Кабаны города Каннута - Валин Юрий Павлович. Страница 44

– Этак разорится ваша «Ложка», – заметила Даша.

– В других заведениях дела идут не лучше, – пробормотал лохматый. – Народ по домам сидит.

Знакомых «деловых», к удивлению Даши, оказалось всего трое. Виг, Утбурд и красотка Ресничка, сидели за столом вокруг одинокого кувшина с пивом. Появление подружки десятника особого оживления не вызвало – парни кивнули, девица демонстративно разглядывала свои ногти.

Даша глотнула из пододвинутого лохматым стакана. В лимонад явно бухнули слишком много меда. Впрочем, пить не очень-то и хотелось. Девушка глянула, как Виг ковыряет ножом стол. Что это с ними?

Даша притянула за рукав лохматого, шепотом поинтересовалась:

– Что у вас за траур? Ограбления сегодня не задались?

– Тебе-то что? – неожиданно резко прошипел Костяк. – Что тебе до наших дел?

– Да ничего, – растерянно пробормотала Даша. – Я так, из вежливости.

Лохматый засопел и объяснил:

– У нас Сом пропал. А Парроту руку порезали.

Кривоносого Паррота девушке было жалко. Вполне нормальный парень. С Сомом Даше и поговорить толком не пришлось, но вроде тоже ничего парнишка. Даша подумала и решила спросить:

– У вас драка была, да?

– Ну, была, – неохотно признался Костяк. – С ребятами Хава стакнулись. У них тоже парень пропал. Они на нас его подвесить удумали. Побеседовали крепко. Хорошо до полной «свинины» не дошло. Отлежится Паррот.

– Ой, иногда проще с Вас-Васом о поэзии подискутировать, чем твой рассказ понять, – прошептала Даша. – А куда Сом пропал? Загулял?

Костяк посмотрел на подругу как на идиотку:

– Пропал – значит, пропал. Если бы он с бабами был, или подрезанный в канаве валялся – я бы знал. Я не башмачник бесприхватный, я здесь десятником сижу.

– Извини, – Даша поджала губы.

Тоже, номенклатурный пост – ответственный менеджмент кучкой вороватых беспризорников.

В комнату влетели запыхавшиеся Малыш и Мара.

– На Южном двое пропали! – объявил Малыш и плюхнулся на лавку.

«Деловые» оживленно забубнили в полголоса. Мара мимоходом хапнула стакан Даши, в два глотка перелила содержимое в себя, и пробормотав: «Ну и жуть на улицах!», подсела к друзьям.

До Даши долетали обрывки разговора: названия кварталов, таверн, бандитские клички. Вот они, трудовые будни мелких местных гангстеров. Разборки, предательства, провокации полиции. В смысле, городской стражи. Кто из этих мальчишек доживет хотя бы до двадцати лет? А лохматого даже жалко. Сразу видно – ужасно переживает. Бывают воры с повышенным чувством ответственности?

Судя по обрывкам разговора, дела в Каннуте шли из рук вон плохо. Кроме пропавших в разных районах города ворах, умирали и пропадали и обычные люди. По пути в «Треснувшую ложку» Малыш и Мара видели два трупа. Это притом, что едва успело стемнеть. Даже для беззаконного средневековья многовато.

Обсудив ситуацию, «деловые» принялись мрачно пить пиво.

– Дарки! – сказал в тишине Малыш. – Больше некому. Целое нашествие!

– Но зачем? Зачем? – коренастый Виг поднялся на ноги. – Они не жрут, кровь не пьют. Ладно, у Дровяных ворот из бабы кровь высосали – здесь согласен. Пусть еще двое-трое мертвяков у нас в сомнениях. Хотя ноги и все остальное им уже дохлым могли отгрызть. Но мертвецов каждую ночь все больше. Неужто к нам дарки табунами прут? Так только в сказках бывает.

– Говорят, третьего дня стражники йиену зарубили, – сказал Утбурд.

– Да стражники что угодно наплетут, – Виг фыркнул. – Они уже с месяц из башен по ночам носа не высовывают. Когда вы в последний раз ночной патруль видели? Если кто хочет сказать, что война с дикими дарками начинается – ни в жисть не поверю. Хватит с нас войны с Флотом.

– Об этом все и болтают, – Мара потыкала куда-то в потолок стаканом с пивом. – Флот впереди себя дарков пустил. Чтобы шпионили, страх наводили и колодцы отравляли.

– Это вряд ли, – пробормотал Костяк. – От воды еще никто не помер. А разведку Флот к нам запускал. Только не дикую, а вполне человеческую. Мы с Ашей убедились.

