Меч и щит - Березин Григорий. Страница 36

Кром показался удивительно легким, от рукояти исходило странное тепло, заструившееся по телу…

Правда, насладиться обретенным сокровищем мне не дали. Груда костей, из которой я извлек меч, похоже, не желала с ним расставаться без боя.

Сперва я даже не понял, что произошло, просто в воздухе мелькнуло что-то белое, и сильнейший удар сбил меня с ног.

Вскочив, я растерянно огляделся и, надо заметить, сделал это весьма вовремя: туда, где я только что лежал, метнулся… Суримати. «Похоже, даже кости мага хранят в себе немало Силы», — с изумлением сообразил я. Даже если легенды о могуществе Суримати и преувеличивали его мощь, то совсем ненамного. И если его gloria mundi давно и безвозвратно миновала, то сам он явно еще далеко не transit. В отличие от мертвецов из страшных сказок, он не скрипел костями, не выл, не лязгал зубами и не светился. Он действовал абсолютно беззвучно. Беззвучно и быстро — и это было страшней всего.

Несколько раз увернувшись от атак скелета, я понял, что мне долго не продержаться — старые кости явно не ведали усталости, в отличие от моих, которые все еще ныли после падения. Нужно было срочно найти выход, пока Суримати не прижал меня к воде. Собственно, этот выход был очевиден — пускай колдун попробует меча, который уже сразил его однажды. Что я тут же и сделал, стоило Суримати опять метнуться ко мне. Как бы продолжая поединок двадцатилетней давности, Кром пронизал скелет, разрубив его от ключицы до безреберной кости. Этому удару научил меня когда-то Улош, и я не сомневался, что после него любой противник, будь он живой или мертвый, развалится на две аккуратные половины.

И Суримати не разочаровал меня. Не окончив прыжка, он рухнул наземь. Правда, порадоваться этому факту я не успел, как, впрочем, и опустить меч, машинально поднятый в оборонительную позицию. Молниеносно сросшиеся кости перекатились по земле, норовя схватить меня за ноги. Пинком я отшвырнул подальше настырного врага, выгадывая себе крохотную передышку…

Кром, конечно, оружие замечательное, но Суримати, пробыв с ним в столь тесной… связи, кажется, сумел выработать какую-то защиту. Можно, конечно, попробовать Скаллаклюв, но что-то подсказывало мне, что обычное оружие тут бессильно, да и времени у меня не оставалось. Колдун снова надвигался, скаля зубы в безмолвной насмешке.

Вот тут по какому-то наитию я и вспомнил Мулетан, трупы вратников и свой приказ: «В болото их!» А что, если и этого… в болото? Времени на размышления не оставалось — надо было рискнуть. И я рискнул. Сунув Кром за пояс, я начал осторожно отступать к болоту. Скелет сделал то, что и должен был сделать, — прыгнул, на этот раз пытаясь вцепиться мне в горло. Изловчившись, я схватил костяк (руки обожгло холодом) и, сильно прогнувшись в спине, изо всех сил швырнул его как можно дальше — в болото!

Трясина издала чавкающий звук, пошли пузыри, заколыхалась, как от сильного ветра, осока, и Суримати наконец-то совершил transit. Transit в трясину, если можно так выразиться. Когда я повернулся к болоту, на месте падения скелета еще лопались пузыри, но больше ничего не напоминало о нем.

Я перевел дух. Ну дела! Сказать кому — не поверят. Но вот оно — бесспорное доказательство, отцовский Меч, терпеливо ждавший меня двадцать с лишним лет. М-да. После борьбы со скелетом, пожалуй, не мешает умыться. Я счел это неплохой идеей и направился к воде. Остановившись у кромки воды, я поднял меч на вытянутых руках и встал спиной к солнцу, чтобы клинок не бликовал. Хотелось рассмотреть его получше. И на алом фоне вод Магуса он предстал передо мной таким, каким явился во сне. Я слегка повернул меч, и отраженный в воде свет заиграл мрачным блеском на вычервленных по клинку рунах, и хотя я не знал языка этих рун, мне сразу стал ясен их смысл, и я прочел эти строки вслух на незнакомом и все же родном языке:

И, словно отзываясь на это заклятие, на клинке появилось подернутое алой рябью изображение женского лица. Я не берусь описать это дивное лицо в обрамлении рыже-золотых кудрей, ибо любое описание бессильно передать исходившую от него Силу, как не способен я описать и волшебный голос, прозвучавший у меня не в ушах, а прямо в голове. Но я увидел, как губы зашевелились, и услышал:

Я понял эти слова, хотя их произнесли на неведомом мне языке, не на том, каким заговорил я, читая руны. И я догадался, кого вижу отраженной на клинке, несмотря на то что, бросив взгляд на воды Магуса, увидел только алую рябь. Тем не менее вопрос я отражению задал самый что ни на есть затасканный и глупый:

— Кто ты?

— Ты можешь называть меня Валой, сын Глейва. В своей наивысшей ипостаси я Альма, а среди людей — Изольда. Но в этой ипостаси я — Вала, и мне открыто твое былое и грядущее. Иди же дальше, ты избрал верный Путь.

— Идти? Куда? — потребовал уточнить я. В конце концов, чего стесняться, она как-никак моя бабушка, хотя это слово подходило к ней меньше всего.

— Куда река течет. Твоя судьба ждет тебя там. — И с этими словами видение исчезло, словно его и не было. И если бы не неведомый, но понятый мной язык произнесенного ею заклятия, можно было бы подумать, что мне все это померещилось.

Я задумчиво посмотрел вниз по течению Магуса. Куда река течет… В дельте Магуса, насколько я помнил географию, стоит богатый торговый город-государство Тар-Хагарт. Что ж, значит, направимся туда. Тар-Хагарт подходил для моего временного пребывания не хуже любого другого места.

Я вернулся к Угольку, вскочил в седло и, бросив отцовский меч в истосковавшиеся по нему ножны, отправился, как было велено, Дальше. Ну не мог же я, в самом деле, ослушаться богиню и бабушку, ведь тогда мне пришлось бы поступиться своими драгоценными принципами.

ИНТЕРМЕДИЯ

— Услышь меня, о Великое Безымянное!

— Докладывай, Сиволап.

— Благодаря сэкономленным мною запасам трын-травы я получил возможность связаться с тобой из храма ложного бога. Мы уже осквернили его…

— Говори по существу. Как задание?

— Выполнено. Мы расположились согласно приказу — в храме и ждем, невзирая ни на какие соблазны. Потерь в наших рядах нет, но воины-просветители держатся с трудом, обстановка очень тяжелая и действует разлагающе даже на самых стойких…

— Ждите. Через неделю он явится. Не забудь — убить его нужно сразу, без проволочек. После доставьте его голову и меч ко мне в Лебетостасию.

— Как?! Мы сподобимся лицезреть Твое Величие наяву?!

— Да. И не только это. По прибытии все просветители станут озаренными, а тебя я сделаю… Знающим.

— Мы не обманем Твоего доверия, о Великое Безымянное!