд. — Одна сплошная тухлятина, обман, ложь…

— Не говори загадками, поясни, — нахмурился чародей.

— Не было здесь никаких двадцати пяти людей, — доложил Власорук уверенно.

— А кто же были, вурды что ли?

— Я так и думал, что ты это скажешь, — осклабился вурд, но тут же, взяв себя в руки, согнал усмешку. — Нет, здесь люди были, однозначно, но только не двадцать пять и даже не двадцать. Трое или, самое большее, четверо.

— Да ну? — удивился Сокол. — А следов-то на целый полк.

— Вот я и говорю — тухлячок…

Власорук вернулся к товарищу и запрыгнул на лошадь. Тимофей посмотрел на чародея настороженно — он не слышал разговора, но напряжение заметил.

— Что-то случилось? — спросил старшина.

Сокол, ещё подумав, сказал тихо:

— Давай, всех по коням… Обратно двигаем… Только без суеты лишней… Позади поставь тех, кто в броне… Но не кричи об этом… Потихоньку всё сделай… Как бы само собой.

Тимофей спорить не стал, знал уже, что Сокол кожей опасности чует. В таком случае разумнее положиться на колдовское чутьё, чем горячку пороть.

Выбрались благополучно. Лошади, вновь вспенив реку, вынесли отряд к дозору.

Когда люди расположились на отдых, Тимофей повторил свой вопрос. Сокол рассказал о том, что обнаружили вурды.

— У них нюх не чета людскому, — заверил он. — Тот, кто западню устроил, их в расчёт не принял и просчитался тем самым.

— Западню? — удивился Тимофей. — Кабы дело наоборот обстояло ещё ладно, я бы понял. Ну там, в ловушку нас заманить якобы малым числом, а встретить целым отрядом. Но, напротив, делать вид, что их много? Тут я чего-то хитрости не пойму

…

— В том то и дело, что не понять, — ответил Сокол. — А раз не понять, то лучше не соваться. Опасность я бы почуял, но наблюдать за нами вполне могли, а может, и теперь наблюдают. Подождём, что они предпримут дальше.

— Предпримут дальше? — ещё раз удивился Тимофей. — Ты полагаешь, что это ещё не конец?

Он даже договорить не успел. Быстроног вдруг бросился на Сокола и сбил его в сторону. Отменная скорость была у вурда — арбалетный болт ушёл в песок в том месте, где только что сидел чародей.

— Дружина, к оружию! — заорал Тимофей, выхватив саблю.

— Реку не переходить! — приказал чародей, отплёвываясь от песка.

Рядом с ним, улыбаясь, песок из шерсти вычёсывал Быстроног.

Старшина выстроил прикрытых бронёй дружинников в ряд и лихорадочно всматривался в лес. Но разглядеть ничего не смог.

Между тем чародей принялся раскапывать стрелу. Она ушла очень глубоко, да ещё и вбок, что сильно затрудняло поиски. Вурд, достав нож, присел рядом.

— Почему ты сейчас не почуял опасность, господин чародей? — спросил Быстроног, ловко выкапывая яму.

— Далеко слишком, — буркнул Сокол. — Когда люди научатся посылать стрелы за сотню вёрст, тогда даже бога никакое чутьё не спасёт, — он улыбнулся. — Ну если конечно рядом не окажется какого-нибудь расторопного вурда.

Последние слова Быстроног расценил как похвалу, и если бы его рожа не заросла до ушей волосами, можно было бы увидеть, как он краснеет. От удовольствия краснеет, ибо смущение вурдам несвойственно.

Скоро подоспели Рыжий с Власоруком. С их помощью стрелу удалось, наконец, выкопать.

— Та самая, — заглянув через плечо, произнёс Тимофей. — В Бориса точно такую же посылали под Муромом.

— Похоже на то… — согласился Сокол и распорядился. — Оставь несколько человек ополченцам в помощь, и отходим.