Все посмотрели на Дашу, и девушка почувствовала себя совсем лишней.

– Скажешь что-нибудь? – лохматый склонил голову к плечу. – Тебе, может, со стороны виднее.

– Что мне виднее? – Даша пожала плечами. – Я в убийствах ничего не понимаю.

– Давай-давай, красавица, – неожиданно поддержал командира Утбурд. – Ты интересно говоришь. Неожиданно. Давай, не ломайся.

– Чего это я ломаюсь? – девушка вздернула нос. – В нашем городе что-то похожее бывало. Руководство города формировало тайный отряд по борьбе с преступностью. Чтобы без законов, без приговоров и тюрем. Называли – «эскадрон смерти». В общем, где вор попался – там и смерть.

– Сурово, – Виг поскреб в затылке. – У нас всё же, если живьем взяли, сам король под приговором закорючку поставит.

– Да, мерзопакостный у вас, Аша, городишко был, – Утбурд ухмыльнулся. – Но у нас, слава богам, что-то другое. Не думаю, чтобы ваши эскадроны смерти на торговок пирогами охотились, или на шлюх дешевых. Но мысль твоя неглупая. Мы ее, правда, уже думали.

– Осторожнее нужно быть, – Костяк тяжело вздохнул. – Ходить только по трое. Мара, отправляй своих сестер на хутор. И мать Малыша тоже с ними пусть убирается. Повозку завтра найдем. Чую, просто так эта возня не кончится. Где это видано, чтобы мы не могли сообразить, что в городе происходит? Может, Гвоздь концы нащупает?

– А если Флот подойдет? – Малыш смотрел жалобно. – Что моя мамка на хуторе делать будет? Мы здесь, родичи там?

– На Пустых хуторах спокойно. Пираты в такую даль не попрутся. И там, какая-никакая, охрана есть. Частокол высокий, от местных дарков отобьются. Пусть и Паррот туда едет. Зачем он нам однорукий? Зарастет рука, тогда вернется. Мара, если хочешь, езжай со своими, спокойнее будет.

– Я что, уже не гожусь ни на что? Овца я, что ли? – Мара презрительно выпятила челюсть.

– Только у тебя и Малыша родичи имеются, – Костяк пожал плечами. – Как хочешь. Ты здесь очень даже пригодишься. Ладно, сейчас пиво допиваем, кто хочет спать – валите наверх. Комната свободна. Завтра денек еще тот будет…

Мара с Малышом и Виг сразу ушли спать. Костяк сел рядом с Дашей.

– Невесело сегодня?

Даша хмыкнула:

– Зато в прошлый раз я хохотала. Пока утром башка не отвалилась.

Выглядел Костяк уставшим. Надо думать, прошлую ночь не спал. А может быть, и не только прошлую.

– Тебе отдохнуть нужно, – неожиданно для себя сказала Даша. – Шел бы ты спать.

– А ты пойдешь? – лохматый смотрел мрачно. – Кровать есть.

– Там у тебя всегда кровать свободна? – поинтересовалась Даша, краем глаза следя за Ресничкой. Девица сидела за столом, поджав ноги, и откровенно наблюдала за разговором. У, сучка!

– Я, когда спокойно, дома ночую. С бабкой. В соседней комнате, – очень подробно объяснил лохматый. Его тоже беспокоил пристальный взгляд Реснички.

– Неужто в соседней? А бабка одиночество легко переносит? – обеспокоилась Даша.

Сучка-Ресничка встала, играя стройными бедрами, обошла стол и нагло уселась рядом с лохматым. Даша с изумлением смотрела, как бесстыдница устраивается щекой на плече Костяка. Девка ответила вызывающим взглядом и прошептала в ухо парню:

– Она тебя не хочет. Она – как лягушка, холодная да липучая. Только что штаны красивые натянула.

Шепот был достаточно громким, чтобы не только Даша расслышала каждое слово, но и хлебающий пиво Утбурд догадался кто именно здесь лягушка.

Даша почувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Лохматый молчал как истукан.

– Хочешь, поднимемся втроем? – мурлыкала сучка. – Сравнишь. Да ты и так знаешь…

Твою мать! Даша чуть отклонилась, за спиной Костяка перехватила руку девчонки. Запястье у Реснички было горячее. Даша сжала его так, что завитушки бронзового браслета впились в ладонь.

– Земноводное я или нет – без меня выясняйте. А пока я здесь, держись от парня подальше. Или гланды через задницу выдерну.