Анимист - Форвард Ив. Страница 49

Алекс закричал изо всех сил, стараясь перекричать вопли грызов:

– Я королевский анимист, черт вас возьми! Если вы убьете меня, Генерал велит выжечь вас отсюда! Он знает, что я здесь!

Это не совсем соответствовало истине, но Алексу было не до размышлений.

Писку и воплей стало еще больше, но никаких других видимых изменений. Алекс перестал отбиваться и начал пробираться к выходу, и тут ему на голову обрушилось что-то, похожее на резную ножку стола. Он упал на колени, в глазах взорвались огненные звезды.

Пылинка пробежала по коридору и проскользнула под дверь кабинета Темита. Покрутилась немного, снова выбралась оттуда, уткнувшись носом в пол, и помчалась по коридору.

Темит, в пижаме и халате, сидел в одной из освещенных солнцем комнат для завтрака. Он лениво мазал маслом лепешку, когда в ногу вонзились коготки и побежали вверх по штанине. Врач взвизгнул и дернул ногой, и испуганно пищащая Пылинка шлепнулась ему на колени. Она запрыгала, пронзительно визжа.

– Чтоб тебя, Пылинка, разве можно так пугать! Если хотела лепешку, могла бы просто любезно попросить, – сказал Темит, отрывая кусочек. – Алекс, ничего, если она съест немножко? – Он огляделся. – Алекс?

Пылинка взобралась по ночной рубашке и вцепилась в воротник, пища и дергая за ткань.

– Что? Где Алекс?

Пылинка потянула врача за воротник и снова запищала – приглушенно, из-за ткани.

– Что? Что случилось, девочка? У него неприятности? – спросил Темит, пытаясь оторвать крысу.

Она крепко сжала челюсти и продолжала пищать.

– Давай-ка подумаем, сейчас он должен быть… ага, на тренировке, не так ли? – Темит встал; Пылинка висела на рубашке, как большая брошка. – Думаю, нам лучше найти его.

В голове начало проясняться. Сначала были крики, и его куда-то тащили. Сейчас Алекс лежал на грязном полу; тусклый свет лился из световых колодцев в высокой стене. Он попытался поднять голову и увидел, что рядом стоит Флип. Черный грыз держал в руках короткий лук, и на натянутой тетиве лежала стрела с кремневым наконечником. Он говорил по-грызски и смотрел куда-то мимо Алекса. Переводческое искусство Алекса в данный момент было не на высоте, однако он разобрал, что Флип уведомляет большого альбиноса (по имени Эрк), что, если Эрк не хочет поближе познакомиться с Офиром, ему лучше бросить дубинку и отойти. Эрк (его Алекс не видел) возразил, что Флип не посмеет, да и все равно не сможет, а Флип сообщил, что, безусловно, посмеет и что попасть в одного такого толстого и белого на таком расстоянии будет и легко, и приятно.

Они находились, кажется, в каком-то подземном помещении; часть потолка поддерживали колонны, а на грязном полу были разбросаны обломки каменной кладки. Помещение было огромное и незнакомое. Большее число грызов было, похоже, на стороне Флипа, а группа поменьше, как увидел Алекс, когда с трудом повернул голову, – на стороне Эрка. Неподалеку лежали на полу Плиип и Чис; они были без сознания, и кто-то из товарищей Эрка крепко держал их за хвосты.

Эрк заявил, что ему поручили охранять какой-то там вход и что все знают, что никаким там хуманам нельзя входить внутрь. Флип сказал, что да, это так, но Алекс не какой-то там хуман, а друг, и все, кроме всяких там красноглазых, это знают. Эрк возразил, что всяким там чужакам нельзя позволять подвергать риску жизни других и что сохранение тайны не допускает исключений.

– Простите, пожалуйста, я только хочу помочь, – сумел выговорить по-грызски Алекс. – Пришел искать Лен, Трит. Беспокоился.

Грызский язык был удивительно сложен – трудно выучить и еще труднее говорить на нем. Даже в лучшем состоянии Алекс смог бы подобрать всего несколько слов.

– Нам не нужна твоя ядовитая помощь, глупый хуманский сопляк! – прорычал Эрк на довольно правильном торге. – Ты королевский лакей и шпион! Клак был прав, нам следовало бы послушать его, и теперь мы платим за это! Лучше убить тебя, пока есть возможность!

