Бездонные пещеры - Форсит Кейт. Страница 66

Все это Дайд увидел в один миг. Он остановился, оглядываясь вокруг в поисках оружия, пожалев, что бросил свой кинжал, когда вытаскивал Лахлана из воды. Потом отряд фэйргийских воинов заметил их и развернулся, готовясь напасть. Внезапно фэйрг, шедший с ними, издал высокий пронзительный свист. Откуда-то из проливного дождя появился другой отряд фэйргов с острыми трезубцами, направившийся к ним в тыл. Дайду стало плохо. Он махнул остальным.

Диллон вышел вперед, странным высоким голосом позвав:

– Ко мне, Джойус . Ко мне!

Из бушующей тьмы прилетел его меч. Диллон ловко поймал его и пригнулся, заняв боевую стойку, твердой рукой направив меч сначала на одну группу воинов, затем на другую. Его губы оскалились в ухмылке.

Фэйрг, шедший с ними, издал еще один пронзительный свист, отчаянно указывая на группу, приближавшуюся от корабля, и принялся делать колющие жесты. Потом ткнул в направлении другого отряда фэйргов, сложил руки и склонил голову.

Диллон нахмурился, но он не мог обороняться от двух отрядов одновременно. Ему не оставалось ничего другого, как довериться этому странному фэйргу, который уже стольким помог им. С криком «За Мак-Кьюинна!» он бросился на нападавших, приближающихся к ним от корабля. Его меч сверкал, нанося и отражая удары, и один за другим четверо фэйргов остались лежать на земле.

Сзади подоспели другие воины, окружив посеревшего и еле державшегося на ногах Ри и двух перепуганных девушек. Увидев, что Дайд вооружен лишь толстой палкой, которую он подобрал на земле, один из них протянул ему рукояткой вперед кинжал из коралла. Дайд принял его, коротко кивнув в знак признательности. Потом волна нападавших фэйргов докатилась и до них, и они тоже вступили в бой.

– Лахлан! – дико закричала Изолт. Она пинком отшвырнула фэйрга, пытавшегося заколоть ее, и взлетела в воздух. Ловко уклоняясь от нацеленных в нее копий, она пролетела над головами сражавшихся и легко приземлилась рядом с мужем. Они страстно обнялись, потом, утерев глаза, Изолт развернулась и присоединилась к остальным, пытавшимся проложить себе дорогу к кораблю. Лахлан схватил с ее пояса топорик и вступил в бой, хотя до сих пор явно все еще был слаб и с трудом понимал, что происходит. Финн тоже дралась, хотя Джоанна просто цеплялась за мертвое тело Томаса, глядя перед собой пустыми от потрясения глазами.

Но фэйргов было слишком много. Чересчур много. Серые Плащи были очень измотаны после долгого дня и ночи, и к тому же жизни многих унесло море. Несмотря на отчаянную борьбу, казалось, что им не победить.

Внезапно сквозь какофонию боя прорезался новый звук. Низкое, точно океанский прибой, страстное, словно шепот влюбленного, нежное, как колыбельная матери, теплое, точно пламя зимнего костра, в рев бури и шум битвы малиновыми и золотыми лентами вплелось контральто виолы.

Битва утихла. Все лица обернулись на звук. На утесе чернела тонкая фигурка с поднятой к подбородку виолой и порхающим над ней смычком, сплетающим самую волшебную мелодию, которую кто-либо из них когда-либо слышал.

– Это Джей! – воскликнул Дайд. – Он играет песню любви. Клянусь зеленой кровью Эйя, он играет, как ангел!

Мечи выпали из онемевших пальцев, трезубцы валялись на земле. Лица, еще миг назад искаженные ненавистью, разгладились, прислушиваясь к музыке, которая была наполнена такой тоской, такой страстью, таким искренним желанием любви, мира и спасения, что все слушатели были тронуты до глубины души. Долгая и жестокая война утомила и ранила всех. Не осталось ни одного, кто втайне не желал бы окончания противостояния, возврата к более счастливым дням. Века лютой ненависти и взаимного непонимания слетели, точно гнойная короста, позволив желанию простить и понять медленно проступить на поверхности, словно чистая красная кровь. Одинаково зачарованные, люди и фэйрги слушали песню виолы.

