Ткач иллюзий - Бялоленьская Эва. Страница 10
И тогда случилось чудо. Драконье «я» без всяких церемоний ворвалось в разум перепуганного мальчика. Это не было похоже на контакт с Говорунами или Творителями, который Камушек уже знал. Две личности — дракона и человека — так переплелись, что с трудом сами различали, где собственные чувства, а где чужие. Ведь не сам же Камушек испытывал это возбуждение, озорной восторг и любопытство.
Камушек быстро открыл глаза. Дракон сидел так близко, что он мог бы коснуться его вытянутой рукой. И, несмотря на свои размеры, он уже не казался таким страшным. Склонив голову набок, дракон с интересом разглядывал человека. Одно ухо стояло торчком, другое все время подрагивало. Дракон часто дышал, и из его раззявленной пасти свисал огромный розовый язык. Если б не слегка расправленные перепончатые крылья и красные глаза, он выглядел бы как гигантский белый пес, который строит глупые мины.
По мысленному мосту, соединявшему два разума, плыли успокаивающие сообщения: «шутка — смешно — не бояться — не укушу — игра…»
Камушком овладело такое чувство облегчения, что он ослабел и вынужден был сесть. Значит, все это несчастное приключение должно было быть всего лишь шуткой? По мнению Камушка — весьма глупой и неудачной. Для постороннего наблюдателя все выглядело примерно так: озорной драконище вознамерился подкрасться к задумавшемуся человеку и напугать его. А между тем жуткие вопли не заставили жертву даже вздрогнуть.
Они все легче понимали друг друга. Дракон не только вполне вольготно чувствовал себя в разуме парня, но и каким-то образом сумел его пригласить в собственный разум. Они мгновенно находили все новые способы передачи смысла с помощью одного только неуловимого помысла, чувства, представляемого образа или символа. Восхищенный Камушек подумал, что именно так и должны выглядеть недоступные области личности, когда их рассматривают внутренним зрением с помощью таланта Говоруна или Наблюдателя.
«Я тебя напугал!» — Мысль дракона явно была окрашена удовлетворением.
«Тоже мне, достижение! Ты же намного больше и сильнее меня».
Первый раз в жизни Камушек видел настоящего живого дракона так близко. Это никак нельзя было даже сравнивать с далеким силуэтом, промелькнувшим на фоне неба, а уж тем более с гравюрами в книжках, даже самыми искусными. Дракон был огромен, и казалось невероятным, что он сумеет подняться в воздух. А ведь он летал — об этом свидетельствовала пара свернутых на спине крыльев. Когда дракон как бы неохотно на мгновение расправлял их, по величине они напоминали паруса.
Камушек сомневался, что сумел бы дотянуться до его плеч, даже если б встал на цыпочки.
«А я все еще расту, — похвалился дракон. — Я бродяжничаю, потому что дома скучно, а я люблю подразнить людей. Вы такие забавные, когда удираете сломя голову».
Значит, вот как развлекается этот драконий недоросль…
А вот если ему отплатить той же монетой? Он почувствовал непреодолимый соблазн. Прямо над кудлатым шутником появился огромный шар ледяной воды, которая в следующую секунду живописным водопадом обрушилась на дракона. Тот взвился вверх, точно у него пружины были во всех четырех лапах, а потом тяжело плюхнулся на землю, как лягушка. По ментальному мосту устремились ощущения сильнейшего изумления, отвращения и омерзения. Дракон с размахом отряхнулся, рассеивая брызги далеко вокруг. В этот момент он так сильно напоминал вымокшего пса, что Камушек рассмеялся. И снял иллюзию. Дракон вдруг почувствовал, что он снова совершенно сухой. Подозрительно оглядел себя и еще раз встряхнулся. По белому меху от головы до самого кончика хвоста прошла волна, точно ветер пробежал по хлебному полю. Дракон несколько раз чихнул с выражением сильнейшей гадливости. Потом его красный глаз остановился на парнишке, у которого вдруг лицо вытянулось и по спине пробежало целое стадо мурашек на ледяных ножках.
Губы дракона искривились в зловещей гримасе, уши плотно прижались к голове, а зрачки сузились в тоненькие черточки.
