Корона или тьма - Нортон Андрэ. Страница 22

Он был прав, считая, что его хватятся. Поднимаясь на холм, он увидел Чевина, который ехал во главе отряда из шести человек. Если бы они застали его в объятиях Флавьель, он не смог бы дать удовлетворительного объяснения.

Он помахал им рукой, показывая, что все в порядке.

— Мы уже начали о вас тревожиться, сударь, — сказал его заместитель, когда они съехались. — Я знаю, что вы внимательны и осторожны, но все же мы на вражеской территории.

— Как видишь, твоя тревога была беспочвенной, но я благодарю тебя за нее.

Чевин с любопытством посмотрел на него.

— Поездка, похоже, пошла вам на пользу, — заметил он. — В вас что-то изменилось.

— Я не нашел подходящего поля для битвы, но обнаружил проход, по которому, думаю, можно будет пойти навстречу нашим противникам, — с улыбкой проговорил Харуз.

«И к тому же, — добавил он про себя, — я избавился от жены, которую никогда не любил и которая обманом заставила меня на ней жениться. Она мне не жена. Я ее отвергаю».

Тут Чевин рассказал ему новости, в том числе и то, что Рохан уплыл на «Пенной деве», чтобы произвести разведку. Харуз кивнул.

— Это он удачно придумал. — Он посмотрел вверх. Пелена облаков стала еще ниже и приобрела серо-синий цвет. — По-моему, скоро начнется снегопад, к тому же сильный, — сказал он. — Какое-то время мы не сможем двигаться, но и наши враги тоже. Однако это кстати: нужно использовать появившееся время для подготовки. Юный Рохан должен скоро вернуться с теми сведениями, которые ему удастся собрать. Насколько нам известно, наши враги не потрудились ничего о нас узнать, так что это играет нам на руку. Во второй половине дня мы устроим совет всех генералов и их заместителей и разработаем планы нападения.

Прошло три дня, а Маркла не вставала с постели. Ее состояние постоянно ухудшалось, но она скрывала это от Рюты и остальной прислуги. Она только сказала им, что чувствует легкое недомогание и тоскует по уехавшему супругу. Рюта смела осколки с ее туалетного столика и ухаживала за своей госпожой — в той степени, в какой Маркла это допускала.

Оставшись в столь необходимом ей одиночестве, Маркла могла быть честной сама с собой. Теперь уже не имело смысла уговаривать себя, что просто съела что-то нехорошее и получила несварение желудка. Ее попытка убить Харуза на безопасном расстоянии не только провалилась, но, похоже, погубила при этом ее саму.

Однако еще не все потеряно. У нее еще остался один способ отомстить ему. Если она поспешит.

Маркла выбралась из постели и облачилась в свой лучший наряд, изумляясь тому, насколько она стала слабой и худой. Казалось, ее тело тает изнутри. Приказав заложить карету, она отправилась в Ренделшам, а там — во дворец. Иса примет ее без предварительной договоренности: в прошлом вдовствующая королева уже это делала.

Когда Маркла, тяжело опираясь на толстую клюку, с трудом приковыляла в личные покои Исы, королева побледнела.

— Ваше величество, — прошелестела Маркла, — позвольте мне не тратить силы на церемонии. Больше того, позвольте мне не тратить их вообще.

— Маркла! Тебе следовало оставаться дома, в постели. Ты больна!

— Нет, ваше величество. Я мертва.

Вдовствующая королева замахала на своих фрейлин, гоня их из комнаты, и собственноручно придвинула Маркле кресло. Та с облегчением рухнула в него и с благодарностью приняла чашку пряного вина, которое было принесено королеве горячим, но уже успело остыть и стать едва теплым. Напиток позволил ей восстановить силы — но только в очень малой степени.

— Спасибо.

— Что случилось?

— Многое. Прошу вас, вызовите леди Ясенку. Она ведь еще здесь, в Ренделшаме, не так ли? Кое-какие вещи будут касаться ее, и я не стану рассказывать, пока она к нам не присоединится.

Иса встала, позвонила — и в комнату вернулась леди Гертруда.

— Пойди и приведи леди Ясенку, — приказала Иса. — Она нам нужна.

— Скажите ей, чтобы поторопилась.

Голос у Марклы стал хриплым. Она душистым платочком стерла со лба капли холодного пота и потянулась за кувшинчиком, чтобы налить себе еще вина, но он уже опустел, так что в чашку упало всего несколько капель.