Стоя по колено в грязи, Изабо почувствовала приступ чистой радости. Слезы потекли по ее перепачканному лицу. Она обвела изумленным взглядом поле битвы. Некоторые плакали. Многие обхватили своих товарищей, и их лица светились от радости и восторга. Потом рядом с Джеем поднялась на ноги маленькая грязная фигурка. Клюрикон Бран, с ног до головы в грязи, поднес к губам флейту и подхватил мелодию. Чистый и серебристый, голос его флейты звенел и звенел, вторя золотому голосу виолы. Многие фэйрги начали подпевать и посвистывать, и их плоские нечеловеческие лица озарились волнением, а гибкие чешуйчатые тела покачивались в такт музыке.

Дайд выпрямился, преобразившись, и возвысил голос, присоединившись к песне. Те, кто стоял поблизости от него, тоже запели, хотя никто из них по силе и чистоте не смог бы сравниться с Дайдом. Солдаты подпевали, покачиваясь, поддерживая друг друга. Нелльвин Йедда возвысила свой золотистый голос и запела, а Лахлан присоединился к ней, хотя его голос был хриплым и сорванным. Изолт стояла на коленях рядом с Лахланом, обвив его руками, и ее лицо было мокро от слез. Джоанна и Финн прижимались друг к другу, смеясь и плача одновременно. Они тоже начали петь.

Внезапно еще один голос подхватил песню – хрипловатое контральто, пульсирующее силой. Изабо быстро обернулась, узнав этот голос. Это была Майя. Очень прямая, она стояла на накренившейся палубе корабля и пела песню любви. По всему телу Изабо пробежала дрожь. Она почувствовала, как все волоски на ее теле встали дыбом. Никогда еще она не слышала хора такой нечеловеческой красоты. Никогда еще она не чувствовала такой переполняющей ее любви ко всем вокруг. Она схватила Дайда за руку и от всей души запела вместе со всеми.

Фанд скорчилась на скалистом уступе, прижимаясь к утесу. Ее длинные волосы прилипли к лицу, она дрожала, хотя и не от холода. Тошнотворный ужас заставлял ее содрогаться.

Остров Богов затонул. Прямо под ней бушевало море, вздымая огромные волны, увенчанные гребешками пены. Они с Нилой раньше любили сидеть на этом уступе, глядя на развалины Башни Сирен на берегу. Когда-то там был широкий пляж с серым городом, окруженным высокими стенами. Когда-то там была зеленая полоса леса, обрамленная живописным изгибом остроконечных гор. Теперь там не было ничего, кроме воды. Ни развалин. Ни леса. Ни Острова Богов. Одна вода.

Сила магии, пробужденной ими, ужаснула Жриц Йора. Никто не ожидал ни того, что их собственный остров взлетит на воздух, ни того, что толчки, сотрясшие землю, окажутся столь мощными. Никто не ожидал, что море сквозь скрытые подводные пещеры хлынет в недра собственного острова богов. Нападение людей на их остров сделало извержение вулкана намного более яростным, чем они рассчитывали.

После того, как Ночесфера Найи разбилась об пол, Фанд просто съежилась, глядя вокруг и не понимая ни где она находится, ни что происходит. Из красной щели Пылающего Чрева хлынула раскаленная лава, мгновенно убив нескольких жриц. Снова и снова она изрыгала огненные брызги. Потом вода начала подниматься. Скованная ужасом и оцепенением, Фанд непременно утонула бы, если бы Верховная Жрица не схватила ее за волосы и не ударила ее по лицу, очень сильно, три раза.

– Очнись, никчемная девчонка! – прошипела она. – Ты знаешь выход на поверхность, туда, где люди построили свою бесполезную башню. Покажи мне!

Фанд уставилась на нее, леденея от потрясения и ужаса по мере того, как память начала медленно возвращаться к ней. Жрица снова ударила ее.

– Магия оказалась слишком сильной. Мы все умрем. Покажи мне дорогу!

Фанд повела жриц по Бездонным Пещерам к лестнице, вырубленной в скале ведьмами. Это было опасное путешествие. Горячие источники бурлили и шипели, выбрасывая вверх гейзеры пара, а позади них бушевало ледяное море, пробиваясь в каждую щель и пещеру. Во многих галереях жрицам приходилось плыть, преодолевая напор воды. В конце концов они выбрались по лестнице в старую башню, обнаружив, что вокруг поднимается море. Им пришлось взобраться на самую вершину острова, и море лизало их ноги. Многих молодых жриц подхватило и унесло прочь.