Проклятые башни - Форсит Кейт. Страница 55

Тот покачал головой. Его морщинистое лицо было мрачным.

– Нет, ты же знаешь, что в Самайн завеса между двумя мирами тоньше всего. Я хочу заглянуть в будущее.

– Тогда будь осторожен, – предостерегла она. – Ты же знаешь, что Башня до сих пор кишит духами. – Он кивнул. – Может быть, Изолт лучше остаться и присмотреть за тобой, – сказала старая колдунья. Изолт постаралась скрыть свое разочарование, ибо ей было очень любопытно увидеть магический пруд.

Йорг, разумеется, почувствовал ее настроение и ласково улыбнулся.

– Ступай с Мегэн, девочка, – сказал он. – Со мной останется Лига Исцеляющих Рук. Они присмотрят за мной. Пора уже этим оруженосцам Лахлана заняться чем-нибудь более полезным, чем поедать лакомства Латифы и озорничать.

– Хорошо, тогда я пошлю за Диллоном, – сказала Мегэн и медленно направилась к дверям. Из ее кармана высунулся черный нос Гиты и тут же скрылся обратно.

Оставив Доннкана со Сьюки, Изолт и Лахлан пошли за старой ведьмой по лестнице, по которой гуляли сквозняки, потом через главный зал. Он был заполнен учениками, собравшимися у огня, пытаясь обогреть руки или играя в шахматы и триктрак на низких столиках, расставленных между потертыми, но удобными кушетками. Служанки только что внесли подносы с дымящимся сидром, приготовленными из яблок, меда, виски и специй, и многие с наслаждением припали к кружкам и ели маленькие кексы, испеченные Латифой по случаю Самайна в невероятном количестве.

Перемены, произошедшие всего за год, не могли не потрясти Изолт. В прошлый Самайн они собрались в этом длинном зале, замерзшие и испуганные, а Лахлан обезумел от горя при вести, что его брат умирает. Они вызвали бурю при помощи Книги Теней и под прикрытием ее ледяных ветров пробрались во дворец, чтобы дать бой Майе Колдунье. Теперь в огромном зале было тепло и весело, звучали шутки и смех, а окна запотели, так что холодная ночь за ними была забыта. Она взглянула на Лахлана, и тот улыбнулся ей еле заметной улыбкой общего воспоминания.

После того, как оруженосцы Лахлана, хотя и довольно неохотно, отправились в комнату Мегэн, она со своими спутниками прошла в широкий внутренний дворик, с четырех сторон обрамленный изящной колоннадой и перекрытый недавно возведенным хрустальным куполом. Как только они вышли из коридора, то тут же очутились на морозе.

В самом центре четырехугольного дворика находился круглый пруд, окруженный каменной оградой, покрытой переплетающимися линиями и рельефными рисунками. По четырем сторонам света стояли низенькие каменные скамьи, края которых украшала резьба в виде лун и звезд.

Изолт опустилась на одну из них и вгляделась в сердце черно поблескивавшего пруда. Мегэн села рядом, а Лахлан принялся безостановочно расхаживать вокруг.

– В каждой из тринадцати Башен есть свой магический пруд. Они фокусируют волю и разум, точно так же, как мой хрустальный шар или чаша с водой, только пруды специально сделаны так, чтобы стократно усиливать мысленный голос, – сказала старая колдунья. – Должна сказать, что вы не учились пользоваться магическим прудом, как следовало бы. Ну же, Лахлан, не ершись, я знаю, что на войне вам было совершенно не до того! Я вовсе не обвиняю вас.

Лахлан состроил гримасу и сел на скамейку напротив.

– Что ты от нас хочешь?

– Попытайся вспомнить все, что я рассказывала тебе в прошлом году о пользовании магическими кристаллами. Ты должен отрешиться от повседневных забот, очистить свою душу и избавиться от всех мыслей. Попытайся расслабить каждую мышцу в своем теле. Смотри в пруд, позволь своей душе свободно парить, думай о том, кого ты хочешь увидеть. Думай о своем кузене Дугалле, представь его лицо перед своим мысленным взором и услышь его голос.

Когда все трое сосредоточились, темная вода в пруду медленно заволновалась, и неотчетливые отражения снега и хрусталя расплылись, уступив место бледному лицу, черным волосам и бороде Дугалла Мак-Бренна. Позади него Изолт различила лишь очертания разбитой арки и белизну падающего снега.

– Приветствую тебя, Лахлан, – поздоровался Дугалл. – Отличная ночка, чтобы одному бродить по населенным духами развалинам. Полагаю, тебе так же холодно и неуютно, как и мне.