Мещера. Осень 6860 года.

Мещера продолжала жить неторопливо, без суеты и страха. Наводняющий прочие земли ужас, накатывал сюда лишь лёгкими всплесками неясных слухов. Люди волновались, конечно, и Блукач разговорами пугал, масла в огонь подливая, но так чтобы терять рассудок, или бежать сломя голову, такого на Мещере не случалось.

Малонаселённые дикие земли, обширные леса с труднопроходимыми болотами, могли если и не остановить совсем, то значительно задержать моровое поветрие. С севера Мещеру прикрывала Черта, да такие же безлюдные муромские леса. А Оку держали под строгим присмотром мещёрские чародеи. На своих колдунов народ особенно уповал — вон их сколько в городе толкается, неужто не справятся с напастью?

Сами колдуны, правда, не слишком уверены были в силах своих.

Получив через Эрвелу весточку, Мена поначалу сильно разозлилась на Сокола. Его затею с Чертой она не одобрила сразу. Чудит старик. Как говорится, седина в бороду, а бес в ребро. Про другое говорится, но и к нынешнему случаю подходит. Ишь чего удумал… Вместо того, чтобы бороться с главной угрозой, с источником зла, он затеял прикрывать от мора обширные земли нелепыми заставами.

Выявить Мстителя, узнать слабое место и ударить подходящим оружием — вот что надобно сделать. Тогда и чёрная смерть сама собой отступит. Никаких заслонов ненужно. Но Сокол, ни с кем из них не переговорив, решил по-своему. И оставил Мену в тяжёлых раздумьях.

А что она может?

Нет, кое-что может, конечно. Попытаться отследить Мстителя, например. Пожалуй. Совсем не зря Сокол считал её не просто способной к подобному делу, но и превосходящей умением его самого. Однако, это ведь не человека пропавшего искать. Тут и на ответное волшебство запросто нарваться можно. Таких плюх нахватать — мало не покажется. Очень опасная затея. На самой грани её возможностей. На той грани, где любая оплошность чревата падением в такую бездну, откуда не возвращаются.

Но Сокол не оставил выбора. Не сидеть же, сложа руки, в ожидании пока старик соизволит вернуться. Он может и вовсе не вернётся. Хорошо ему там. Войск под рукой немерено, серебра, хоть топоры отливай, любую прихоть по первому требованию бояре наперегонки исполняют…

Нет, нужно что-то делать. Уж больно раздражает собственное бессилие.

Первая же попытка напасть на след Мстителя привела к неожиданному открытию. Чары необычной природы гуляли сполохами под сводами мироздания. И все эти чары искали тоже что и её ворожба. Искали восставшего бога. Не только мещёрские чародеи, оказывается, вступили в борьбу. Кто-то ещё, достаточно сильный, бросил Мстителю вызов. Что ж неплохая зацепка.

Не без труда Мене удалось распутать странные заклинания, так похожие на те, что плёл некогда в мороке старец в белом саване, которого она поначалу приняла за Сокола. Теперь раз за разом, девушка осторожно ловила в видениях отблески чужой ворожбы, пытаясь собрать её воедино, прочитать, понять смысл.

Собрала, прочитала, поняла. И немало удивилась.

Позволив себе чуточку передохнуть, Мена задумалась. Новость следовало немедленно передать остальным, а они обитали в Мещёрске. Лишь одна она, как угорелая носилась каждый раз из Елатьмы.

Девушка вывела коня, забралась в седло.

— Да простит меня Эрвела, — буркнула она и не жалея животного помчалась в Мещёрск.

Дом Армаса преобразился. Дыру в крыше заделали, поменяли прогнившие половицы, весьма кстати наладили печь — со дня на день ожидали первых морозов; по стенам набили полок, на которые сваливали груды берестяных свитков с выуженными у заезжих людей крупицами знаний. То один, то другой колдуны постоянно рылись в них, сопоставляя сведения.