– Если вы убьете меня здесь, то пострадаете все. Вы можете мирно отпустить меня, и я никому не скажу об этом. Или можете принять мою помощь, – сказал Алекс на том же языке и, морщась, сел.

Все замолчали. Грызы с обеих сторон, казалось, дрожали, стоя друг против друга, забыв на мгновение о хумане. Несмотря на боль, гнев и страх, Алекс чувствовал напряжение в воздухе, туго натянутые эмоции. Внезапно ему захотелось, чтобы Пылинка была здесь; это было похоже на волшебство, но без анимы он не мог быть уверен. Потом напряжение вдруг спало; грызы, казалось, одновременно расслабились; ярость сменилась настороженным беспокойством.

– Ладно, пусть поглядит! – проворчал Эрк. – И да падет это на ваши головы! Нам же лучше, если бельтасских кретинов станет поменьше.

Он повернулся и ушел, его сторонники медлили, нервно поглядывая назад, потом последовали за ним. В зале зашептались. Раньше Алекс никогда не видел в общине грызов такой враждебности. Ощущение племени-семьи исчезло.

Флип аккуратно ослабил тетиву, пока Алекс вставал.

– Должен попросить тебя пообещать хранить тайну, – объяснил Флип, и остальные грызы согласно закивали. Кто-то помогал Плиип и Чису встать. – Но, может быть, ты сможешь помочь.

В глазах, едва заметных при таком освещении, была мольба, и Алекс внутренне поморщился, вспомнив, как Флип просил его о помощи в прошлый раз.

– Обещаю, – сказал Алекс. – И постараюсь.

– Спускайся туда. – Флип указал на коридор. – В самый дальний конец.

Какой-то грыз подал ему масляную лампу.

– А ты не пойдешь со мной? – спросил Алекс, и все грызы отпрянули.

– Нет-нет. Не могу. Прости, – извинился Флип. Потом, казалось, что-то вспомнил: – Где твоя мукчи ?

– Оставил у себя в комнате, потому что она не любит смотреть на тренировки, – объяснил Алекс. – А что?

– Хорошо, это хорошо. Не следовало бы брать мукчи туда. – Флип кивнул и повел мордой в сторону коридора. – Иди и смотри.

Заинтригованный, но опасаясь еще одной атаки исподтишка, Алекс пошел по коридору. По дороге он смотрел на стены; они отчасти походили на старые погреба, но кое-где казались новыми – куски кирпичей и камней, сложенные всухую. Низкий узкий коридор вел вниз и поворачивал. Алекс не мог понять, что это за строение; потом ему пришло в голову, что его выкопали сами грызы. И то большое помещение, и коридор. Полностью грызское сооружение, вырытое под улицами Деридаля, – попытка дать место всем новоприбывшим. Неудивительно, что их казалось меньше, чем должно было быть. Они все работали здесь.

Было очень темно, тихо и зловонно; странно, поскольку обычно грызы умели содержать свои помещения в чистоте. Запах усиливался, чем дальше и глубже он уходил по коридору, превратившись наконец в мощную смесь аммиака, дыма и гниения.

Повернув за угол в конце коридора, Алекс понял почему.

Полы, углы и ниши в стенах катакомб были забиты лежащими, прижавшись друг к другу, грызами со спутанной грязной шерстью. Слышалось свистящее, всхлипывающее дыхание. Между лежащими медленно ходили другие грызы, разнося еду и кувшины с водой или пытаясь грубыми вениками убирать лужи мочи или кучи жидких фекалий. Они подняли головы, когда он вошел, но казались слишком слабыми, чтобы волноваться из-за его присутствия.

Алекс в ужасе смотрел по сторонам. Двое грызов, явно больных, осторожно перекатывали третьего, уже окоченевшего, на простые носилки. Они утащили тело, но Алексу хватило одного взгляда, чтобы понять, что их работа далека от завершения. В воздухе густо воняло чумой и смертью.

Его взгляд привлекло движение рядом. На него смотрел Лен с веником в руках. Алекс чуть не закричал от потрясения и ужаса, увидев застланные лихорадкой глаза молодого грыза.

– Ты все равно узнал, – угрюмо сказал Лен. – Я говорил Триту, что это не сработает.

– Лен! Что происходит? Где Трит?

– Болен. Все больные должны приходить сюда, нельзя выходить. Я не мог оставить его одного, – объяснил Лен. – Я подумал, ну, я еще не болен, может, смогу остаться с ним и не заболеть. – Он уныло потер усы. – Я ошибался.