Лахлан ухмыльнулся.

– Что за манера обращаться к своему господину и Ри? – строго вопросил он. – Неужели ты не собираешься называть меня «Ваше Высочество» и осведомиться о моем здоровье?

– Надеюсь, ты подхватил насморк и ревматизм, – мстительно отозвался Дугалл. – Именно это произойдет со мной, когда я вернусь обратно к теплому камину и стаканчику виски! Прошу тебя, давай оставим любезности. Здесь холодно, точно в брюхе у Гэррод, а эта проклятая куча камней воняет кровью и убийством. Я хочу вернуться к своему стакану как можно быстрее.

– Что ж, я рад видеть тебя живым и по обыкновению любезным, – рассмеялся Лахлан. – Расскажи мне, что нового?

Дугалл стряхнул с бороды несколько снежинок и принялся кратко рассказывать, как провел девять месяцев со дня отъезда из Лукерсирея. Он взял в оруженосцы Оуэна Мак-Бренна, одного из мальчиков, спасенных из Башни Туманов, узнав, что у них была общая прабабка. Вдвоем они отправились в Равеншо, и им потребовалось немало хитрости, чтобы не попасться в лапы Ярким Солдатам, наводнявшим леса.

К немалому смятению, они обнаружили в заливе Сифорт стоящие на якоре тяжелые корабли тирсолерцев, а это означало, что Яркие Солдаты угрозами или подкупом добились сотрудничества кого-то из местных рыбаков, поскольку бухта пользовалась дурной славой. Белые флаги реяли над стенами портового города Таллимуира, а на берегах реки был разбит лагерь.

Дугалл с Оуэном, скрываясь, поспешно поехали через лес к Равенскрейгу, небольшому замку, который стал Мак-Бреннам домом с тех пор, как они покинули замок в Риссмадилле. Но Равенскрейг оказался в осаде, а на лугу перед высокой скалой, на которой стоял замок, как грибы росли белые палатки и внушительные осадные башни Ярких Солдат.

Когда Дугалл наконец смог связаться со своим отцом – старый Мак-Бренн в совершенстве умел общаться через воду или кристалл, но был настолько рассеянным, что до него часто было просто не достучаться, – то узнал, что большая часть приморских городов потеряна, но Яркие Солдаты пока не смогли пробиться в горы. Каждую весну и осень залив и реку наводняли Фэйрги, поэтому Ярким Солдатам было нелегко удержать территорию, которую они отвоевали. Мак-Бренн с радостью предоставил тирсолерцам вместо него сражаться с кровожадным морским народом, а сам тем временем трудился в своей лаборатории и играл с многочисленными собаками.

Ох, мы еще долго сможем их сдерживать , сынок, спокойно сказал старый Мак-Бренн. На самом деле, я даже рад, что они здесь, поскольку изобрел новую катапульту, которая может метать валуны на добрых четыре сотни ярдов! Задать перцу этим мерзким бертильдам куда веселее, чем стрелять по нарисованным мишеням.

Поэтому Дугалл предоставил отцу развлекаться в свое удовольствие и поскакал в Тирейч. Ему понадобилось немало времени, чтобы отыскать Мак-Ахерна, поскольку тирейчцы были кочевниками и путешествовали по прериям, как и когда хотели. В своих фургонах травяного цвета, запряженных огромными местными собаками, которых называли цимбарами, они были столь же неуловимы, как виловиспы. Но в конце концов Дугалл с Оуэном выловили Кеннета Мак-Ахерна, Прионнсу Тирейча, и убедили его прийти на помощь Лахлану Крылатому.

– Значит, всадники скачут нам на помощь? – воскликнул Ри. – Ох, какой же ты молодец, Дугалл!

– Им понадобится некоторое время, чтобы собрать армию и провизию для похода, но Мак-Ахерн обещал, что будет с тобой часть следующего года, – сказал Дугалл, дуя на свои руки в перчатках. – По пути они помогут выбить этих мерзких Ярких Солдат из Равеншо, так что, возможно, мы зажмем их между нашими армиями, как блоху между ногтями.

– Тирейчцы видели в своей стране кого-нибудь из тирсолерцев? – спросила Изолт.

– Очень немногих на побережье, но всадники говорят, что без труда водили их кругами до тех пор, пока те не устали, и тогда разбили их. В Тирейче совсем немного городов и деревень, которые можно захватить, и хотя я уверен, что Яркие Солдаты были бы рады заполучить их коней для своей кавалерии, тигернаны с легкостью защитили свои стада.