Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS". Страница 8

— И… не будет? — спросить такое едва повернулся язык.

— Да я теперь даже боюсь, — признался Альк. — Если ты только от ласк и поцелуев в обморок падаешь, что же будет, если до дела дойдёт? Разрыв сердца, наверное?

Рыска молчала. Она понятия не имела, что возразить. Да и что тут возразишь? Разочарованию ее не было предела.

А ведь было так хорошо! И всё произошедшее, и даже сам обморок. Она провалилась во что-то мягкое и нежное, обволакивающее и приятное, даже возвращаться не хотелось. А теперь от осознания того, что ничего не было и не будет, прямо чувство отрыва какое-то появилось. Как будто надкушенный кусок отобрали.

То ли её мышление претерпело за последнее время настолько серьёзные изменения, то ли потому, что она наконец призналась и себе, и Альку, что любит его, но все Рыскины представления о том, стоит ли ложиться в постель до свадьбы или нет, сейчас были отчего-то неважны. Наверное, все дело было в том, с кем ложиться. С Альком ей было хорошо, спокойно и уютно. И стоило признать: продолжения она очень даже хочет. Вот только сказать такое язык ни за что в жизни не повернётся.

Рыска перевернулась на другой бок и попыталась разглядеть Алька в темноте. Не увидела, а скорее почувствовала, что он тоже на нее смотрит. Наверняка, как всегда, догадывается, о чём она думает. Вот ведь незадача, проклятый обморок! Как же снова хочется обнять Алька! И как ему об этом сказать?

— Давай спать, Рысь, — со вздохом произнёс он. — Утром обо всем поговорим.

Девушка, едва подавив разочарованный вздох, повернулась на спину. Ну и ночка! Лучше бы правда утром пришёл. Да что ж это такое: всё хуже и хуже.

— Иди сюда, поближе, — предложил вдруг Альк, и у Рыски снова перехватило дыхание.

====== Глава 2 ======

Девушка замерла в темноте. Однако просить её дважды не понадобилось. Рыска осторожно придвинулась к Альку, борясь с неизвестно откуда взявшейся одышкой.

— Не бойся, — тихо сказал белокосый и привлёк девушку к себе одной рукой. Рыску немедленно пробрал озноб. Вернее, не озноб, конечно. Её просто затрясло, как только она дотронулась до тела своего любимого. — Пока ты сама не захочешь, ничего не будет.

«Я хочу!» — захотелось закричать ей, но, понятное дело, она себе этого не позволила. Попыталась расслабиться, но оказалось, что это невозможно, хоть умри. Словно судорога всё тело свела. Еще и голос отнялся. Что там Альк сказал, спать? Да сна ни в одном глазу не было! Кстати, сам он, похоже, тоже спать не собирался.

— Альк, что со мной? — стуча зубами, наконец смогла спросить Рыска.

— Ничего, — спокойно ответил саврянин и, повернувшись на бок, крепко обнял её. — Так лучше? — спросил он.

— Лучше, — признала Рыска.

Исходившее от его тела тепло успокаивало. Правда, его напряженный орган снова упирался в неё: теперь в бедро, но страх отпустил. Тем более, раз он сказал, что без её желания ничего не будет… Но ей ведь этого хотелось! Может быть, сказать ему? Или он сам все понимает? Странно как-то: всем все понятно, но никто не решается действовать. В обычной жизни, оказывается, тоже хватает таких ситуаций. Наверное, просто не время, подумала Рыска и мало-помалу успокоилась, стала замечать детали.

Как приятно оказалось прижиматься всем телом к телу Алька, состоящему, кажется, из одних литых упругих мышц. Головокружительное ощущение! И запах его она вдыхала тоже с удовольствием. И волосы его так близко, точнее, такое впечатление, что везде: сама-то она свои косички с вечера не расплетала, а значит, весь этот шёлк под ее щекой — его. Рыска осторожно освободила одну руку и дотронулась до Альковых волос. И правда, мягкие, совсем другие: не такие, как у нее, поэтому и не расплетаются без завязки.

— Альк! — позвала Рыска.

— Да? — тут же отозвался он.

— А тебе нравится, когда кто-нибудь твои волосы трогает?

Альк хмыкнул. Суть вопроса он понял. Ну да, бывали в его жизни женщины, которых это очень заводило, но ему самому это было безразлично. Так, элемент игры, не более. Но Рыске он ответил:

— Смотря кто и смотря как.

— А мне можно? — робко спросила она.

— Тебе – да, — разрешил Альк.

