Когда боги уходят - Алейников Кирилл. Страница 9

— Постройте планер, — предложил юноша. — Или воздушный шар.

— Абсолютно не понимаю, о чем вы толкуете, — нахмурился Манкин. — Не могли бы вы объяснить поподробнее?

— Конечно!

Андрей попросил листок бумаги и пишущий инструмент. Слуги мэра быстро выполнили просьбу, и вскоре по столу зашелестел наспех набросанный чертеж планера, а рядом с ним — воздушного шара.

Присутствующие поцокали языками, покивали головами, помахали руками, а потом разговор перешел в другое русло. Андрея попросили рассказывать о Земле что угодно — лишь бы интересно было. Юноша, произвольно выбирая темы, вкратце поведал о супермаркетах, Марианской впадине, глазированных сырках, автомате Калашникова, Голливуде, скором поезде, макаронах по-флотски, кокаиновых плантациях, Париже, солнцезащитных очках, финансовых кризисах, сомбреро, спутниковом телевидении, острове Пасха, династии Цинь, наручных часах, проблеме лишнего веса, заселении Северной Америки, Борисе Березовском, солнечных пятнах, химической промышленности, лох-несском чудовище и портвейне. Присутствующие слушали его, раскрыв рты, изредка вставляя восклицания вроде «Ой!», «Ух ты!» или «Дела!». Но особенно их поразило замечание юноши о современной женской моде, оголенных ножках, прозрачных маечках, трусиках-уздечках (нечаянно ляпнув про них, Андрею пришлось битый час объяснять, что же это такое — трусики-уздечки) и так далее. Надя, налившись румянцем, робко поглядывала на рассказчика из-под густых ресниц.

— Земля оказалась не хуже Арманниса, — сказал Бальтон, когда Андрей закончил и взял бокал, чтобы смочить пересохшее горло. — Конечно, есть у нас и достоинства…

— И недостатки! — некорректно перебил Гарни, пораженный рассказом (в особенности его частью про женскую моду, так как прочее едва себе представлял даже поверхностно) больше всех.

— В достатке! — согласился с ним Ральф, нанизывая на вилку кусочки мяса.

— Мясо! — Фавор схватил свою вилку и немедля урвал себе пару крупных кусков.

Беседа продолжалась ещё долго, пока, к несказанной радости Андрея, мэр не посоветовал закругляться.

— Вы, молодой человек, эту ночь можете провести в моём доме, — вежливо пригласил Манкин в конце ужина. — А завтра, мне кажется, вам лучше съездить до Валиуса.

— Спасибо за приглашение, — поклонился Андрей. — А кто этот Валиус?

— Старик. Немного ненормальный старик, который в своё время днями напролет вещал о вселенских катастрофах и прочей ненормальщине.

— Почему вы решили, что мне стоит увидеть его? — Андрей не горел желанием встречаться с сумасшедшим.

— Предчувствие, — ответил мэр неопределенно, пожав при этом плечами.

Сон не шел.

Андрей поднялся с постели, надел джинсы и тихо покинул дом. Обойдя его со стороны, он вышел к небольшому пруду, местами поросшему осокой. На дальнем конце пруда хриплым голосом одиноко пела лягушка, в ровной, зеркальной глади воды отражалась большая — гораздо больше земной — луна с непривычным, чужим рисунком морей. Лунная дорожка серебряной линией делила пруд на две части и упиралась в берег, на котором стоял юноша.

Андрей сел у кромки воды, нашарил в кармане джинсов мятую пачку сигарет и зажигалку, прикурил. Как ни странно, но за весь день от ни разу не курил, хотя считал себя заядлым курильщиком с многолетним стажем. Наверное, свежий воздух действует, мимоходом подумал он, затягиваясь горячим дымом.

Вероятно, настало время подумать, серьезно подумать о сложившемся положении. Весь день был как сон, Андрей сначала воспринимал всё именно так. Потом стал предполагать, что над ним пошутили. После пришла даже такая мысль, будто бы он умер, и душа переселилась в другой мир. Но всё оказалось не так просто, как хотелось бы.