Опасная поначалу встреча перешла в беззаботную болтовню, и Камушек забыл, что перед ним все-таки дракон — существо сильное, опасное и непредсказуемое. Обычный каприз в одну секунду мог превратить беспечного щенка в смертельно опасную бестию.
Между тем дракон подскочил, чихнул и снова вывалил наружу язык, беззвучно выражая свою радость.
«Очень смешная шутка! Очень, очень забавно! Это ты сделал!»
Уши его снова стояли торчком.
«Я уже понял — ты маг. Взрослые рассказывали мне про магов. Но я думал, что они намного больше».
Он и правда был еще, кажется, совершенным ребенком.
«Что ты еще умеешь делать?» — с любопытством расспрашивал Дракон.
Камушек сотворил мираж голубя, и тут огромная пасть мгновенно метнулась вперед. Челюсти одним, едва уловимым движением сомкнулись на иллюзорной птице. Атака была короткой — в мгновение ока.
Белый дракон скосил глаза к носу, пошевелил носом и раззявил пасть.
«Нет его. Я ничего не съел, а он пропал».
Потрясенному парню потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Он не отдавал себе отчета, каким стремительным может быть дракон. Только теперь он понял, что если б это существо действительно хотело его поймать, он не успел бы и шага сделать.
Камушек очень глубоко вздохнул.
«Ты недогадлив. Это была только картинка. Ее нельзя съесть».
Молодой дракон очень заинтересовался талантом Камушка. С искренним восхищением он воспринимал новые иллюзии, которые паренек создавал для неожиданного и необычного зрителя. Огромные — под размер дракона — разноцветные бабочки, змеи, олени с ветвистыми, точно кроны деревьев, рогами… под конец появился даже дракон-близнец, в точности повторяющий каждое движение оригинала.
Драконий щенок веселился вовсю, но вдруг забыл про все забавы. Уселся, просто сложив крылья, и спросил без всякого деликатничанья:
«Почему ты не слышишь? Я это сразу заметил. Это очень странно».
Вопрос неприятный, тактичный человек никогда бы его не задал, но Камушек имел дело с особой не слишком тонкой… и даже не с человеком! И он, к сожалению, не мог выкинуть из головы чужое присутствие, которое нахально и вольготно там раскинулось.
«Это очень трудно для тебя, верно?»
«Очень».
«Очень трудно или только так, чуть-чуть?»
Таким образом, дракон по кусочку вытянул из него всю историю. Когда дракон сидел вот так спокойно, обернув хвост вокруг лап, выгнув длинную шею изящной дугой и задавая умные вопросы, он казался Камушку более старшим, серьезным, почти совсем взрослым.
Дракон над чем-то глубоко задумался, нехотя полизывая лапу. Мысленный контакт стал слабеть. Видно, драконьему щенку уже надоело общество человека. Камушек встал, приготовившись уходить. С огорчением он обнаружил, что одежда присохла к его ссадинам.
«Подожди!» — Окрик был таким сильным, что парень ощутил почти физический рывок.
«Ты мне нравишься. Я хочу кое-что для тебя сделать, что-то дать тебе».
Когда-то, будучи еще маленьким мальчиком, Камушек на берегу реки погрузился в ил почти по пояс. Когда его вытаскивали из этой ловушки, он на мгновение ощутил, будто растягивается, как мокрый ремень. Голова как-то странно и опасно отдалялась от застрявших в предательской вязкой массе ног. Теперь его охватило то же самое чувство. Такое впечатление, будто часть его личности куда-то немилосердно тянут. Когда его разум натянулся как струна между его собственным телом и каким-то неопределенным местом, он почувствовал, что еще немного — и он наверняка свихнется. Чувство «растягивания» уступило место ощущению «раздвоения». Камушек опустился на землю, оперся о холодный камень и очень явственно чувствовал все его неровности, а одновременно был… где? Он видел самого себя откуда-то с высоты. Собственное побледневшее лицо и судорожно сжатые кулаки.
«Ты во мне, — коснулась его мысль дракона. — Видишь моими глазами. А сейчас будь внимателен!»
Хотя позднее Камушек несколько раз пробовал описать то, что произошло, он неизменно приходил к выводу, что все описания слишком плоские, бледные и совершенно не передают его чувств. Разве можно дать представление о море тому, кто видел воду только в кружке? Как объяснить слепому, какого цвета небо?