Она слегка отстранилась и запустила пальцы в его волосы, отделив небольшую прядь у виска слева и начала плести. Тут же всё её тело покрылось гусиной кожей. То странное ощущение жжения внизу живота, которое обычно она испытывала, если Альк ненароком слишком уж к ней приближался, накатило снова, на этот раз — с потрясающей силой, так что девушка непроизвольно сжала ноги вместе. А руки… Нет, не тряслись. Это ощущалось иначе. Словно через пальцы в её тело вливалось тепло и шло дальше: по рукам, по плечам, к шее, к позвоночнику. Пока она плела, её пробрало до костей, и не выдержав нахлынувших эмоций, Рыска зацепила прядь уже побольше и зарылась в нее лицом, поцеловала, потерлась как кошка.

— Как же я об этом мечтала! — прошептала она, забыв стыдится и стесняться.

А в следующую щепку, сама не зная как, нашла в темноте губы Алька, ощутив весьма настойчивый встречный порыв. Точнее сказать, Альк почувствовал охватившее Рыску возбуждение и не смог уже сдерживаться, стал жадно целовать и ласкать ее, чувствуя, что терпение его на исходе. Это было вполне понятно: на тот момент он больше чем полгода не был с женщиной. Но и взрыв её страсти здорово подлил масла в огонь. Однако предупредить успел:

— Рысь, я больше не могу, я хочу тебя, — хрипло прошептал Альк, внутренне напрягшись. Если откажется сейчас, он, конечно, сможет сдержаться, но это будет ОЧЕНЬ плохо!

— Я… тебя … тоже… — задыхаясь, ответила девушка, и он мгновенно перевернул её на спину и вошел в неё, чуть ли не теряя сознание от охватившего всё тело сладостного ощущения. Даже ноги ей раздвигать не пришлось: Рыска сама раскрылась ему навстречу и тут же, приняв его в себя, застонала от боли вперемешку с наслаждением, невероятной смеси чувств, которую девушка может испытать в первый раз только с тем, кого любит.

Альк, наоборот, опомнился и остановился.

— Прости, пожалуйста, — прошептал он Рыске в самое ушко. — Тебе очень больно?

— Не очень… Чуть-чуть, — ответила Рыска и сама подалась ему навстречу, снова ища губами его губы, поглаживая его по спине и по плечам. А когда вновь запустила пальцы в его волосы, Альк вдруг снова остановился, перестав, казалось, дышать.

— Руки от волос убери, а то… — начал он, но не договорил, потому что «а то» в этот самый момент и произошло.

Вздрогнув всем телом и сдавленно застонав, Альк замер на Рыске, прижав её к кровати. Все его железные мышцы словно растеклись. Уткнувшись ей в шею, он, казалось, на миг отключился, ровно до того момента, как Рыска попыталась осторожно вывернуться из-под его расслабленного и налившегося свинцовой тяжестью тела.

Тогда Альк скатился с Рыски, прилег рядом с ней на спину, тяжело дыша, и притянул её к себе. Девушка прильнула к нему так доверчиво, что от этого у него сердце сжалось.

Альк был крайне недоволен собой. Такое, как он считал, простительно было разве что в первый раз: от недостатка опыта. Однако ничего не смыслившая в делах любви Рыска даже не подозревала о его мыслях. Она вообще мало что поняла, кроме того, что теперь стала женщиной. Но совсем не страдала от осознания этого, наоборот была счастлива от того, что отдалась по любви, а не потому, что так распорядилась судьба.

Альк пол-лучины собирался с мыслями, не зная, что ей сказать, а когда наконец придумал и решился было, Рыска вдруг поднялась и заглянула ему в лицо. На улице уже почти рассвело, и он довольно хорошо видел её. До неё у Алька было много женщин. Но такого счастливого лица как у Рыски в этот момент он не видел ни у одной, даже когда точно знал, что недовольной его женщина остаться не могла. И как ей мало нужно было для счастья!

Вот когда ясна стала разница между похотливой самкой, желающей пополнить список своих трофеев, и юной влюблённой девушкой.

Рыска поцеловала Алька в губы с невероятной нежностью и легко соскочила с кровати, порхнула к окну и остановилась, глядя на улицу из-за занавески. А потом начала ловко расплетать косы, стоя вполоборота. Первые солнечные лучи играли на черных волосах всеми оттенками синего, зеленого и багрового. Рыска была такая милая, такая чистая, такая нежная, что Альк невольно ей залюбовался, и, конечно, тут же ощутил прилив желания.