— И еще, Гертруда, — велела Иса, — принеси горячего вина.

— Большой кувшин, — добавила Маркла. Вдовствующая королева отдала фрейлине еще какие-то распоряжения, но так тихо, что Маркла Ничего не смогла расслышать. Но ее это и не интересовало: сознание начало то и дело куда-то уплывать. Фрейлина поспешно ушла выполнять приказы вдовствующей королевы.

— Ясенка сейчас придет, — сказала Иса. — Может, ты хочешь прилечь?

Маркла с трудом улыбнулась.

— Боюсь, что тогда я уже больше не встану.

— Тебе следовало бы прийти сюда раньше, как только ты почувствовала себя плохо. Ну, лучше поздно, чем никогда. У доктора Лоргана наверняка найдется лекарство, которое тебе поможет. Я послала за ним…

— Он ничего не сможет сделать, — отозвалась Маркла. — Пожалуйста, вспомните мою… прежнюю профессию, ваше величество. Я знаю эти симптомы. Мне помочь невозможно. Но если мы поторопимся, я смогу сообщить вам и Ясенке достаточно, чтобы предатель был наказан.

— Тогда отдыхай, пока не придет Ясенка. Сначала принесли горячее вино, Получив кубок и не потратив силы на разговоры, Маркла немного воспрянула духом к тому моменту, когда в комнату в сопровождении Гертруды вошла Ясенка. Фрейлина попробовала было задержаться, но Иса решительно отправила ее прочь.

— Леди, — проговорила Ясенка, не скрывая ужаса, — мне сказали, что вы нездоровы, но я не ожидала, что все так плохо.

— Маркла очень больна, — тихо проговорила Иса. — И, по ее словам, ей нужно что-то тебе рассказать.

Маркла сделала глоток подкрепляющего силы вина. При нагревании из него уходило почти все то, что вызывало опьянение. Маркла удивилась тому, что сама не догадалась воспользоваться этим средством, но поняла, что голова у нее работает недостаточно четко. Несомненно, это тоже результат действия яда. Она готова была заснуть прямо здесь, сидя в кресле, и никогда больше не просыпаться. Вместо этого она заставила себя сосредоточиться. Ей необходимо говорить отчетливо.

— Мы с Харузом страшно поссорились. Мы оба говорили и делали такое, что… — Маркла приняла решение рассказать правду, но придать ей такой оборот, чтобы представить события в наихудшем свете. — Я отравлена, государыня королева и леди Ясенка. И это сделал Харуз.

— Не может быть! Зачем ему было это делать?

— Он сделал и нечто более ужасное. Ужасное. Он — предатель.

— Я не могу этому поверить!

— Вы должны поверить. — Негромким, ровным голосом, стараясь беречь силы, Маркла пересказала двум потрясенным слушательницам все, что вышло на свет во время ее ссоры с Харузом. — Я вижу на вас ожерелье, которое он вам подарил, — сказала она Ясенке. — То, которое было сделано из старинной броши.

Рука Ясенки невольно поднялась к горлу.

— Да. Я часто надеваю его, как знак моего дома.

— Эту брошь он украл у трясинной жительницы, которую убил.

Слова эти заставили Ясенку отшатнуться. Она недоверчиво воззрилась на Марклу.

— Не может быть!

— Может.

Ясенка онемела и отвернулась. А потом она начала говорить — монотонно, как человек, приходящий в себя от оглушившего его удара.

— Кази. Это была Кази. Она была… служанкой в доме у Зазар, еще в моем детстве. Зазар ее защищала. Но она не смогла защитить ее, когда Джол, староста деревни, притащил ее в разрушенный город. Она должна была стать приманкой, понимаете? Чтобы я вышла из своего укрытия. Но я не вышла, и тогда Джол ушел, и Кази ушла, а я пошла за ней, потому что ее могли сожрать болотники. И тогда я увидела ее с человеком, которого окутывал туман. У меня был камень силы, и я сама укрылась в тумане и видела его — все, кроме лица. И он убил ее ударом кулака. Я все это видела, видела…

— Ты несешь вздор, девчонка! — взъярилась Иса. — Приди в себя, немедленно. Нет никаких доказательств того, что тот человек был Харузом, и даже вообще что это был человек.