Он ещё и ещё раз прокручивал в голове события минувшего дня, а в особенности — разговор за ужином, когда он узнал, что попал в ещё более невероятную ситуацию, чем путешествия во времени…

Он чудом перенесся в фантастический мир, мир сказок, мифов, преданий, легенд. Как так получилось — даже гадать не стоит, но что действительно стоит, так это решить, как действовать дальше. В принципе, можно ко всему привыкнуть и остаться в Ламаре. Сэр Манкин, да и куратор Бальтон не оставят его на произвол судьбы и, скорее всего, помогут найти более или менее подходящую работу, какое-то занятие. Андрей думал над этим и всё больше не хотел оставаться в Ламаре. Что его ждет здесь? Прозябание в роли никудышного ремесленника или посредственного земледельца? В лучшем случае, куратор примет его в состав городской стражи, но такая перспектива тоже нисколько не манила юношу.

Чего же ты хочешь, спросил он себя, надеясь получить ответ.

Сигарета истлела, и Андрей щелчком отправил её в воду.

— Не помешаю?

Юноша вздрогнул, резко развернулся и уставился на испугавшего его человека.

— Кто ты? — напряженно спросил он у силуэта, укрывшегося от лучей ночного светила за ветвями высокого кустарника.

— Не узнал? — иронично ответил силуэт женским голосом и вышел на свет.

Это была Надя, дочь местного мэра.

— Ах, это ты… ну и испугала ты меня, знаешь… — заворчал Андрей.

— Ну так что? — подошла вплотную девушка.

— Что? — не понял Андрей.

— Не помешаю? — улыбнулась она.

Андрей секунду обдумывал вопрос, а затем демонстративно подвинулся на кочке, которую облюбовал для созерцания пруда, давая девушке понять, что не против её присутствия.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась она, когда наконец уселась рядом. Андрей уловил тонкий цветочный аромат, струящийся от тела Нади.

— То же самое я бы хотел у тебя спросить, — пробубнил он, вспомнив, как испугался.

— Я первая вопрос задала, — возразила Надя.

Андрей смирился с её доводом.

— Да так… сон не идёт что-то. Решил немного посидеть на свежем воздухе. А ты почему здесь?

— Тоже не спится, — ответила она. — Как представлю, в какое приключение тебя угораздило…

Юноша закивал, соглашаясь.

— Ты боишься, — уверенно сказала она.

— С чего ты взяла? — хмыкнул Андрей, но внутренне согласился с Надей. Он действительно боялся нынешнего положения, но не хотел признаваться в этом даже себе.

— Ну, я бы боялась, — пожала плечами девушка, не отводя глаз от серебряной дорожки света на водяной глади. — Однако, ты сильно не переживай. Наш мир не так уж и плох, ты даже сможешь его полюбить, если захочешь.

Андрей так не думал, но решил не говорить этого.

— Я оказался в сказке, — задумчиво протянул он.

Девушка удивилась.

— Разве ты в детстве не мечтал об этом? — поинтересовалась она.

— Мечтал, конечно, как любой ребенок, — согласился юноша, вспоминая, что и в самом деле хотел когда-то испытать то приключение, в которое его угораздило попасть сегодня. — Но ребенок не может понять всех сложностей, которые сопутствуют этому.

Андрей нахмурился, вспоминая, как недавно в трактире не мог понять, почему хозяин обижается, что его вино называют пивом. Раз уж непонимание и нестыковка понятий обнаруживаются на таком ничтожном уровне, то что будет дальше?..

— А скажи мне, Надя, что у вас значит слово «пиво»?

Девушка вскинула бровь в явном замешательстве.

— А почему ты спрашиваешь? — чуть более громко чем нужно сказала она от удивления.

Андрей пересказал ей разговор в трактире, не забыв уточнить, что не хотел называть вино Гарни плохим, а просто сказав, что оно в его мире называется пивом. Надя с нескрываемым любопытством слушала Андрея, а когда он закончил, то, помедлив мгновение, взорвалась тихим, скулящим, но напирающим изнутри мощными волнами смехом.

— Ну и изумился же Гарни, когда ты сказал, что любишь пиво! — прыснула девушка, закрывая рот ладонью, чтобы ненароком не разбудить спящий дом.

— Не понимаю, что тебя так рассмешило, — обиделся Андрей, в самом деле не понимающий, почему Надю ни с того ни с сего охватило такое веселье.

— Я… ох!.. Я тебе объясню, — успокоила девушка, с трудом взяв себя в руки. — Вот, к примеру, когда ты выпьешь много вина, то что ты начинаешь хотеть?